Книга Вернусь не скоро 3 - Ярослав Яловецкий

как он обрадуется, узнав, что я сваливаю. Знаю я таких — небось, на мою мелкую занозу уже свой тощий глаз положил. Хрен ему.

— Без стука открыв дверь в кабинет без таблички, я зашел и даже немного пожалел. В кабинете напротив Шульмана сидел тот самый сотрудник органов Парфенов, с которым, если честно, иметь дел я вообще не хотел.

— Таранов, а ты что тут забыл? — первым спросил меня именно Парфенов.

— Да так, мимо проходил, вот решил поздороваться, — уже сделав пару шагов назад, сказал я.

— Заходи давай, — сказал приказным тоном Парфенов, — не поверю, что ты просто так сюда пришел, значит, это и меня касается.

После этого так сильно захотелось послать этого спецслужбиста куда подальше. Ведет себя так, будто я его подчиненный.

— Алексей, не забывайся, на это место твои полномочия не распространяются, или я что-то не так понимаю, — не упустил приказного тона и Шульман, который за последнее время еще больше стал походить на мумию, чем на человека.

— Извиняюсь, профдеформация, — улыбнувшись, сказал Парфенов.

— Потом твою профдеформацию обсудим, — сказал Шульман и посмотрел на меня. — Даниил, если ты стесняешься нашего общего знакомого, можешь подождать снаружи, это не займет дольше десяти минут.

— Да нет, не стесняюсь, — я все же зашел в кабинет и прикрыл за собой дверь.

— Ну так о чем ты хотел поговорить, Даниил?

— Как бы сказать… я улетел.

— Куда улетел? — хором спросили Парфенов и Шульман.

— Далеко. Куда — сказать не могу, и когда вернусь — тоже. Просто зашел проинформировать вас, чтобы Юсупову сильно не ругали, она не виновата, просто так нужно было.

— Вот скажи, Таранов, у тебя что, заноза в одном месте? — почесал голову Парфенов. — Сначала планета Мю и эти Тонги, потом разборки на Звездном Страннике, а сейчас ты, черт возьми, улетел, причем неведомо куда и неизвестно на сколько. Ты вообще представляешь, каких нам с Георгием сил стоило убедить руководство, что ты полностью лоялен?

— Понимаю, но, во-первых, я вроде к вам не нанимался, а во-вторых, я вроде и так достаточно помог вам.

— Помог, — сказал Шульман. — Но ты хоть мог бы Юсупову взять с собой, чтобы не было лишних домыслов.

— Не мог, — спокойно ответил я. — Это опасно, и под словом «опасно» я подразумеваю, что опасно для нее в обоих мирах. Не могу объяснить, но прошу поверить мне.

— Черт, Таранов, как же ты меня бесишь, — сказал Парфенов.

«Прекрасное далеко, не будь ко мне жестоко, жестоко не будь,» — зазвучала знакомая с детства песня, и Шульман поднял трубку телефона. Ей-богу, такую мелодию я у него точно не ожидал услышать, хотя, если учесть, чем он тут занимается, ничего удивительного в этом не было.

— Слушаю, — ответил Шульман. — Уже в курсе. Да, потому что он сидит напротив меня.

— Ну, судя по всему, мне пора, — поднялся я со стула.

— Удачи, Даниил, — сказал Шульман, чем ввел меня в небольшой ступор.

— И вам тоже удачи. Ах да, совсем забыл: я перевел остатки кредитов на ИД-карту Юсуповой. Ну и Зур-11 обещал мне большую благодарность, так что стрясите с этого ушлого трибита побольше. И последнее, прошу, не ругайте сильно Юсупову, — сказал я и дал команду МИУ переместить меня в маяк. Но в последний момент услышал звук открывающейся двери.

— Тара… — оборвался голос на полуслове в тот момент, как кабинет Шульмана сменился белым пространством маяка.

— Да-да, я тебя тоже люблю, — пробормотал я, забираясь в капсулу, задумавшись, почему Шульман пожелал мне удачи. От него я такого точно не ожидал.

Глава 21

— И что у нас сегодня на обед?

— Конечно, вкуснейший питательный батончик.

— Батончик? А может, есть что повкуснее?

— Конечно, есть.

— И что?

— Другой питательный батончик.

— Шутишь? Ну шути, шути.

— А что ты меня обвиняешь? Это все Зур 11, он забил все контейнеры с провизией этими батончиками, будь он неладен.

— А проверить перед тем как отправляться черт знает куда и черт знает на сколько тоже Зур 11 тебя заставил?

— Да отвали.

— Вот всегда ты так. Не можешь взять на себя ответственность.

— Кто, я? Да ответственность — мое второе имя.

— Твое второе имя — придурок.

— Слышь, за слова как бы отвечать придется.

— И что ты мне сделаешь?

— А-а-а, — прохрипел я, сдавливая горло.

— Черт, мы его убили.

— Блин, нас же посадят.

— Не нас, а тебя.

— Как бы я — это ты.

— А он тогда кто?

— Так, так, так, значит этот гад притворяется.

— Дураки, опять повелись, — вскочил я, уперев руки в боки.

Закончив свою маленькую пантомиму, я сел в кресло пилота, вцепился зубами в питательный батончик и безо всякого удовольствия начал жевать. Не знаю, что было хуже — однообразное питание или полное одиночество, которое продолжалось уже слишком долго. Сколько я тут пробыл? Я уже давно перестал считать дни. Сколько тогда говорил МИУ? Восемьдесят лунов полета. Интересно, а он точно не соврал? По идее, я уже давно должен был оказаться в точке назначения. Почему я не взял с собой, например, сборник книг или еще что-то? Дурак ты, Таранов, дурак.

— И где ты книги в эфире достал бы?

— Аа, точно. Ну можно было бы в реальном мире их просто перенести в маяк.

— И где ты книги в бункере достал бы?

— Аа,