Книга Тайна ее поцелуя - Анна Рэндол

Беннет покачал головой:

— Нет, это какая-то ошибка. Покажи мне ее.

Селим тяжко вздохнул.

— Вам не надо смотреть. Там мало что осталось.

— Нет, покажи!

Дворецкий кивнул:

— Что ж, хорошо.

Пепел и зола покрывали весь холл дома, но, кроме этого, холл никак не пострадал. Возможно, дела не так плохи, как кажется. Возможно…

Увы, вся крыша над коридором и «гаремом» обрушилась, и утреннее солнце золотило дымящиеся обломки. Несколько слуг заливали водой остававшееся пламя, и оно затухало со злобным шипением. Селим, осторожно ступая по почерневшим балкам, прошел в то место, где когда-то были комнаты Мари. Два обгоревших трупа лежали около растрескавшегося обезображенного фонтана.

Это он убил ее! Он убил их обеих!

— Нет, пожалуйста, нет, — пробормотал Беннет.

Он упал на колени и закрыл лицо руками.

Минуту спустя, сунув руку в карман, Беннет вынул ключ и положил его на плиту рядом с трупами. И тут же дворецкий поднял майора и поставил на ноги.

— Уйдемте отсюда.

Беннет не помнил, как снова вышел на улицу. И он с удивлением услышал, как кто-то его голосом отдает приказания, чтобы тела были подобраны и похоронены.

Через несколько часов он уже шел на кладбище. Местные обычаи требовали, чтобы тела были погребены до темноты, и он не видел причины откладывать похороны. Губы священника шевелились, но ни одно его слово, когда он произносил речь над могилой, не имело смысла.

После этого Беннет молча кивал, принимая соболезнования своего кузена. И лишь когда сел на корабль, отправлявшийся в Англию, с него спало оцепенение. С яростным криком майор открыл дорожный сундук и швырнул свою военную форму в море. Потом, ворвавшись в каюту, он отпихнул сундук к стене, затем отбросил стол, а за ним и стул. И наконец, обессилев, рухнул на пол.

Глава 31

— Ты где, Беннет?

Мари попыталась открыть глаза, но потом, отчаянно заморгав, поняла, что глаза ее открыты — просто вокруг была беспросветная темнота.

Тюрьма в Вурте? Она поискала Беннета, но нашла только стену из камня. Они забрали его?

Резко выпрямившись, Мари охнула от боли в висках; она не смогла сдержать стон, сорвавшийся с ее почему-то липких и сладких губ.

Нет, это не Вурт. Она опустила голову и закрыла лицо руками. Вурт — это они уже пережили. Так где же она сейчас?

Мари помассировала виски, и боль немного отпустила.

— Ашилла! — позвала она. Затем кашлянула и дважды сглотнула. — Ашилла, где ты?

Ответа не последовало.

Кое-как ступая ослабевшими ногами, Мари обошла комнату, в которой находилась. И вдруг поморщилась, натолкнувшись на какой-то бочонок. После нескольких неудачных попыток она все же смогла открыть крышку — и с отвращением отвернулась; у нее закружилась голова. В бочонке была соленая рыба. Что ж, по крайней мере она не умрет от голода.

Мари с силой толкнула бочонок, надеясь привлечь внимание тех, кто держал ее в тюрьме.

— Беннет! — снова позвала она.

Но и на сей раз ответа не последовало.

Тяжело вздохнув, Мари опустилась на пол. Отдохнув, она возобновила поиски и насчитала еще десять бочонков и семь мешков с чем-то, походившим на зерно.

Но где же Беннет? Знал ли он, что она здесь? Искал ли он ее?

Да, конечно. Он обязательно постарается найти ее. И как только она когда-то могла думать, что не доверяет ему? Ведь именно его она стала искать в темноте, когда пришла в себя.

Мари выругалась, споткнувшись о мешок и рухнув на пол.

Нет, это не мешок. Она осторожно потрогала препятствие. Человек!

Человек застонал.

— Ашилла?.. — пробормотала Мари, нащупав в темноте женскую руку.

Женщина хрипло выругалась по-гречески, и сердце Мари радостно подпрыгнуло.

— Где это мы? — спросила горничная.

Мари вздохнула.

— В каком-то складе, думаю… но не понимаю, что это за склад.

Внезапно мелькнул свет. Мари повернулась и огляделась, определяя, откуда он появился. Слабый оранжевый лучик пробивался сквозь щель под дверью. А из-за двери доносились приглушенные голоса.

Мари бросилась к двери и стала прислушиваться.

— Дурак, конечно, мой муж дал разрешение! Ведь все это моя идея.

Фатима!

Низкий мужской голос был слишком тихим, и Мари не смогла разобрать слова.

— Идиот, какой толк держать ее пленницей, если она умрет?! Кроме того… Неудобно не иметь доступа к продовольствию, хранящемуся в этой каюте. Мои рабы жалуются.

Дверь открылась, и Мари отступила от ударившего в глаза света.

— Ты отвратительно выглядишь, — радостно сообщила ей Фатима. В руке она держала свечу. Пригладив уложенные в сложную прическу волосы, она поморщилась и добавила: — И запах от тебя отвратительный.

Мари стиснула зубы. Эта женщина отняла ее у Беннета. И теперь она, Мари, не сможет сказать ему, что была не права.

— Зачем ты это сделала?

Фатима всегда была мелочной и завистливой, но Мари никак не могла предположить, что эта женщина способна на нечто подобное…

— Я просто спасла тебе жизнь.

Фатима изящно развела руками, словно ожидала благодарности.

— Ты похитила нас!

Мари шагнула к ней, и Фатима попятилась.

— Чтобы спасти вам жизнь, — заявила она. — Хотя, наверное, мне не следовало из-за вас беспокоиться.

— От кого же ты нас спасла?

Мари в ожидании ответа сжала кулаки. Она найдет того, кто стоит за всем этим. А затем, возможно, будет милосердна — иначе Беннет разорвет их всех на куски!

И было совершенно ясно: Фатима не помогала бы кому-либо без прямой выгоды для себя.

— Так от кого же ты нас спасла? От своего мужа?

Фатима с усмешкой покачала головой:

— Нет, не от него. Но, к счастью, у него есть я, и я могу поучать его и с его помощью осуществлять наши планы. Ох, этот человек — совсем как бабуин, которого надо держать на привязи.

— Но от кого же ты меня спасла? Если вообще спасла…

Фатима нахмурила брови.

— Я сказала, что спасла тебя, и этого достаточно. — Фатима посветила свечой на Ашиллу и отвела глаза, разглядев измазанную рвотой одежду горничной. — Хм… не понимаю, зачем ты освободила ее. Даже животные лучше умеют заботиться о себе.

Мари стала между Фатимой и своей больной горничной.