Книга Грешники Святого города - Лилит Сэйнткроу

— Сказала бы, что буду рада с ним поговорить. Но кто, черт возьми, этот меховик? У меня не самый приятный опыт общения с их братией.

— Ты просто связалась не с теми ребятами, — любезно произнес оборотень.

Рычание в его голосе почти не слышалось. Его меховая шкура пошла рябью, классические черты лица стали суровыми, подбородок, пожалуй, чересчур выдвинулся вперед, во рту сверкнули острые белые зубы.

— Ты ведь Данте Валентайн. Ну а я Аза Таннер, глава семьи Таннер. Приятно познакомиться.

Мой меч наполовину вылетел из ножен, но Лукас мигом подскочил ко мне и перехватил мою руку, обдав щеку жарким дыханием.

— Долбаный хрен, выслушай его!

— Я слушаю, — буркнула я довольно спокойно, хотя костяшки моих сжавшихся на рукояти меча пальцев побелели от напряжения, а все тело сделалось как струна.

Поджарый жилистый Лукас держал меня очень крепко. Когда он понял, что я успокоилась, и отпустил меня, мы оба задыхались. Так близко мы никогда не соприкасались: его бедро прижато к моему, нога между моих ног, рука отжимает мою руку с мечом вниз и в сторону.

Я почувствовала облегчение и удивилась этому. Черт возьми, а раньше я боялась Лукаса! Когда-то он внушал мне ужас, но сейчас было даже приятно чувствовать силу его рук и худощавого тела. С ним можно было не сдерживать себя и не опасаться, что я причиню ему вред.

«Это же Лукас. Прекрати! Он должен пугать тебя. Ты же человек».

Нет, я уже не человек. Или не совсем человек.

Аза Таннер закашлялся, и это походило на смешок, а потом заявил:

— Я не убивал ни Торнтона, ни Спокарелли.

— Лжец!

Я рванулась вперед. Лукас обхватил и сжал меня, словно мы были любовниками. Он выворачивал мое запястье, пока я не уступила, очень стараясь не покраснеть.

«Хедайры не краснеют, — промелькнула мысль. А за ней следующая: — Anubis et'her ka, это же Лукас! Нет нужды сдерживать себя».

Но я сдержалась. Невероятным усилием.

Аза Таннер пожал плечами — удивительно плавное движение. И тут у меня возник новый вопрос, вытеснивший все размышления насчет Лукаса.

«А как получилось, что оборотень возглавил семью?»

— Каким образом оборотень оказался во главе семьи?

— А ты думаешь, делать дела умеют одни людишки? — Его смех напоминал болезненный лай. Глаза вспыхнули, но не как у нихтврена, а по-звериному, газовым пламенем. — Разница только в шкуре. Всем одна цена.

— Ты не пришла на встречу, — шепнул мне Лукас, обдав мою щеку своим сухим запахом. — И пропиталась кровью.

— Мне пришлось отрываться от четырех полицейских патрулей… — Я осеклась, уставившись на Таннера. «Погоди-ка. Погоди». — А сколько вообще в вашей семье людей?

Он оскалился, приподняв верхнюю губу.

— Процентов тридцать. Те, кто соответствует требованиям. У нас, видишь ли, за чистотой крови не гонятся.

Но атаковавшие меня громилы, которых я приняла за боевиков семьи, все до единого были людьми. С дорогущим снаряжением, модифицированные, но люди. Я решила, что таннеровскому картелю такое снаряжение по карману, но не задалась вопросом, почему они ограничились легальной трансформацией, хотя им предстояла схватка с полудемоном. Разумно было бы использовать все, что можно и что нельзя, ради своих же долбаных жизней. И уж совсем странно, если семья, во главе которой стоит оборотень, связывается с полицией. Псионы не лучшего мнения о копах, а оборотни их и на дух не переносят. До выхода Указа о парапсихологии при полицейских управлениях порой имелись секретные подразделения для охоты на оборотней. Меховики до сих пор предпочитают решать проблемы с помощью вольных наемников и никогда не обращаются за помощью к полиции Гегемонии.

Ходили слухи, что некоторые полицейские участки до сих пор ведут тайную охоту на граждан Гегемонии, имеющих клыки и шкуры. А заодно перья, крылья или когти. Не знаю, правда ли это, но так говорят.

Выходит, на меня напали не по приказу семьи. Но и полицейскими те парни тоже не были, я уверена. Они не имели никаких знаков различия.

Псионов среди них тоже не было, а полицейское управление Сент-Сити или приставы Гегемонии не стали бы проводить масштабную операцию силами одних нормалов.

«Боги всевышние, Дэнни, ты чуть не убила невиновных!»

Я отогнала эту мысль: анализировать ошибки будем потом. Потом, потом, все потом! Сейчас главное то, что необходимо уяснить в первую очередь. Если уже не поздно.

Итак, что мы имеем на настоящий момент? Возможно — и это только предположение, — что семья Таннер мне не враг.

— Дерьмо!

Я была слишком измотана, слишком голодна, слишком сбита с толку. Левая рука болела — вся, от знака на плече до кончиков пальцев.

— Ладно. Отпусти меня, Лукас. — Я оттолкнула его. — Ты меня почти убедил.

В подтверждение своих слов я вложила меч в ножны.

В комнате воцарилась тишина, лишь в камине потрескивали поленья.

— Ты торгуешь чиллом, — заявила я наконец, глядя на Азу Таннера.

Это прозвучало не очень дружелюбно, но я уже не собиралась его убивать. Пока.

Он снова элегантно пожал плечами, по шелковистому меху пробежала волна. Было видно, что он способен атаковать меня за долю секунды. Удивительно, что я нисколько этого не боялась.

«Дэнни, ты не в состоянии рассуждать разумно. Тебе нужно отдохнуть. Если не дашь себе расслабиться, сойдешь с ума».

Но тут заговорил Аза Таннер:

— Пока есть спрос, чилл будут предлагать на улицах. Я лишь контролирую распространителей и упорядочиваю стихийный процесс.

Он произнес это безразличным тоном, словно и впрямь считал, что распространение яда нуждается в упорядочении.

— Как великодушно, — с презрением буркнула я.

Его подбородок вздернулся, он расставил ноги и напрягся. Если оборотень бросится на меня, неизвестно, смогу ли я совладать с ним. Но ведь я совладала с адским псом. И не в первый раз.

— Там был один оборотень. Сказал, что работает на семью… — Я нервно облизала губы.

Взгляд Таннера не отрывался от моего рта, улыбка на его физиономии становилась все шире. Он оскалил зубы, что, как я понимала, было выражением превосходства. Сердитый оборотень. Хорошо, что мои обонятельные рецепторы отключились и я перестала чуять его резкий запах. Огромное облегчение.

— Валентайн, я бы не послал оборотня выслеживать тебя в одиночку. Я направил бы за тобой целую свору. — Он сложил руки на широкой груди, поросшей мехом. — Не все оборотни, живущие в этом городе, отчитываются передо мной. К сожалению.