Книга Достояние леди - Элизабет Адлер

Зев с облегчением вздохнул. Подозвав официанта, он заказал бутылку красного вина. Как хорошо ему было сидеть в этом кафе за одним столиком с этой девушкой. Он так долго мечтал об этом. Абрамски сделал глоток вина и, не сводя глаз с Мисси, стал слушать музыку. Снова воцарилось молчание.

Мисси все время прятала глаза, не зная, что сказать в такой ситуации. Но и молчать все время было невыносимо тягостно. Она отхлебнула вино и проговорила:

– Пожалуйста, расскажите что-нибудь о себе, мистер Абрамски.

– О себе? – удивленно переспросил Зев. – Неужели это может быть кому-нибудь интересно?

– Да, мистер Абрамски, это интересно мне. Например, вы счастливы?

Снова наступила пауза. Зев уставился в тарелку с борщом, вопрос Мисси поставил его в тупик. Наконец он собрался с силами и проговорил:

– Да, сейчас я счастлив… Мне с вами очень хорошо.

– Спасибо, мистер Абрамски, – сказала Мисси. – Но я имела в виду не это… Можете ли вы сказать, что вы счастливый человек? Понимаете, когда я была маленькая, я думала, что все люди счастливы, но вот сейчас мне стало казаться, что все не так – ведь по-настоящему счастливых людей на свете очень мало. Посмотрите, все вокруг с чем-то борются – с нищетой, болезнями, социальной несправедливостью, с отчаянием, наконец. Когда я задумываюсь над тем, как сильно отличается детство Азали от моего собственного, мне просто хочется плакать. Честно говоря, я иногда действительно плачу. Когда ложусь в постель и меня никто не видит.

Зев с сочувствием смотрел на Мисси. Все громче и громче звучала музыка, раскованнее становилась публика. Поймав взгляд Абрамски, Мисси вдруг подумала, что с этим человеком можно ничего не бояться; вино развязало ей язык, и она начала рассказывать ему о своем детстве, об Англии, о том, как умер отец, и она осталась одна-одинешенька в России.

– Вот так я и оказалась в Петербурге, – неожиданно резко замяла она дальнейший рассказ.

Официант унес пустые тарелки из-под борща и через какие-нибудь две минуты вернулся с подносом, заставленным ароматными картофельными пирожками с поджаристой корочкой, горячими колбасками по-селянски и большой горой каши под грибным соусом. Абрамски наполнил бокалы вином и попросил официанта принести еще черного хлеба.

Мисси наклонилась к Зеву и вполголоса проговорила:

– Я знаю, тогда, на кладбище, вы слышали, как назвала Азали Софью… Не знаю, почему, но я вам верю, Зев Абрамски.

Русский дух ресторанчика, звуки знакомого языка, любимые песни сделали Мисси разговорчивой. Вот уже несколько лет она хранила свою тайну, боясь раскрыть ее даже самым близким людям – даже Розе Перельман. Как давно хотелось ей найти такого человека, с которым можно было бы поделиться тайной семьи Ивановых! И вот сейчас ей наконец можно было выговориться. Убедившись, что никто их не подслушивает, Мисси начала свой рассказ.

Она поведала Зеву обо всем: о бегстве из Варышни, о нападении разбойников во главе с Микояном, о спрятанных в одежду бриллиантах, о зверском убийстве княгини Аннушки, о рискованном путешествии в Константинополь, о том, как княгиня Софья за бесценок продавала фамильные сокровища. Из всех драгоценностей осталась только диадема, да и то почти все украшавшие ее бриллианты, за исключением четырех самых крупных и гигантского изумруда, были уже проданы.

Стыла каша с пирожками, а Мисси все рассказывала и рассказывала. Она поведала Зеву о той погоне, которую организовали за ними чекисты. Она честно призналась, что до конца своих дней не сможет отделаться от чувства страха. Рассказала она ему и про мучившие ее каждую ночь кошмары. Только об одном не стала она говорить – о своей любви к князю Мише…

– Вот так, Зев Абрамски, – сказала она, поднимая голову. – Теперь вам известно, кто я такая и как оказалась в Нью-Йорке. Вы единственный человек, которому я открыла свою тайну.

В ее глазах стояли слезы. Заметив это, Абрамски достал из кармана белоснежный носовой платок и протянул ей.

– Спасибо за доверие, – проговорил Зев. – Клянусь, что никогда, ни при каких обстоятельствах я никому не расскажу о нашем разговоре. Клянусь жизнью, я сохраню эту тайну.

Он с нежностью посмотрел на девушку.

– Пожалуйста, ешьте, вы такая бледная, уставшая. Вам просто необходимо хорошо питаться.

Снова воцарилось молчание, но оно уже не казалось Мисси таким гнетущим, как раньше. Ей было хорошо в обществе этого немногословного человека, и ему тоже было хорошо с этой девушкой…

На обратном пути Абрамски по-прежнему держался от Мисси на почтительном расстоянии. Когда они дошли до двери ее подъезда, он предложил ей поужинать с ним и в следующее воскресенье.

Мисси не знала, что ответить. Наверное, ей не следовало соглашаться, но этот застенчивый молодой человек был так добр, так внимателен, что она не смогла найти в себе силы отказаться. К тому же, он знал ее тайну.

– Хорошо, мистер Абрамски, – проговорила Мисси. – Через неделю, в шесть вечера.

Быстро попрощавшись, она вбежала в подъезд.

Наутро Мисси проснулась с чувством тревоги и беспокойства. Позабылось все очарование уютного украинского кафе – остался лишь неприятный осадок оттого, что она поверила свою тайну Зеву Абрамски. Теперь она никогда не сможет освободиться от этого человека. Зачем только она разболтала ему всю эту историю? Кто тянул ее за язык? Ведь Софья столько раз предупреждала об опасности.

Громко хлопнула дверь квартиры Перельманов. Меер уходил на работу. Вскочив с постели, Мисси стрелой бросилась к Розе – ведь Азали и Виктор провели эту ночь у Перельманов. Верный пес ни за что не соглашался оставить без присмотра маленькую девочку, считая ее своей хозяйкой. «Что же мы будем делать, когда Азали пойдет в школу?» – думала по этому поводу Мисси. Впрочем, ей вообще не очень хотелось думать о школе – слишком печальными были эти мысли. Действительно, какие у них были перспективы? Отдать дочь князя Михаила Иванова в ближайшую муниципальную школу? Но Азали и так знала куда больше, чем там могли ей дать. Она умела читать и писать, свободно говорила по-французски и по-английски. Правда, в последнее время у нее появился легкий еврейский акцент – сказалась дружба с еврейскими детишками с Ривингтон-стрит.

При виде печального выражения ее лица, Роза Перельман рассмеялась:

– Что с тобой, Мисси?! Кто тебя, бедняжка, обидел? Проходи, проходи, выпей стаканчик чайку. Ну, дорогая, – продолжила она, усаживаясь за стол, – расскажи-ка мне об этом ростовщике. Удалось тебе выяснить, что это за человек?

– Нет, Роза, – виновато проговорила Мисси. – Весь вечер мы говорили обо мне. Знаешь, я наболтала столько лишнего. Теперь он знает про меня все. Понимаешь, я никому – даже тебе – никогда всего этого не рассказывала.

– А я никогда и не хотела залезать тебе в душу. – Роза похлопала Мисси по руке. – Хочешь – рассказывай, хочешь – нет, все равно я тебя очень люблю, ты моя лучшая подруга.