Книга Тайны сердца - Кэтрин Коултер

— Нет, то, что вы говорите о Джулиане, звучит разумно. Но почему нельзя наслаждаться жизнью, пока есть возможность? Вы не никчемный повеса, Девлин, у вас есть ум и, как ни странно, честь. Я знаю, вы много читаете — почему же вы не добавите книги к списку своих развлечений? Я никогда не слышала, чтобы вы проявляли жестокость или злость. Я думаю о вас как о вполне достойном уважения человеке. И достойном уважения вампире. Мне нравятся вампиры. Вы критикуете себя. А что я? Что сделала я для этого мира? Я тоже просто получала удовольствие от жизни.

— Вы словно луч света во тьме, — просто сказал он.

— Что? Что вы сказали? — Она уставилась на него, но он только покачал головой с легкой улыбкой. — Если я луч света, я хочу знать, что я освещаю.

— Вы освещаете всем жизнь, Роксана. Вы добрая и хорошая и отдаете себя всю тем, кого любите. Я думаю, если вы согласитесь стать моей женой, то будете верны до конца жизни. Вы будете защищать меня, уважать и станете прекрасной матерью. Вы родите будущего герцога Брабанта и, возможно, еще полдюжины детишек, чтобы ему не было одиноко.

— Это очень много детей, Девлин. — Роксана откашлялась.

— Мне нравятся дети. А вам?

Она молча кивнула.

— И если уж быть совершенно честным, дабы отдать вам должное, — мне нравится ваша бледность. Вы почти такая же бледная, как я. Идеальная жена для вампира.

Она открыла рот, но не нашлась, что ответить. Он рассмеялся и чмокнул ее. Девлин почувствовал, как Роксана потянулась к нему, но он не мог пока этого позволить — пока.

— Кстати, о моих любовницах, — начал он.

— Да, — сказала Роксана, отстраняясь, — кстати, о ваших любовницах.

Глава 55

Он снова откинулся назад на локтях и посмотрел на воду.

— Вы знаете, что я нашел одну из своих любовниц в темном переулке, без сознания, почти мертвую? Ее зовут Мэдлин, ей тридцать два года, она потеряла ребенка и хотела умереть.

— И что вы сделали?

— Я боялся, она умрет от потери крови. Принес ее домой, позвал доктора и выходил ее. Она молчала две недели. Первыми ее словами были «Лучше бы вы оставили меня умирать». Она отвернулась от меня. Я не знал, что делать, и попросил домоправительницу, миссис Сэмпсон, следить за ней, но та сделала большее. Она оставила на стуле рядом с постелью Мэдлин иголку, нитки и большой отрез муслина. Двумя днями позже, вернувшись, я обнаружил девушку в одном из моих халатов, она что-то напевала и шила платье.

Хорошее платье, насколько я понимаю. — Он замолчал, взглянул на Роксану и улыбнулся. — Ее полное имя было Мэдлин Галифакс. Она была швеей, негодяи изнасиловали ее, когда она была в лавке одна. Хозяин не проявил к ней ни малейшего сочувствия и уволил — говорят, такое случается часто. Она осталась без средств к существованию и вскоре поняла, что ждет ребенка. Остальное вы знаете.

— Вы содержите ее, Девлин.

— Нет, конечно, нет. Теперь у нее есть лавка на Бонд-стрит. Она превосходная портниха и шьет все мои рубашки. Я, хм, горжусь ею.

Именно тогда Роксана окончательно поняла, что любит этого человека. Любит так сильно, что ей хочется одновременно плакать и петь. Она также поняла — ее чувства гораздо сильнее, чем те, которые она когда-то испытывала к некоему Джону Синглтону.

— Итак, минус одна любовница. Расскажите об остальных. Или они все на самом деле никакие не любовницы, а вы просто придумали себе образ, чтобы поднять престиж среди мужчин и не дать никому догадаться, какой вы прекрасный человек?

— Я не святой, Роксана. Я всегда любил женщин, любил их аромат, любил прикасаться к ним и… не важно. Я не донжуан. Я уже почти пять лет с двумя женщинами. Я нравлюсь им, как они говорят мне, не меньше, чем они нравятся мне. Они не хотят выходить замуж, им нравится, что я есть в их жизни. Мы друзья, и нам нравится быть вместе.

— В постели.

— И не только. — Он кивнул.

Роксана осторожно встала и поправила юбки.

— Поднимается ветер. Как вы думаете, будет гроза?

Девлин тоже поднялся.

— Я прошу вас выйти за меня замуж, а вы предпочитаете говорить о погоде. А как же все те слова, которые вы держали в себе?

— Это совсем другое.

Он схватил ее за руки и встряхнул:

— Я был откровенен с вами, предельно откровенен, как никогда и ни с кем. А вы предпочитаете не обращать на это внимания и говорить о надвигающейся грозе? Чертовой грозе?

Она погладила его по щеке и поцеловала, звонко и уверенно.

— О, Девлин, я нахожу вас совершенно замечательным. Нет, я не имею ни малейшего желания говорить о грозе, но, по правде говоря, мне надо собраться с мыслями и разобраться в своих чувствах. Верите ли, я никогда раньше не испытывала ничего подобного. Я не знаю, просто не знаю, как поступить. Но признаюсь вам в одном: я всегда питала слабость к вампирам.

— Я тоже должен признаться — иногда я не знаю, хочется ли мне больше придушить вас или расцеловать.

Она подняла голову. Он снова приник к ее губам, и на этот раз не остановился. Его руки заблудились в ее волосах, он поцеловал ее в губы, а потом осыпал поцелуями все лицо. Она прошептала:

— Я никому не принадлежала.

— Конечно. Вы моя. Вы принадлежите мне, Роксана. Сейчас и до того момента, пока я не стану горкой праха в солнечных лучах.

— Надеюсь, это случится нескоро. — Она взглянула ему в глаза, почувствовала его силу, его поднимающееся возбуждение и, не удержавшись, легонько двинула бедрами.

Он застонал, прикрыв глаза от удовольствия.

— Я не могу делить вас, Девлин, пусть даже с этими двумя женщинами, которые мне наверняка понравились бы, если бы вы не спали с ними.

— Они станут просто друзьями — нашими общими, если захотите, и ничем больше.

— Я немногое знаю, я быстро надоем вам, и вы будете чувствовать себя несчастным.

— Я буду с наслаждением учить вас все предстоящие долгие годы. Не хотите ли получить первый урок сейчас, Роксана?

— Я старая дева и предпочла бы не оставаться ею дольше, чем можно.

Девлин рассмеялся и поцеловал ее в приоткрытые губы. Она почувствовала, как его рука коснулась ее груди.

— Вы восхитительны! Я изнываю от желания видеть вас обнаженной. Мне хочется упиваться вашим белоснежным телом и выть на луну.

— Нет, так делают оборотни.

— Тихо! Я постараюсь, чтобы мы оба сегодня выли на луну. Полуночную луну.

Она подняла руку и погладила его.

— Знаете, я не могу дождаться, когда же мы с вами соединимся.

Девлин понимал — в отличие от нее, — что воздух стал слишком холодным, а солнце скрылось за темными тучами. Вряд ли стоит обнажаться здесь, возле реки, сейчас, даже несмотря на пылающий огонь страсти, особенно когда начинается дождь. Он вздохнул.