Книга Домоводство. Первые уроки - Вероника Вячеславовна Горбачева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что-то не так? — с беспокойством спрашивает мой суженый. — Ива, я выбрал для копирования именно эту комнату, потому что девочки рассказали, что ты лучше засыпала здесь, чем у себя. А человек обычно спит там, где ему комфортнее. Я ошибся?
— Нет-нет, — выдыхаю. — Всё так. Мне всегда здесь больше нравилось. Это — моя берлога, моё убежище, ты угадал. Мага.
Ну как ещё выразить благодарность? Только поцеловать. И не раз. И не только.
И, несмотря на то, что дама я давно не девичьего, а, прямо скажем, постбальзаковского возраста, его дыхание учащается, и вскоре, незаметно для себя, я оказываюсь на том самом диване, на любимом вязаном пледе, а пальцы мои торопливо расстёгивают рубашку на муже. Впрочем, можно и не спешить, и продолжать процесс долго и со вкусом: нас ведь никто не хватится. Потому что мы… в Убежище. В моей Берлоге, куда никому, кроме избранных, хода нет. О нас сейчас просто забыли.
Полчаса спустя я осторожно глажу уснувшего Магу по голове, перебирая смоляные кудри. Здесь, в привычной для меня обстановке хрущёвской квартирки, мой некромант смотрится несколько экзотично. Но не чужеродно. По стенам и потолку от мигающей новогодней гирлянды пляшут разноцветные блики. Когда она успела включиться — ума не приложу, но только веет от этих диодных огоньков грядущим праздником, подарками и чудесами. Потому-то, наверное, и к месту он тут кажется, мой иномирный муж. Как долгожданный подарок.
Мужчина, которому в радость отдавать. Который старается додать мне всё, чем не успел оделить за годы разлуки.
Придерживая на груди плед, сажусь, оглядываясь на темноту за окном.
— Там сейчас не интересно, — не открывая глаз, сообщает Мага. Оказывается, он не спит. — Там всё ещё выход в реальный двор, в реальное время; тебе, должно быть, этот вид надоел за столько лет. Подожди до завтра. Я настроил несколько локаций, они меняются на рассвете. Позже это место настроится под тебя и начнёт импровизировать. Тебе понравится. Ива-а…
Приподнявшись на локте, притягивает меня к себе. Говорит сурово:
— Я молодец? Имей в виду, что я соскучился. Эта комната — берлога не только для тебя. Надеюсь, я имею право на место на коврике?
— Заляжем на всю зиму? — уточняю деловито. А он не менее серьёзно объявляет:
— Сперва на сутки. А там поглядим.
[1] И никакого нарушения пищевого режима! Ива уже получила нагоняй от Аркадия и теперь строго следит за собачкиным режимом питания, ибо лабрадоры, к сожалению, очень быстро набирают лишний вес, но очень трудно его сбрасывают. Усталость собачки после ужина — это из-за постоянных попыток что-то выпросить и от разочарований. Но тот же Дорогуша припас для Норы с подрастающими щенками лёгкие, а главное — долгоиграющие лакомства. Так что никто не обижен.
Глава 19
Всё на свете когда-нибудь заканчивается, даже идиллия. Впрочем, на сей раз мне повезло: возвышенно-радужное настроение не улетучилось под напором грубой действительности, а плавно перетекло в безмятежность позднего утра. По ощущениям это сравнимо с последними днями отпуска, не дежурного, погрязшего в зачистке домашних дел и летнем консервировании, а яркого, запоминающегося: когда, к примеру, вернулась из дальней поездки с полным ворохом ещё не улёгшихся впечатлений, живешь, как паришь, касаясь земли лишь кончиками пальцев… но подсознание нет-нет, да и напомнит: ау, не расслабляйся, послезавтра на работу!
Хм. На работу.
Да, вот на что это похоже.
Задумчиво отставляю чашку на блюдце.
Завтрак у нас нынче поздний, а для меня по счёту уже второй. Сперва часов в семь утра я за компанию присела выпить кофе с Элизабет и Лусией, торопившихся на прогулку по заснеженному Тардисбургу. Для обеих южных барышень снег был в диковинку, и на предложение Маги нанять им прогулочный возок на полдня они ответили восторженным согласием. Заодно прихватили с собой Машу и Соню: занятия в гимназии начинались сегодня с десяти, а до этого часа девочки подрядились побыть экскурсоводами и показать гостьям красивейшие места. Проводив всю шумную компанию, выгуляв заодно щенков и Нору, мы вернулись к накрытому Дорогушей чайному столу.
Ну распрекрасно же! Горяченького чаю после лёгкого морозца — самое то!
Что интересно: жилые дома в Тардисбурге начисто лишены привычных нам прихожих или холлов. Входная дверь распахивается с улицы сразу в гостиную-кухню. В нашем мире, особенно в холодное время года, это создавало бы понятные неудобства. Ну, представьте, вваливается кто-то с мороза, напускает холоду, отряхивается от снега, который тут же расползается в лужи… Здесь же я в очередной раз убедилась в торжестве бытовой магии над обыденностью. При открытии двери нечто вроде тепловой завесы создавало заслон для холодного воздуха, а почти неощутимый вихрь, окутав посетителя от макушки до подошв, очищал и высушивал того за считанные секунды. Скинуть верхнюю одежду можно было в гардеробной, тоже, кстати, недавно созданной, и в обычное время хитро прячущейся за стенными панелями, дабы не нарушать привычного уюта.
После второй чашки, осушенной уже не для согрева, но удовольствия ради, я как раз и поймала себя на знакомом ощущении.
Да-да, именно оно.
Каникулы, хоть и порядком затянувшиеся, или отпуск — называйте, как хотите — закончены. Гости разъехались, у них своя культурная программа; дети спроважены учиться. Глава семьи украдкой поглядывает на часы, и на лице его, уже озабоченном, явно читается обдумывание пунктов из рабочего ежедневника, расписанных на сегодня. Нет, он с радостью подарит мне ещё полчаса своего драгоценного времени, но я же знаю, что дел у него полно. Загадочное оборудование в лаборатории отнюдь не простаивает, местный Университет не так давно уломал моего мужа на кураторство первого некромантского курса, Дорогуша должен принести план
