Книга Среди туманов и снов - Анна Бруша
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я подумала, что во дворце должна быть библиотека и пустилась на ее поиски. Попав в более оживленную часть дворца, я смогла выспросить дорогу.
Библиотека замка Айль была огромной, но все же немного уступала тролльей.
Старый библиотекарь оказался приветлив:
– Наверняка, вы не имели удовольствия созерцать ничего подобного? – спросил он. – Наша библиотека даже больше, чем библиотека в королевском дворце.
Я кивала и улыбалась.
– Чем могу вам служить?
– Я бы хотела посмотреть словарь… тролльих слов.
Библиотекарь слегка поклонился и указал на стол около окна:
– Садитесь вон там… Я принесу.
Я оглядела читальный зал, заметила Мадса. Он сидел в самом дальнем углу и что-то писал.
Искушение подойти и выложить ему все, что я знаю про Бьянку, было велико. Тем более вокруг не было ни души. Но у него было такое сосредоточенное, даже суровое выражение лица, что я помедлила. А потом библиотекарь вернулся с толстенной книгой.
– Пожалуйста. Вы умеете пользоваться словарем?
– Да, думаю, я справлюсь.
Я уверенно открыла книгу…
Он дал мне словарь с руническим написанием тролльих слов. Проклятье! Рун я не знала.
– Извините, а у вас нет словаря с обычным написанием?
Библиотекарь снисходительно улыбнулся.
– Где-то завалялась копия. Маги редко используют словарь с транслитерацией, предпочитают оригинал.
– Ну, разумеется…
Еще одно напоминание о моей никчемности. Мало того, что я не могу сотворить ни одного простого заклинания, так еще и не знаю рун.
Библиотекарь исчез среди полок.
Мадс закончил писать, поднялся со своего места и пошел к выходу.
На меня он взглянул, как на пустое место, будто уже забыл, что мы с ним и Калебом проделали путь из Башен Пепла в столицу.
– Мадс… – я все-таки набралась смелости и окликнула его.
Он остановился.
– Я должна тебе кое-то сказать про Бьянку.
– А я нашел вам словарь.
Библиотекарь спешил резвой рысцой с книгой.
Он положил передо мной томик и взглянул на Мадса.
– Не поможешь мне с одним словом? – спросила я.
Мадс сел рядом.
Библиотекарь отошел на почтительное расстояние и принялся поправлять книги на полке, хотя они стояли ровно.
– Какое слово? – спросил Мадс и принялся листать словарь.
– Тролльскап.
Он отложил книгу.
– «Тролльскап» означает процесс колдовства, – маг поднялся. – Если это все, то мне нужно заняться поручением верховного мага. Поговорить мы сможем позже.
Я проводила взглядом его спину.
Он не оглянулся.
Библиотекарь прекратил переставлять книги и удалился. Ну, точно, собирался подслушать наш разговор, а когда я осталась одна, то можно заняться другими делами.
Для вида я еще немного полистала словарь.
Оказывается, у троллей очень много слов с корнем «тролл».
Глава 29
Королева встала с трона, придворные почтительно расступились, освобождая ей путь. Она держала спину очень ровно, подбородок был чуть вздернут, несмотря на то что голову венчала корона, инкрустированная сотнями драгоценных камней. Королева шла прямо ко мне. Когда она остановилась напротив, я немедленно склонилась перед ее величеством.
– Поднимись, дитя.
Я выпрямилась, но все еще не решалась взглянуть ей в лицо.
Королева приобняла меня, а потом коснулась своей щекой моей щеки.
– Благословенна магией! – сказала она.
По залу прокатился гул из голосов, повторяя эти слова. Голоса множились и росли, сливались в бесконечное: «Бла… – енна… маг… енна».
А потом произошло и вовсе невероятное: королева сняла с мизинца массивный бриллиантовый перстень и вложила мне в ладонь.
– Наш дар. А теперь отпразднуем!
Она отошла, толпа придворных сомкнулась за ней, как морские волны.
Дворец гудел, как растревоженный улей. От блеска магических огней болели глаза. Двор праздновал так, будто была одержана великая победа.
В какой-то миг я почувствовала гордость за свою магию.
Примерила кольцо королевы. Оно пришлось впору на безымянный палец.
Бальтазар Тосса поманил меня к себе:
– Можешь вернуться во дворец Айль, там менее чопорная пирушка. Думаю, тебе будет приятно увидеть своих друзей, – уголки его губ дрогнули, но улыбка так и не появилась. – Все прошли испытание. Я надеюсь, они выучили урок и теперь будут носить свои мантии с честью.
В резиденцию верховного мага меня провожали два незнакомых чернокнижника. Их лица были суровы – ни тени улыбки, ни намека на оживление – их не коснулась всеобщее веселье.
Когда я хотела выглянуть в окно кареты и чуть отодвинула шторку, один из них тут же вернул ее на место.
А мне так хотелось посмотреть на ночные улицы.
Их мрачность угнетала, притупляя возникшее ощущение эйфории. Я коснулась кольца королевы – вещественного доказательства, что все происходит на самом деле.
Во дворце Айль молчаливые стражи передали меня заботам Реммы, и она провела меня в залы, где была установлена длинная вереница столов, ломившихся от всевозможных кушаний. Играла музыка. Все пестрило от мантий разных цветов, но белой не было ни у кого.
– Веселись! Не пей слишком много вина, а в полночь я за тобой приду. Верховный маг приказал проследить, чтобы ты вернулась в свои покои, – сказала Ремма и оставила меня в одиночестве… среди шумной толпы.
Ко мне изредка подходили разные маги, пожимали руку, говорили какие-то комплименты.
Я чувствовала себя не слишком уютно. После жесткого контроля в замке Пепельных Башен свалившаяся свобода оглушала и лишала почвы под ногами. Я не до конца была уверена в том, как стоит себя вести среди всех этих незнакомцев, которые воспринимают меня как диковинку.
– Мальта! – ко мне спешила Саманта.
Какой счастье увидеть знакомое лицо!
На ней была новенькая зеленая мантия целительницы.
– Сэм! Как я рада!
– Я так волновалась, когда ты не вернулась на Небо. Ну-ка, покажи! – она сгребла мою ладонь и уставилась на кольцо. – Ничего себе. Выглядит по-королевски.
– Это потому что оно от королевы.
Не знаю почему, но это показалось безумно смешным, и мы радостно рассмеялись. Обнялись.
– А это от меня, – тихо сказала Сэм. – У тебя в кармане. Не доставай сейчас.
Я сунула руку в карман. Кристалл!
– Не сомневайся, он полный. Я не ворую у своих, но тогда мне пришлось. Простишь меня?
– Конечно, – признаться, я не могла сердиться на Саманту.
Это все проклятые Пепельные Башни. Они меняли людей, заставляли совершать то, что в нормальных обстоятельствах человек бы никогда не сделал.
– И знаешь, я рада, что тогда ты не написала записку Люку… – сказала Сэм. – Мне бы пришлось отдать ее Захарии. Но, мне кажется, ты это поняла.
Она
