Книга Запретные наслаждения - Сара Рэмзи

Ее предложение было ударом шпор по жеребцу его желания. Он не думал, что можно возбудиться еще сильнее, но дразнящие нотки в ее голосе убедили его в том, что он ошибался. Они были доказательством еще и того, что близость с ним никогда не будет для нее безрадостным долгом, рутиной: она хотела его не меньше, чем он ее. Она обладала этим удивительным даром — превращать рутину в удовольствие. Возможно, и он научится воспринимать свои многочисленные обязанности не в таком мрачном свете.

— Думаю, мы провели на публике достаточно времени, — произнес он, и его голос дрожал от вожделения.

Все видели Маргариту. Она приветствовала Вестбрука, который сделал вид, что истории в театре никогда не было, однако не выказал ни малейшего сомнения относительно того, с кем говорит. Фергюсон и Мадлен обменялись любезностями со всеми, кто подходил к ним в перерывах между танцами. Каро настороженно наблюдала за ними издали. Если они теперь благополучно доберутся до экипажа, Мадлен окажется в безопасности, а его репутация будет спасена.

Выбираясь из толпы, они едва избежали столкновения с лакеем, разносившим шампанское, и Фергюсон пожалел, что им никогда не доведется побывать на подобном балу в качестве супружеской пары. Маскарады устраивались и в высшем свете, но без этой непосредственности, и там они не смогли бы вести себя так, словно были одни.

Тем не менее он был рад, что с этим покончено. Теперь он мог беспрепятственно жениться на Мадлен, сестры — наконец дебютировать, и жизнь в целом, похоже, налаживалась. Но, прежде чем они добрались до выхода, путь им преградила Каро.

— Как мило! — воскликнула она, и ее глаза превратились в две узкие щелки, когда она встретилась взглядом с Мадлен. — Костюм подземного бога вам очень к лицу, Фергюсон.

Он ее не узнал, пока она не заговорила. Ее наряд чем-то напоминал платье Мадлен: прохладный бледный лен греческой туники и бриллиантовая диадема в волосах. Вдобавок ко всему к поясу был пристегнут кинжал: намек, который невозможно было не понять.

— Леди Гревилл, — сдержанно произнес он.

— Нам следовало договориться о костюмах. — Каро в упор смотрела на него, игнорируя Мадлен, словно ее не существовало. — Если бы вы нарядились Энеем, мой костюм Дидоны произвел бы фурор.

— Отличный костюм, но у меня уже есть спутница.

Взгляд, который Каро бросила на Мадлен, явно намекал на разницу в их положении на социальной лестнице.

— Я недолюбливаю Солфордов, но, по-моему, бессовестно показывать свету эту мадмуазель после того, как вы объявили обществу, что ваш союз с леди Мадлен основывается на любви.

— Вы же знаете, как устроен свет, — сказал он, стараясь придать голосу скучающие интонации. — Леди Мадлен не может посещать подобные мероприятия, а у меня нет желания отказываться от развлечений.

— Вы ни капли не изменились, да? — Каро усмехнулась. — Снова на коне и делаете, что хотите. Если бы я решила, что вы способны измениться, возможно, я смогла бы простить вас. Но вы такой же эгоист, как и десять лет назад.

Он не стал оправдываться: это было чревато раскрытием тайны Мадлен.

— Я искренне прошу прощения за то, что тогда так поступил, — сказал он, перейдя от нападения к защите. — Но я не могу изменить того, что сделано, как не могу изменить и последствий. Теперь прошу меня простить, я должен отвезти мадам Герье домой.

Мадлен тихонько стояла рядом. Образ куртизанки предполагал, что с ней не станут говорить, но она была слишком горда, чтобы это признать и удалиться. Мельком взглянув на нее, Фергюсон удивился, увидев на ее лице смешанное выражение сочувствия и негодования. Это, по-видимому, должно было означать, что она не считает Фергюсона подонком, каким его пытаются выставить, но в то же время сочувствует неудачливой сопернице, несмотря на все неприятности, которые та ей доставила.

Каро тоже заметила эту борьбу эмоций.

— Не смей меня жалеть, несчастная шлюха! — прошипела она. — Скоро он вышвырнет тебя на улицу, и тебе придется раздвигать ноги перед всеми желающими, пока не найдешь нового покровителя.

— Именно так вы поступили, когда он вас оставил, миледи? — спросила Мадлен, и ее французский акцент прозвучал невероятно резко.

В иных обстоятельствах она ни за что не позволила бы себе ничего подобного, но в роли Маргариты могла не отказывать себе в удовольствии говорить без обиняков.

Фергюсон выругался про себя, когда увидел, что Каро покраснела от злости.

— Дамы, сейчас не время и не место для перепалки!

Бальный зал был наполовину пуст, однако нашлось бы достаточно охотников выслушать доводы каждой из них. Последнее, чего хотелось Фергюсону, — это чтобы чье-либо внимание было обращено на Мадлен дольше, чем требовалось для рассматривания ее костюма.

— Вряд ли мне еще когда-нибудь случится беседовать с вашей шлюхой, дорогой Фергюсон, поэтому у меня больше не будет шанса предупредить глупышку о том, какое разочарование ее ждет, если она думает, что останется вашей любовницей навсегда.

Мадлен тряхнула головой, как настоящая француженка, испытывающая досаду.

— Монсеньер, мы можем уйти прямо сейчас? У нас сегодня не слишком интересная компания.

Подошел Вестбрук, и его серые глаза потемнели, когда он посмотрел на Каро.

— Дорогая, вы хотите, чтобы я попросил герцога уйти? Мне казалось, у него достанет здравого смысла не приближаться к вам.

Она ответила взглядом, в котором читалось замешательство, видно, ее боевой настрой сразу пропал.

— Боюсь, все было наоборот.

— Ты поклялась мне, что не будешь искать с ним встреч, — произнес Вестбрук, и его монотонный голос резко контрастировал с преисполненным ярости взглядом.

Она пожала плечами: жест беспомощности, обнаруживающий уязвимость, скрытую под оболочкой закаленной светской львицы.

— Сожалею, Вестбрук, но я не могу позволить ему наслаждаться жизнью, словно он не имеет никакого отношения к тому, что я потеряла практически все. Это невыносимо — наблюдать, как он развлекается не с одной, а с двумя французскими девчонками…

Она вдруг умолкла, пристально всматриваясь в Мадлен, и Фергюсон, сообразив, о чем она подумала, бессознательно обнял Мадлен, словно желая заслонить ее собой.

— О мой Бог! — выдохнула Каро — Не может быть…

Ее карие глаза широко распахнулись, и Фергюсон почувствовал, что земля уходит из под ног. Каро была последним человеком, которому он доверил бы их тайну. Мадлен тоже поняла, что погибла, и застыла перед Каро как кролик перед удавом.

Фергюсон судорожно искал путь спасения. Успеют ли они добраться до экипажа, прежде чем слух распространится среди гостей? Он обещал Мадлен предпринять все возможное, чтобы остаться в Англии. Но как остановить Каро? Откупиться от нее невозможно: она слишком богата и слишком ненавидит его, чтобы хранить такую тайну.