Книга Без пощады - Саймон Керник

Он зажег свет в коридоре и прошел мимо лестницы к квартире номер один, где и обитала Джанет. Жили они не вместе — Салливан ценил свою независимость, — но за квартиру платил он. Платил уже несколько месяцев, потому что ее выкинули с работы. «Вот тупая корова, — с раздражением думал он. — Как вообще можно потерять должность портье? Что ж в этой работе такого трудного? Только и нужно делать, что отвечать на звонки». А обходилась квартира недешево — семьсот пятьдесят фунтов в месяц, при этом в ней была лишь одна спальня, и располагался дом не в самом престижном районе Хендона. В Лондоне цены на жилье просто грабительские. Ну и как тут отказаться от работенки поприбыльнее?

Джанет сегодня уехала на встречу в друзьями в Уэст-Энд, и это его вполне устраивало. Те десять штук он уложил в спортивную сумку и спрятал в платяном шкафу под стопкой одеял. Там же находились еще четыре тысячи наличными, которые его неофициальные работодатели заплатили за задания помельче. Этого вполне хватит, чтобы уехать из страны в какое-нибудь теплое местечко и там обдумать дальнейшие шаги. А вот Джанет в конце месяца ожидает большой сюрприз. Баста, не будет он больше платить за ее квартиру. Ну ее в задницу. Пускай поищет себе новую работенку. «Вот тебе мое „прощай“, дорогуша», — подумал он.

Но едва он закрыл за собой дверь и зажег в квартире свет, как сразу понял, что кое в чем просчитался. На ковре в гостиной толстым слоем лежал черный непромокаемый брезент. Брезент вообще был повсюду — на двери, на примыкающей к ней части стены, даже на диване в центре комнаты. А возле дивана стоял лицом к Салливану мужчина. Их глаза встретились. По губам мужчины скользнула тонкая улыбка, в которой не чувствовалось и намека на юмор, и он направил на Салливана пистолет с прикрученным к стволу глушителем. Их разделяло всего несколько шагов.

— Ты, — сказал Салливан. Хотя убийца поменял цвет волос и нацепил очки в роговой оправе, детектив сразу его узнал.

— А кто же еще, — ответил убийца и прострелил Салливану ногу чуть выше коленной чашки. Глушитель подавил звук почти полностью.

Салливан повалился спиной на дверь; схватившись за раненую ногу, он сполз в сидячее положение.

— Ты знаешь, что мне нужно, — спокойно сказал убийца. — Два предмета: пленка и ноутбук. Где они?

— Не знаю, о чем ты, — процедил Салливан сквозь зубы.

— Еще как знаешь, — ответил убийца и прострелил ему вторую ногу. Салливан чуть не задохнулся от боли.

— В моей машине… Хотел сейчас их принести.

— Не сомневаюсь, — сказал убийца и в третий раз спустил курок, послав пулю Салливану в лоб. Мертвый полицейский тяжело повалился вперед, на брезент хлынула кровь.

Человек, которого Том Мерон знал под именем Дэниелса, отвинтил глушитель и убрал его вместе с пистолетом в карман куртки. Он знал цену предметам, которые Салливан достал из камеры хранения на вокзале Кингс-Кросс; знал, что они содержали компромат на мультимиллионера Пола Уайза, нанимателя копа. Вот почему он с самого начала хотел заполучить их. Вот почему рисковал жизнью, чтобы их достать. Они принесут ему крупнейший гонорар в его карьере.

Когда Ленч и его сообщники взяли их в осаду в коттедже Меронов, он был на волоске от гибели. Ленч оказался достойным, живучим противником, и та его пуля чуть не доконала Дэниелса. Но сейчас все члены его банды мертвы, и Пола Уайза уже некому защищать.

А значит, с него можно содрать порядочный куш.

Завернув труп Салливана в брезент, Дэниелс завязал сверток с обоих концов, дотащил его до машины копа и положил в багажник. Один его знакомый в Эссексе избавлялся от тел (а также машин), не задавая лишних вопросов. Дэниелс заблаговременно позвонил ему и предупредил о новом заказе.

Ноутбук и кассета обнаружились под пассажирским сиденьем. Он завел двигатель и вставил кассету в магнитолу. Через пять минут — в двух милях от квартиры Салливана — Дэниелс уже точно знал, что достиг желанной цели. Он остановился на обочине и набрал на мобильнике нужный номер.

Если Пол Уайз думал, что с его проблемами покончено, то он жестоко ошибался.

Они только начинались.

Эпилог

Три недели спустя

Во время вынужденного отпуска Болт много думал. Куда деваться от мыслей, если больше нечем себя занять? Когда весь день сидишь дома, да и по вечерам редко куда выбираешься, начинаешь по-настоящему понимать, что такое одиночество. Болт все-таки съездил на рыбалку в Корк, и это помогло ему немного развеяться. Он стал больше обычного проводить времени в «Перьях» и прибавил семь фунтов в весе, хотя в спортзал теперь ходил в два раза чаще. И все время он думал, думал, думал. Думал о человеке, которого убил, думал о деле, которое расследовал, думал о том, кто стоял за всем этим, — о Поле Уайзе. О том, кто так и остался безнаказанным.

За прошедшие недели он узнал много нового об Уайзе. Оказалось, что Национальное управление по борьбе с преступностью и в самом деле несколько месяцев назад начало расследование его финансовых дел. Однако по непонятным причинам расследование было свернуто, хотя, по словам Мо, бизнесмена подозревали в причастности по крайней мере к пяти убийствам — не считая Келли и прочих, — а также в вымогательстве, мошенничестве и даже уклонении от налогов. Болта поражало, что настолько нечестный человек мало того что достиг высокого положения в обществе, так еще и умудряется его из года в год сохранять: не столп общества в полном смысле слова, но очень близко к этому. Но разумеется, у Уайза были могущественные друзья, которые оказывали ему неоценимые услуги. Болт размышлял, сколько же там, наверху, извращенцев вроде Парнэм-Джонса, и жутко злился, подозревая, что не так-то их и мало…

В этом было даже что-то личное. Это из-за Пола Уайза он не спал теперь ночами, это из-за него Болту пришлось застрелить безоружного человека — нарушив закон, который он сам же оберегал большую часть сознательной жизни. Он хотел, чтобы мерзавец заплатил за это. Но пока оставалось только ждать. Уайзу хватало ума и осторожности, чтобы не пачкать рук в открытую. Жалкие улики, что имелись против него, не имели доказательной силы, так что пока он был в безопасности. Мо, однако, сообщил, что в свете последних убийств расследование против Уайза будет возобновлено, причем с гораздо большим размахом. Однажды он, как и большинство преступников, понесет наказание за свои преступления. Только наступит этот день нескоро…

Жарким июньским днем, через три недели после отстранения от должности, Болт зашел в кафе на Камден-Хай-стрит. Посетителей было немного.

Как и в прошлый раз, она пришла раньше назначенного времени и сидела теперь за угловым столиком в задней части заведения. Болт кивнул ей, заказал у официантки с восточноевропейской внешностью фильтрованного кофе и пошел к столику.

— Хорошо выглядите, — сказал он после обмена рукопожатиями.

Она заметно загорела, к ее коже вернулся здоровый вид, черные волосы немного отросли и стали пышнее, а тени для век лишь подчеркивали блеск глаз. Она была одета в белый кружевной топ с короткими рукавами, не скрывавший загара; шею обвивала простая серебряная цепочка с небольшим сердечком от «Тиффани».