Книга Короче, Склифосовский! Судмедэксперты рассказывают - Владимир Величко

— Николаич, ты мне как-то помог, и я по гроб жизни тебе обязан. Надо мальчишку переселить в другое место — завтра, максимум послезавтра придут его искать и к тебе. Они обойдут все квартиры и все равно найдут.

— Какого мальчишку, — спросил я таким фальшивым голосом, что мы оба рассмеялись.

— А ты откуда, Петрович, знаешь про него? — Но в ответ он лишь улыбнулся. Покумекав, мы решили, куда спрятать от «городской мафии» — как выразился Петрович, — и увез Шурави.

В тот же день стало известно — в морг областного центра поступил труп неустановленного мужчины, предположительно, майора… Я поехал к своим коллегам, и они сказали, что смерть мужчины наступила от огнестрельного ранения головы, на теле множественные повреждения — скорее всего, его пытали. Все получилось как и сказал Эдуард. Кстати, его самого на похоронах так и не было. Труп опознавал я. Хоронили майора на следующий день, в нашем родном городке. Проводить его пришла добрая половина жителей. Пришли даже явные бандюганы во главе с Гинекологом. Из руководства городка не пришел никто. Вот так закончилась история «Белого Беспредела» в нашем городке. Но слухи, домыслы, выдуманные истории — рассказывают до сих пор. А в это время в Сером Доме города…

* * *

— Ну, что, господин Аналитик, поздравляю! Просрали все дело? Майора пришлось… ликвидировать! А этого мальчишку… Шурави тоже не нашли. А следователь, ваш дружок…

— Простите, он просто сокурсник…

— Не перебивать! — взревел Петр Карлович и стукнул ладонью по столу. — Где этот следователь? Где, я вас спрашиваю?

— Ищем, Петр Карлович, ищем.

— И сколько вы еще искать его будете? — И, помолчав, спросил: — Что еще?

— А для чего вам следователь нужен. Он же не при делах, за ним ничего нет.

— Он может кое-что прояснить о «Белом Беспределе». Он много общался с покойным майором и он может знать концы — ведь недаром он ушел из прокуратуры. Вы думаете он просто так ушел на вольные хлеба? А если он пришел на место майора. Я бы, господин Аналитик, на вашем месте забросил все дела и взялся искать этого следователя во все лопатки. А то, не дай Бог, — ехидно сказал хозяин, — он узнает всю правду о фотомонтаже?

Аналитик дернулся:

— А вы откуда знаете?

— Вот видишь, раз я знаю, значит, и другой может узнать. Все, свободен. Завтра в 9.00 доложить о дальнейших действиях.

Аналитик домой ехал в препоганом настроении — его еще ни разу начальство так не отчитывало — как пацана. Потом, не доехав до дома, остановил машину и, отпустив шофера, пошел пешком. Зайдя в магазин, купил что-то к ужину и — неожиданно для себя — бутылку коньяка, и к нему пару килограмм яблок. Он любил закусывать спиртное яблоками. Подойдя к подъезду, он — руки-то заняты — с трудом набрал код и зашел в подъезд. Там у лифта он нажал кнопку вызова и…

— Привет, фотолюбитель, — раздался за спиной знакомый голос. — Повернись, только медленно! — Аналитик, холодея, оглянулся и увидел стоящего у лестницы Эдика. В руке у того был ствол:

— «Стечкин»… глушитель, — еще успел подумать Аналитик и в долю секунды, одновременно с дернувшимся стволом, понял…

Эдуард подошел к лежащему человеку, левая рука которого еще мелко-мелко дрожала и, подняв пистолет, выстрелил. Голова от удара дернулась и пол вокруг нее стал темнеть от казавшейся совсем черной крови, медленно вытекавшей из-под головы. Эдуард бросил пистолет на тело и пошел из подъезда, а за ним, гулко стукаясь о ступени, катились крупные желтые яблоки.

Труп Аналитика обнаружили жильцы и сообщили куда следует. Сначала приехали милиционеры, за ними оперативно-следственная группа и, найдя документы, позвонили в администрацию.

— Петр Карлович, — крикнула забежавшая в комнату-вагон Машенька…

— Вы что, Мария, себе позволяете, стучаться разучились! — рыкнул рассерженный хозяин кабинета…

— …убили, — дрожащим голосом сказала Маша.

Когда Петр Карлович приехал на место, там от зевак было не протолкнуться. Зайдя в подъезд, он расспросил оперативников, осмотрел тело сподвижника и медленно пошел на улицу. Там, остановившись у двери, он посмотрел на небо, окна соседнего дома, и в этот момент на него накатила такая волна жуткого страха, что он, видавший виды человек, оцепенев, замер на месте. В этот момент на лбу его брызнуло красным и вниз, на лицо покатилась все расширяющаяся струя крови. Ноги Петра Карловича подкосились, и он повалился прямо на асфальт. И только когда упавший мужчина мокро ударился лицом о заплеванный, весь в окурках асфальт, раздались многоголосые крики:

— Уб-и-и-и л-и!!!

— Так свершилось пророчество отшельника Авеля — проклятие запрещенного оружия настигло сына похитителя — Петра Карловича Эйхе, так закончилась история оружия из упавшего самолета. Так закончилась и моя история, — глубоко вздохнув, сказал Саша.

После этих слов в комнате повисла тишина. Молчали долго, и о чем слушатели думали — никто не знает.

— А что стало с Шурави? — спросил Самуилыч.

— А ему некуда было идти, некуда бежать — родни у него не было. Он просто исчез и сначала мы не знали куда. Только лет через пять он прислал мне письмо — вернее, мне его принес молодой человек, характерной «кавказской наружности». Из письма я и узнал, что Шурави в Чечне, у того самого Ахмеда, что он принял ислам и что там он и будет теперь жить.

— А еще — помнишь, ты говорил, что тебе не было страшно? Ну, когда тебя брали в заложники?

— А-а-а! Да все просто — когда подошли Шурави и майор, они улыбались — скупо, только глазами, и я еще там понял, что это — игра, что мне ничего не грозит.

— А оставшееся оружие — нашли?

— Нет. Оно ждет своего часа где-то в тайге — мальчишки его туда спрятали. И однажды кто-нибудь его найдет…

Клинок Бормана

— Ну, ты и наворотил Сашок, — удивленно проговорил Самуилыч. — Под конец и сам, наверное, запутался в героях и их поступках, а?

— Да, — несколько сконфуженно ответил Саша, — ваша правда. Сам не ожидал, что так длинно получится.

— А мне понравилось, — ответил Бурков. — Этот рассказ «причесать» бы как следует — и хоть кино снимай.

— Ладно, кто следующий будет сказку сказывать?

— Давайте я, — напористо сказал Эрик Дропман… — Значит, так, — откашлявшись, сказал он. — Это было уже после того, как я вернулся из Израиля…

— Слушай, прости, что перебиваю, но всегда хотел узнать, почему…

— Да все просто: вроде и устроились хорошо, и условия жизни были вполне подходящие, правда, работы по специальности не было, но самое главное — мне каждую ночь снился мой родной город, скалы, тайга и реки. Я даже к психологу ходил, но все тщетно, без эффекта. Мне помогала только лошадиная доза снотворного или выпивка… в лошадиной дозе. Тогда я подумал, подумал и вернулся в район работать. Это если вкратце. Ну, так вот продолжу сказку: любое утро судебно-медицинского эксперта начинается одинаково — ты приходишь в морг, простите, в отделение судмедэкспертизы, и смотришь по журналу, кто и с чем поступил…