Книга Леди-интриганка - Джеки Д'Алессандро

Эндрю поклонился.

– Рад снова вас видеть, леди Кэтрин. – Тут он подмигнул мальчику. – И тебя тоже, Спенсер.

Пытаясь справиться с нахлынувшими чувствами, Кэтрин нервно прошлась по вестибюлю. Она не успела даже произнести ни единого слова, как Спенсер, взглянув на Эндрю, возбужденно спросил:

– Вы правда набили им морды?

Эндрю с серьезным видом ухватил себя за лацканы.

– Боюсь, что так и было. Но я лишь выполнил свой долг. Кэтрин во все глаза смотрела на своего гостя.

– Только не говорите мне, что вы пустили в ход кулаки!

– Прекрасно. Я не стану вам этого говорить.

– Господи! Неужели вы их побили?

– Видите ли, если человек занимается боксом, он не может не воспользоваться кулаками. Когда эти джентльмены узнали о моей... – он скромно кашлянул в кулак, – звездной репутации в «Джексонз эм пориум» – это клуб для джентльменов, – они буквально стали настаивать на уроке. А так как эти люди – ваши гости, то я решил, что отказать им будет просто невежливо.

– Понимаю. А как они узнали о вашей звездной репутации?

– Я им рассказал.

У Спенсера вырвался звук, явно похожий на хихиканье. Кэтрин с трудом подавила собственное желание рассмеяться.

– И как в точности все это происходило?

– Когда я вернулся из Лондона, – начал Эндрю, – то обнаружил в гостиной этих трех джентльменов. Забавное было зрелище. Они вплотную сидели на тахте, словно жирная стая голубей, бросали друг на друга гневные взгляды, толкались локтями, пытаясь отвоевать побольше места. Так как вас нигде не было, то в ваше отсутствие я предложил им развлечься. Во время нашего урока бокса они как раз и получили свои травмы. Кстати, весьма незначительные. – Он с сомнением покачал головой. – Боюсь, это не самые ловкие бойцы, хотя апперкот лорда Эйвенбери выглядит многообещающе. После урока я сообщил джентльменам, что даю уроки Спенсеру... Собираюсь давать их и вам, леди Кэтрин.

Кэтрин почувствовала, что у нее сама собой отваливается челюсть.

– Мне?

– Уверяю вас, они удивились не меньше, но я объяснил, что необходимость в таких уроках возникла из-за разгула преступности в последнее время. В конце концов, в наши дни женщина должна уметь за себя постоять, вы согласны?

Кэтрин сама не знала, сердиться ей или смеяться.

– Думаю, вы правы, хотя сомневаюсь, что самым надежным оружием женщины должны являться ее кулаки.

– Именно поэтому элемент внезапности окажется очень действенным.

– Могу только предположить, в какое замешательство пришли джентльмены.

– Моя дорогая леди Кэтрин, я поражен, как точно вы угадываете ход событий. Такое впечатление, что вы лично присутствовали при разговоре. Ну разумеется, они были просто ошеломлены. Мне остается лишь надеяться, что вы не слишком ценили их общество, так как, боюсь, никто из них сюда не вернется.

– Вот как? Почему же?

– Потому что они вас боятся.

Кэтрин распирало от смеха. Она сжала губы, пытаясь не расхохотаться.

– А я очень рад, что они не вернутся, – вмешался Спенсер. – Ужасно надоели. Все время пытаются произвести впечатление на маму. – Он улыбнулся Эндрю. – И я счастлив, что вы вернулись, мистер Стэнтон.

– Я тоже, Спенсер.

– Вы вернулись даже раньше, чем мы ожидали, – заметила Кэтрин, пытаясь не задумываться, насколько это ее обрадовало. – Надеюсь, в Лондоне все в порядке?

– Это означает, я сделал все, что мог в данный момент.

– Насколько сильно поврежден музей?

– Довольно значительно, но ремонт уже начался.

– А инвесторы?

Эндрю стиснул зубы. Кэтрин заметила усталые тени у него вокруг глаз. Ее сердце сжалось от сочувствия.

– Недовольны, как вы понимаете, но надеюсь, что их доверие будет в скором времени восстановлено. Я написал обо всем Филиппу. Старался изложить все в возможно лучшем свете, но все равно он будет обеспокоен. Очень не хотелось бы тревожить Мередит. Существует только один способ улучшить ситуацию. – Кэтрин заметила тень сожаления в глазах Эндрю и сразу же поняла, что последует дальше. – Мне страшно не хочется сокращать свое пребывание в Литл-Лонгстоуне, но, боюсь, другого выхода нет. Завтра я должен вернуться в Лондон.

– Завтра? – повторил Спенсер. В его голосе прозвучало отчаяние. Кэтрин промолчала, но чувствовала то же самое.

– Да, но я уеду лишь к вечеру, так что у нас будет масса времени для утренних занятий.

– А когда вы вернетесь?

Взгляд Эндрю метнулся к Кэтрин, затем он улыбнулся Спенсеру. Его улыбка показалась Кэтрин натянутой.

– Мы с твоей мамой это обсудим и посмотрим, сможем ли договориться о сроке.

– Но вы можете приезжать сюда когда хотите! – воскликнул Спенсер. – Правда, мама?

У Кэтрин перехватило дух. Она метнула взгляд на Эндрю, но тот смотрел на нее с непроницаемым выражением лица. Кэтрин отчаянно не хотелось подавать Спенсеру ложную надежду, но у нее язык не поворачивался объявить, что не собирается его приглашать.

Несколько секунд в комнате висела тяжелая тишина, потом Кэтрин легким тоном проговорила:

– Успокойся, Спенсер. Мы с мистером Стэнтоном все обсудим.

– Когда? – продолжал упорствовать Спенсер.

– Сегодня вечером, – отвечала Кэтрин. «После нашей ночи любви у источников. Последней ночи любви».

– Спенсер, ты как себя чувствуешь? Готов сегодня заниматься? – спросил Эндрю.

Кэтрин отбросила свои беспокойные мысли и взглянула на сына. Глаза Спенсера вспыхнули от радости.

– Готов! – с энтузиазмом воскликнул мальчик.

– Отлично, но сначала вот что... У меня для тебя сюрприз. – Тут он обернулся к Кэтрин. – И для вас тоже, леди Кэтрин.

Сердце Кэтрин забилось сильнее. Раньше она не любила сюрпризов, а теперь, похоже, изменила привычки. Весьма существенно изменила. Не сдержавшись, она с любопытством воскликнула:

– Что за сюрприз?

Эндрю грустно покачал головой, потом театральными жестами стал растерянно хлопать себя по карманам.

– Куда же я дел этот словарь? – И он обернулся к Спенсеру, который с трудом сдерживал улыбку. – Ты можешь себе представить, твоя мама до сих пор не понимает значения слова «сюрприз»?

– Поразительно! – подыгрывая ему, воскликнул Спенсер.

– Действительно странно. Так что предлагаю прямо сейчас пойти к конюшне и показать твоей маме, что такое сюрприз.

Но не успели они и шагу сделать, как раздался стук в дверь. Милтон прищурил глаза.