Книга Волхв - Вячеслав Перевощиков

– Ну что ж, ребятки, коли так, то пойдемте, – с усмешкой сказал он, приглядываясь к отрокам. – Посмотрим: какие из вас телохранители.

Но ребятки ничего ему не ответили, а молча заняли свои места спереди и позади князя. Дверь в гридницу почти тут же захлопнулась, и все погрузилось в темноту, но Мстислав все-таки успел мельком разглядеть лица своих провожатых. Что-то ему показалось в них странным, но что – он никак не мог сообразить. Это его раздражало и тревожило, но показать отрокам свою неуверенность он никак не хотел. «Если вернуться в гридницу, чтобы рассмотреть лица отроков, – подумал он, закусывая от досады губы, – то боярин сразу поймет, что я испугался». Хотя чего он, князь, должен бояться в собственном тереме? И все-таки… смутное беспокойство незаметно взвинчивало нервы. Мстислав глянул на узкую полоску света, сочившуюся через дверную щель, и вперед, где в десяти шагах на стене тускло мерцал масляный светильник. Такие светильники по образцу византийских он завел для освещения терема недавно, потому что здесь, на юге, было много дешевого масла, а греки в изобилии поставляли его. Теперь он мысленно мерил шаги до этой точки света, чтобы еще раз взглянуть на лица своих провожатых. Они уже зашагали вперед, как вдруг его сознание поразила странная мысль: «А что, если этот, который идет сзади с копьем, ударит в спину этим копьем?» Холодок пробежал меж лопаток, и князь сглотнул пересохшим ртом тугой комок воздуха от короткого напряженного вздоха. Но через пару шагов он успокоился; ничего не происходило, и напряжение было сброшено, как тяжелая ненужная ноша.

– Что-то я вас, ребята, не припомню. Вы чьи будете-то? – вздохнув, спросил Мстислав отроков, не столько из любопытства, сколько для того, чтобы еще раз вслушаться в их голоса.

Отроки молча прошли несколько шагов и, когда идущий впереди сунул факел к огню светильника, ответили снова теми же бубнящими дружными голосами:

– Твои мы, князь, твои.

– Мои, – хмыкнул Мстислав. – Оно, конечно, мои, но отцы-то ваши кто будут?

Спросив это, он незаметно обернулся, пытливо вглядываясь в лицо идущего сзади, тщательно запоминая его черты. Ничего особенного он не приметил, но странное чувство неловкости осталось. Впереди теперь горел факел, хорошо освещая путь и, можно было не беспокоиться, но Мстислава теперь просто раздирало любопытство и непреодолимое желание увидеть еще раз лицо, идущего впереди. Князю почему-то казалось, что именно там была скрыта какая-то тайна и там была разгадка его странных тревог. Между тем отроки опять хором пробубнили:

– Отцы будут.

Мстиславу показалось, что, чем дальше они отходили от гридницы, тем все немногословней и угрюмей делались отроки. Наконец они подошли к лестнице, и князь решил, что настал удобный момент, чтобы удовлетворить свое любопытство и развеять последние остатки сомнений в своих провожатых.

– Ну-ка, посвети сюда, – приказал он факельщику, указывая под лестницу.

Тот сделал шаг в сторону и повернулся, а князь прошел чуть вперед и заглянул ему в лицо. От удивления он вначале чуть не вскрикнул, но вовремя сдержался, и только когда факельщик снова пошел вперед мимо князя, Мстислав не удержался и спросил:

– Так вы близнецы, что ли?

– Близнецы, близнецы! – радостно хором закивали головами отроки.

– Ну, а отец-то кто? – не унимался князь.

Отроки молча продолжали топать ногами вперед, словно не замечая вопроса, и только спустя некоторое время хором пробубнили:

– Отец, кто.

– Да, да, кто отец? – начиная слегка раздражаться, повторил Мстислав. – Батьку-то вашего как зовут?

Снова ответом ему было продолжительное молчание, после которого странный хор пробубнил не менее странные слова, похожие больше на эхо:

– Батьку зовут.

– Да вы что, издеваетесь надо мной?! – вскипел князь.

Он уже собирался дать волю своему гневу и разобраться основательно с отроками, дразнившими его нарочно глупыми ответами, но в этот момент сзади раздался настолько странный звук, что не обернуться на него, бросив все свои раздумья, было просто невозможно. Звук отчасти напоминал пронзительный крик, смешанный со свистом, или рык зверя с лязгом металла, или шипенье змеи с клекотом орла, и вся эта дикая смесь непонятным образом умещалась в нескольких мгновениях своего звучания. Князь резко повернулся и увидел, что отрок, шедший позади, стоит к нему спиной, выставив впереди себя щит и копье, а в его шее торчит здоровенный нож. Нож этот Мстислав разглядел совершенно четко, непроизвольно отметив, что лезвие вошло в шею лишь наполовину и теперь красновато отблескивало в свете горящего факела. Но что больше всего поразило его, так это то, что отрок стоял как ни в чем не бывало и только слегка подергивал головой, словно нож всего лишь мешал ему поворачивать шею и доставлял тем самым некоторые неудобства. Князь непроизвольно схватился за меч и в ту же секунду увидел прямо над отроком в пляшущем свете факела человека с широкой повязкой на лбу, по левой стороне которой свисал длинный соболиный хвост с белой пушистой кисточкой на конце. Человек этот возник стремительно, словно выпрыгнул из темноты, и в тот же миг в его руке сверкнул волнообразный меч и отсеченная голова отрока гулко стукнулась о пол, звякнув застрявшим в шее огромным ножом. То, что меч в руке человека был волнообразным, князь понял, когда удар уже был завершен и клинок на доли секунды остановился в воздухе. Все, что он видел перед этим, было лишь сверкнувшая красноватая молния клинка, после чего человек с повязкой на лбу исчез в темноте. Князь ощутил смертельную опасность, но это не парализовало его ужасом и нелепостью происходящего, а заставило гнать мысли бешеным галопом. Он мгновенно выхватил меч, поражаясь тому, что обезглавленный отрок все еще стоит, и тут же вдруг сообразил, что убийца подпрыгнул, чтобы нанести свой удар поверх щита, а теперь наверняка притаился и ждет, когда отрок упадет, чтобы снова ударить первым. Мстислав острием клинка осторожно толкнул отрока в спину, и тот снопом стал валиться вперед, а князь стремительно рванулся вслед за падающим телом, быстро поднимая меч для удара.

Но ударить он не успел; возникший перед ним человек молниеносно прыгнул вверх и, крутанув своим волнообразным клинком, словно оттолкнулся от воздуха, отлетая назад. Меч князя со свистом рассек воздух, и в тот же миг пламя факела резко и странно дернулось, а Мстислав почувствовал, как сильный удар резанул страшной болью в затылок. Он пошатнулся, теряя сознание, и стал падать вперед. Последнее, что увидел его угасающий ум, – это протянувшийся к его горлу волнообразный меч с красноватым отблеском отполированной кровью стали.

Нестерпимая ноющая боль в голове, казалось, хотела заполнить собой весь мозг и оттуда жгучей струей разлиться по всему телу. Она сразу же тисками сдавила виски, едва Мстислав открыл глаза.

– Князь, что с тобой? – ударил по ушам голос Искреня так, что замутило от боли.

Мстислав схватился за голову и застонал.

– Тихо ты! – сердито зашипел Велегаст. – Оглушили его крепко, разве не видишь. Лечить надо теперь.