Книга Млечный Путь, 21 век, No 2(47), 2024 - Наталья Владимировна Резанова

/ Как много можно решить в трёх слогах!" После 1921 года он и вовсе отказался от дальнейших публикаций поэзии, так как ему казалось, что действительность непредставима в стихах. После 1945 года Клемм был надолго забыт как поэт, но к его стихам стали вновь обращаться в 1960-х годах. В 2015 году Ромен Нудельман опубликовал перевод стихотворения Клемма "Моё время". Привожу отрывок из него, так как это редкая возможность увидеть, как уроженец уходящего года Феникса предчувствовал приход нового времени и новых поколений.

В заоблачной дали трещит пропеллер.

Рыдают облака. Вредней, чем ведьмы, книги.

Сжимается душа в дрожащем теле.

Искусство умерло. Часы летят, как миги.

О, мое время! Как назвать тебя?

Потемки знаний, скудость бытия.

Я, как и ты, грущу о нем всерьез.

Но словно феникс, ты воспрянешь вдруг,

Так посмотри внимательно вокруг,

Безумства не страшась и бездны слез!

Близнецы

Хуан Лаурентино Ортис (5 языков, 11.6.1896 -1978, 6 в Близнецах) был уроженцем часа Феникса, считавшимся величайшим аргентинским поэтом 20 века. Ортис был также философом и переводчиком. По словам критиков, Ортис был полностью соткан из эфирного вещества. Его дух постоянно находился в сосредоточенном восприятии всего окружения, а изображение его высокой худощавой фигуры стало литературной легендой.

Среди его лучших сборников есть Тополь и ветер (1948), Воздух движется (1949), Глубокий ветерок (1954), а его самое длинное стихотворение состояло из 2639 строк.

В своем кредо Бесконечность в мгновении (1976) 82-летний поэт писал:

"Во мне есть определенные естественные процессы, <...> которые находятся в воздухе и встречаются в нем. Мы знаем, что в воздухе есть сады, что в воздухе есть музыка, связи и разговоры, которые происходят уже не на поверхности земли, а, скажем так, в эфире".

Рак

Пабло Неруда (125 языков, 12.7. 1904-1973, 6 в Раке) - поэт, дипломат и лауреат Нобелевской премии по литературе. До 1900 года в стихии Воды не родился ни один многопланетник, получивший Нобелевскую премию, т. е. Неруда, родившийся в 1904, стал первым. Премия ему была присуждена "за поэзию, которая со сверхъестественной силой воплотила в себе судьбу целого континента". Неруда верил: "Во всем, что в это мире есть - есть часть моей души".

Подобно тому, как Бродский выделял большие четвёрки поэтов разных темпераментов, Неруду относят вместе с Габриелой Мистраль (Овен, Огонь), Висенте Уидобро (Козерог, Земля) и Пабло де Рока (Весы, Воздух), к Большой четвёрке чилийской поэзии.

Популярны его сборники стихов "Двадцать стихотворений о любви и одна песнь отчаяния", "Испания в сердце", "Всеобщая песнь", "Плавания и возвращения". Глядя на громадное наследие поэта, литературоведы писали; "фигура Неруды выглядит неоднозначно, непонятно, сложно". Его называли поэтом настроения, автором неповторимых, очень своеобразных метафор. Душа, сердца, чувства и вода сливались воедино в его стихах: "в моих артериях шумят речные воды", "И росою на пастбище падает на душу стих".

На русском языке получил известность сборник стихов Неруды "Плавания и возвращения" в переводе Маргариты Алигер. Как и у многих людей, родившихся в начале 20 века, датировка рождения Алигер неоднозначна. Называются три даты 1915 года, из которых наиболее вероятной считают 10 июля. В таком случае Алинер была бы 5-платенитницей в Раке. Возможно, этот факт, или то, что и при других приводимых датах у Алигер было не менее двух планет в Раке, позволило её переводам быть созвучными оригиналам:

И снова март приходит с тайным светом,

и по небу скользят большие рыбы,

и мутный пар крадется, разрастаясь,

и в тишине предметы исчезают.

Предметы у Неруды растворялись, рыбы плавали по небу, и не было для него "иной звезды, помимо моря".

Лев

Жюль Лафорг (29 языков, 16.8.1860-1887, 5 во Льве) - французский поэт, оказавший большое влияние на слагавшуюся школу символистов. Вместе с Верленом (Овен, Огонь) он, ломая общепринятые поэтические формы, подготовил переход к верлибру - свободному стиху. Прожив всего 27 лет, он яркой кометой пролетел по небосводу мировой поэзии. Для него были превыше всего "над всем этим, мягкие, вечные звезды".

Лафорг любил иронизировать над всем, включая самого себя. Его поэзия использовала жаргонные обороты и обработки уличных песен, что делало её широкодоступной и напоминающий газетный фельетон.

Писатель Реми де Гурмон (Овен, Огонь) называл Лафорга природным гением, "полным красок и света"; гением, "сердцу которого было слишком холодно, и он умер".

Традиционно Лев дарит людям желания и мечты. Лафорг это подтверждал:

Я людям чужд: мечтатель, лгун им

Смешон, - блуждать бы по лагунам

Ему в гондоле в свете лунном!

(Пер. В. Шор)

Но, как и у многих 5-планетников, мечты Лафорга были неосуществимы при его жизни: "Мне холодно, темно, а ветер мимо мчит / Земного праздника торжественное эхо".

Говоря о созвездии Льва, я не раз подчеркивала, что его девиз "я хочу" подразумевает как свободу выбора, так и ответственность человека за сделанный им выбор. На этом фоне призывно звучат слова Лафорга: "Счастье - это не только состояние, но и выбор, который мы делаем каждый день".

Дева

Семён Абрамович Луцкий (1 язык, 5.9. 1891-1977, 5 в Деве). - уроженец часа Феникса, инженер, поэт и масон первой волны эмиграции. Родился в Одессе, получил диплом инженера в Гренобле и с тех пор в Россию не возвращался. Как и большинство 5-планетникоа, был человеком незаурядным, но порой недооцененным. Хотя сам он считал себя в первую очередь "технарем" и преподавателем, сегодня он также известен как автор двух сборников стихов, отдаленных друг от друга почти полувековым перерывом: "Служение" (1929) и "Одиночество" (1974).

Для темпорологии Луцкий представляет особый интерес, так как он одновременно многопланетники и уроженец часа Феникса. В его стихах тема стихии Земли занимает центральное место:

Я камнем создан. Но порой

И в камне музыка таится.

Час Феникса 1885-1900 годов был в Близнецах (Воздух), и вокруг Луцкого было много поэтов, писавших на "воздушные" темы, и это смущало его. Как представитель Девы, чей девиз "я анализирую", он отмечал, чем его стихи отличались от требований эпохи:

Но в стихах моих