Книга Новобранец - Елена Хаецкая

«Я просто как чекист какой-нибудь», — подумал Денис в панике. И проговорил плачущим голосом:

— Что вы как ребенок, господин Эахельван! Вы уже старый человек, ученый, почтенный… старик, в общем. Она зовет вас туда, в подвал.

— А, ага, ну разумеется, — отозвался Эахельван. — В подвал. Там же все по-другому, не так, как в самом замке. И выхода оттуда уже не будет, потому что… гхм!.. Да, многое изменилось.

Он вернулся к креслу, поправил лежащую там книгу, допил вино из бокальчика, что стоял рядом на столике, тщательно обтер губы салфеткой, еще раз огляделся в комнате.

Денис в нетерпении смотрел на него и кусал губу. Теперь он многое бы отдал за то, чтобы эта тягостная сцена закончилась.

И тут Эахельван приблизился к окну, высунулся и завизжал:

— Спасите! Убивают! Спасите!

Несколько человек подняли головы и посмотрели наверх, но увидели лишь чудаковатого старого ученого. О его шумных спорах с госпожой Махонне все были наслышаны, поэтому никто не обратил особенного внимания на призыв о помощи.

Денис, ныряя при каждом шаге, подскакал к старику и оттолкнул его от окна. Выглянул сам.

Арилье стоял почти под самой башней и, хмурясь, смотрел наверх.

Заметив Дениса, он махнул рукой.

— Что там происходит?

Денис хотел было ответить, но Эахельван вдруг набросился на него со спины, обхватил за плечи и опрокинул на пол.

— Не пойду! — прокричал старик прямо в ухо Денису. — Слышишь, ты, дурак? Не пойду! Не пойду! На руках меня понесешь, а сам — не пойду!

— Пустите! — отбивался Денис. — Вы что, с ума сошли?

— Да! — странно ликовал Эахельван. — Сошел с ума! Я! Так ей и передай — старый негодяй рехнулся!

Денис в панике смотрел на старика. Что теперь делать? Драться с ним? Добровольно он идти отказался. Просить помощи? Но у кого? Гонэл не оговаривала этого особо, но Денису и без того было ясно: защитница не желает делать всю историю общим достоянием до тех самых пор, пока все не обретет полную ясность. О какой тут посторонней помощи может идти речь!

— Теперь я всегда буду сочувствовать сотрудникам спецслужб, — сказал Денис. — По крайней мере, всем молодым и неопытным сотрудникам.

Старик смеялся, запрокинув голову. Его жилистая шея тряслась.

И тут в комнате возник Арилье.

— А! — бросил он. — Ты здесь, Денисик.

Дениса передернуло.

— Откуда ты взял это имя?

— Ты как-то называл. Когда про девушек рассказывал… — Эльф перевел взгляд на Эахельвана, и его взгляд сделался озабоченным. — Что это с ним? Болен?

— Я, — хрипло выговорил Денис.

— Что — ты?

— Я болен… Нога. И вообще… и рука.

— Правда? — Арилье фыркнул. — Подвернул, когда с лошади падал? Я тебе говорил, что…

— Гонэл приказала мне доставить Эахельвана в подземелье, а он… не хочет идти, — сказал Денис, решив больше не таиться. Если играть в непробиваемого чекиста, то уж никак не перед Арилье.

Эахельван забился в угол и оттуда следил за друзьями глазами, полными ненависти и страха.

Эльф покачал головой.

— Я правильно тебя понял?

— Не знаю… — Денис судорожно перевел дыхание. — Я тут намучился с ним. Не хочет идти. А надо. Я не могу вернуться без него, понимаешь?

Арилье сказал:

— Свяжем, завернем в плащ и отнесем.

— Я… не могу. Он старый, — прошептал Денис.

— На год младше меня, — напомнил Арилье.

— Животное! — выкрикнул Эахельван. — Все эльфы — грязные животные! Звери! Скоты!

— Что с ним случилось? — удивленно пожал плечами Арилье. — Наверное, какая-то очень страшная вещь. В книгах, что ли, вычитал? Жуткое дело — эти книги.

«Он принимает Эахельвана за обыкновенного сумасшедшего, — с облегчением подумал Денис. — Наверное, и про подземелье ничего толком не знает».

Однако у Дениса хватило ума ничего этого вслух не произносить. Вместе они набросились на Эахельвана, скрутили ему руки и ноги (при этом пленник ухитрился пару раз лягнуть Дениса в живот и в подбородок), а потом завернули в широкий плащ.

— Потащили? — обратился Арилье к Денису.

Денис, хромая, двинулся вперед. Арилье с ношей на плече — за ним.

Эахельван сперва рычал, потом плакал, а под конец перешел на жалобное, очень тихое поскуливание, которое надрывало любое сердце, кроме эльфийского.

— Я сумасшедших боюсь, — признался Арилье Денису. — Они иногда будущее видят, но всегда в таком непонятном виде, как будто перекорежнное… Наболтают тебе пророчеств, а ты потом живи и от каждой кочки шарахайся… Нет уж. Разговаривать с ними я точно не буду. И мне их жаль, не думай, — прибавил эльф. — Но с ними, как с детьми, нужна твердость. Чтобы все по распорядку, и не как они желают, а как велено. Ты мне лучше скажи, где это ты ухитрился так попортить свою бренную плотскую оболочку?

— Вышло… дрянное дело… — задыхаясь от ходьбы, отвечал Денис. — Сейчас Гонэл… и прочие… ты все узнаешь.

Они спустились в подвал. Ощутив прохладу подземелья, пленник испустил громкий, отчаянный вопль, обмяк на плечах Арилье и затих. Эльф осторожно потряс его, потом положил на пол и развернул плащ. Эахельван дышал тяжело и прерывисто, на его посеревшем лице выступили крупные капли пота.

— Тебе плохо? — осведомился Арилье. — Чем я могу помочь?

— Ты уже все сделал, эльфийское отродье, — просипел Эахельван. — Никогда прежде… я не бывал здесь. И теперь не будет выхода.

— Почему? Если Гонэл решит, что тебя нужно вернуть в твои покои, то я сам тебя отнесу. Хочешь — вот прямо на руках отнесу?

— Не получится, — заскрипел Эахельван. — Я сгнию здесь. Все. Все кончено. — Он напряг шею, потянулся наверх, как будто в попытке встать, и прокричал тонко и отчаянно: — Кончено все, все!

А потом совсем будничным тоном добавил:

— Дай руку, Денис. Я хочу встать. Не хочу, чтобы меня к ней волоком тащили.

Денис протянул старику руку, и тот, опираясь на молодого человека, потащился через темное, сырое, полное таинственных колонн помещение навстречу слабому источнику света, мелькающему впереди.

* * *

Гонэл ничего не сказала, когда вместо одного Эахельвана рядом с Денисом оказался еще и Арилье. Она вообще как будто не заметила ни эльфа, ни его юного друга-человека. Все ее внимание сразу же устремилось к старику ученому.

— Кто это? — спросила Гонэл, указывая на Адальгера.

Тот, залитый до колен почерневшей кровью, только сипел и корчился в цепях. Кажется, он не узнал Эахельвана, а Эахельван, в свою очередь, не узнал его.