Книга Остров победы - Сергей Донской

– Ты скоро? – крикнул Скиф, высунувшись в окно.

– Сейчас, дорогой! – донесся снизу возглас.

– Баки заправлены?

– Под завязку, дорогой, – откликнулся невидимый Физулин. – На тысячу километров хватит. – Его перепачканные машинным маслом пальцы раскачали и выдернули шплинт из топливного патрубка. – Если у тебя есть жена и дети, то тоже передавай им привет от летчика Физулина! – Подавая голос, он скрутил крепежную гайку, оставив ее держаться на самом краешке резьбы, чтобы потоки керосина из бака не хлынули раньше, чем самолет поднимется в небо. – Да благословит вас всех Аллах! – крикнул Физулин, выбираясь из-под самолета на отмель и размахивая над головой обеими руками. – Счастливого пути!

– Бывай, – подмигнул летчику Скиф и двинул рукоять вперед.

* * *

Самолет бежал по воде все быстрее и быстрее, подпрыгивая на волнах, как на ухабах. Сделавшийся прозрачным пропеллер со свистом рассекал воздух. Плавно прибавляя обороты и неотрывно наблюдая за стрелкой тахометра, подползающей к красной отметке, Скиф потянул на себя рычаг набора высоты.

Уши заложило от усилившегося воя двигателя, тело вдавило в кресло. Подпрыгнув, амфибия тяжело оторвалась от воды, задрала нос и взмыла вверх.

Взявшись обеими руками за штурвал, Скиф постепенно приноравливался к самолету, отзывающемуся креном на малейшее неосторожное движение. Это было все равно что объезжать горячего скакуна, не желающего признавать нового седока. Чуть зазеваешься – встанет на дыбы или кувыркнется через голову.

– Не балуй, – тихо попросил Скиф. – Если навернемся, то вместе, неужели ты не понимаешь?

Самолет еще немного покапризничал и выровнялся, повинуясь человеку. Может быть, он истосковался по доброму слову?

– Хорошая машина, – прошептал Скиф, словно опасаясь, что кто-то посторонний может его услышать и записать в сумасшедшие.

Поймав себя на этой мысли, он улыбнулся. Давние навыки возвращались, напряжение сменялось удовольствием от полета. Машину слегка покачивали встречные потоки воздуха, но эта небольшая болтанка была даже приятной. Держась трехсотметровой высоты, Скиф уверенно держал курс на юго-запад, предполагая дотянуть до Махачкалы, куда вряд ли долетели оперативные сводки о последних событиях в Астраханской области.

Но через несколько минут гул мотора сделался прерывистым; чихая и кашляя, он начал сбиваться с ритма, вынуждая самолет то проваливаться, то набирать заданную высоту снова. Бросив взгляд на приборы, Скиф присвистнул:

– Эге! А куда подевалось горючее?

Стрелка на топливном датчике нервно подрагивала у нулевой отметки, сигнальная красная лампочка предупреждающе мигала. Это означало, что пусты оба бака, которые, по словам Физулина, были заправлены под завязку. Вспомнив лоснящуюся физиономию азербайджанца, Скиф подумал, что неплохо бы воспользоваться приглашением и нагрянуть в Баку. Только вряд ли каждый встречный укажет дорогу к дому Гейдара Физулина. Еще менее вероятно, что полет с пустыми баками закончится благополучно.

Оглядевшись по сторонам, Скиф не увидел за стеклом кабины ничего, кроме безоблачного неба и моря, расстилающегося от горизонта до горизонта. Совершить вынужденную посадку на воде?

Стрелка на датчике топливного бака уже не дрожала, а мертво лежала на нуле. Светодиод не мигал, беспрестанно горел красным цветом. В топливных артериях иссякли последние капли керосина, пропеллер замедлял вращение, в кабине сделалось тихо, если не считать свиста рассекаемого воздуха. Самолет планировал с полукилометровой высоты.

– Вот тебе и долг по гроб жизни, – пробормотал Скиф, безрезультатно пытаясь выровнять неуправляемую машину. – Сволочью ты оказался, Гейдар Физулин…

Самолет затрясся и клюнул носом, готовясь войти в штопор. Штурвал дергался, как живой, до морской глади оставалось не более трехсот метров, стрелка высотомера с бешеной скоростью крутилась назад, приближаясь к нулю, за которым последует удар о воду и еще одна нулевая отметка – после которой уже ничего не будет: ни горестей, ни радостей.

Кто-то огромный, невидимый, всезнающий и всемогущий бесстрастно наблюдал за крошечным человечком, доживающим последние секунды отмеренной ему жизни. Этот кто-то все выверил, просчитал, свел воедино.

– А не пошел бы ты!..

Цепляясь за все, что попадалось под руки, Скиф устремился в салон, наклонившийся под углом в сорок пять градусов. Самолет падал вниз, а Скиф карабкался вверх: кто быстрее? По проходу покатился сорвавшийся с креплений огнетушитель, следом посыпался всякий хлам, запрыгали коньячные бутылки, зашелестели страницами яркие бабочки иллюстрированных журналов.

Делай раз! Скиф прихватил спасательный пенопластовый жилет, стиснул оранжевую материю зубами.

Делай два! Он распахнул обеими руками дверь и, прижимая к груди жилет, высунулся навстречу неистовому ветру, высекшему слезы из глаз.

Три…

Воздушный поток подхватил Скифа, прыгнувшего с пятнадцатиметровой высоты. Дыхание перехватило. Зависнув в воздухе в обнимку со спасательным жилетом, Скиф ухнул вниз, войдя в зеленоватую бездну моря солдатиком, чтобы не расши-биться об воду.

Воздуха в легких едва-едва хватило для всплытия. Вынырнув сразу за поплавком жилета, Скиф успел увидеть уготованный ему конец.

Снижающийся под тупым углом самолет коснулся поверхности лыжами, растерял их, как теряют тапочки споткнувшиеся люди, зарылся мордой в воду и кувыркнулся через кабину, мелькнув белым брюхом и нелепо растопыренными крыльями. Раздался громкий всплеск, забурлила вода, повсюду вздымались и опадали пузыри вырывающегося из самолета воздуха.

Пока Скиф натягивал и застегивал жилет, все было кончено. Хвост самолета целиком погрузился в море, оставив на поверхности масляные пятна и плавающие обломки фюзеляжа.

Скиф посмотрел по сторонам, пытаясь определить, в какой стороне находится берег, решил, что плыть следует на запад и только тогда удостоил взгляда сыгравшие с ним злую шутку небеса.

– Что, не вышло? – крикнул он, запрокинув голову.

Сверху не откликнулись. То ли там не было никого, то ли небожители считали ниже своего достоинства отвечать каждому человеку, осмеливающемуся тревожить их покой.

– Ну и хрен с вами, – сказал Скиф, ложась на воду.

Ему было не до выяснений отношений со Всевышним. Нужно было плыть вперед и вперед, полагаясь только на собственные силы.

Как всегда.

Всем и каждому.