Книга Претор - Василий Горъ

законченный идиотизм!

Мы втроем «облегченно выдохнули», дамы жизнерадостно рассмеялись, а Волконская посмотрела вправо-влево, заметила две группы наших пестунов, спешно скидывающих с себя одежду метрах в пятидесяти от нас, и «грозно нахмурилась»:

— И кто это у нас такой предусмотрительный?

Над нашей компанией взметнулся лес рук.

— Небось, писали в оперативный канал? — продолжила «возмущаться» она.

Мы слитно кивнули.

— Значит, я бы выиграла спор, согласись на него хоть кто-нибудь! Нет в жизни счастья… Э-э-эх…

— Как это «нет»? — возмутилась «прабабка». — Вы вот-вот поплывете к горизонту в самой лучшей компании на свете, а телохранители, доставшие до смерти, останутся на берегу!

— О, черт, об этом я, каюсь, не подумала… — «обрадованно призналась» государыня, вошла в воду по пояс и как-то резко перестала валять дурака: — Кстати, народ, меня тут спрашивают, сколько со мной Молниевиков и умеют ли они работать против аквалангистов.

— Официально — трое… — проартикулировала ей матушка. — В этой группе — Дауд, в правой — Кнут, а в левой — Ика. А на самом деле семеро только у нас. А еще нас прикрывают два эмпата, два менталиста, два сильных Водяных, два мага Крови и тэдэ. Так что аквалангисты даже не квакнут…

Глава 14

Часть 1

10 августа 850 г. от ОВД.

…Утренний заплыв к горизонту понравился мне куда больше вечернего сразу по нескольким причинам. Но самых главных было всего две — во-первых, мы не работали, а отдыхали, и, во-вторых, плыли, куда глаза глядят, не всей командой, а только втроем. Да, я бы нисколько не расстроился, составь нам компанию матушка, Раиса Александровна, Наоки, Яна, Эиру и Дауд, но такое прибавление наверняка изменило бы оттенок получаемого удовольствия. Но это конкретное — ощущение невероятного спокойствия и тихого уюта — было настолько комфортным, что не передать словами. Вот я и старался не думать о том, что фактически сбежал от друзей и подруг, а значит, получу по первое число за столь «изощренное коварство» — просто скользил, расфокусировав взгляд, вслушивался в ритмичное «журчание» воды справа и слева, частью сознания ощущал счастье Церберш, подбивших меня на такую «авантюру», и грезил о будущем, в котором подобный отдых будет случаться чаще, чем раз в сто лет. Не переключился в рабочий режим и после того, как подсознание, контролировавшее происходящее, сочло, что пора тормозить — вышел из очередного скольжения, перевернулся на спину, закрыл глаза и растворился в безвременье. Не столько зная, сколько чувствуя, что Валя с Катей лежат рядом и млеют от того же самого удовольствия, что и я. А через какое-то время так же бездумно перестал контролировать ритм дыхания, дождался, пока ноги начнут «тонуть», мазнул взглядом по далекой береговой линии и поймал себя на мысли, что не хочу возвращаться к осточертевшим тренировкам и интригам старших. Потом посмотрел на экран комма, отрешенно отметил, что до общего подъема осталось всего четырнадцать минут, и ничуть не удивился, заметив, что в «реальность» возвращаются обе целительницы, а не какая-нибудь одна.

На безмолвный вопрос, появившийся в глазах Незаменимой, я ответил еле заметным кивком, не без труда удержался от расстроенного вздоха и сделал первый толчок в сторону нашего пляжа. А через несколько мгновений, чуть-чуть разогнавшись, увидел в толще воды под левой рукой стремительную тень и невольно развеселился — Катя «предлагала» понырять. То ли на скорость, то ли на дальность. Судя по всему, пытаясь поднять мне настроение.

Нырнул. Хотя понимал, что если девушка воспользовалась инверсией и «ушла» во «вторичку»-Воду, то мы с Валентиной будем бороться за второе и третье место. Потом вспомнил, как эротично смотрятся фигурки ныряющих девушек, дождался перестроения линз МДР в новый режим, и залюбовался восхитительно красивой картинкой. Балдел, не соврать, минут двадцать. Само собой, каждые полторы-две минуты выныривая на поверхность, чтобы сделать вдох. И не только от Церберш, но и от морского дна.

А потом мне прилетело сообщение от Онна-Бугэйси и «ужаснуло»:

«Доброе утро, Лют! Нет желания сплавать к горизонту не в рабочем режиме?»

Врать ей я не собирался, поэтому написал чистую правду:

«Доброе. Мы — уже. В смысле, уплыли после приема алхимии и там, у горизонта, потерялись во времени. Я хотел пригласить и тебя, но вспомнил, в каком состоянии ты ушла к себе, и решил дать отдохнуть…»

Ответа ждал в нешуточном напряжении. Хотя знал, что японочка не умеет обижаться без причины и никогда не пользуется возможностью загнать меня в чувство вины:

«Спасибо за своевременную заботу: судя по тому, что я не помню, как пила алхимию, Аямэ поила бессознательное тело. Да и проснулась только из-за того, что завибрировал будильник. Хотя вру: я не проснулась, а встала. И продолжаю спать на ходу. Впрочем, к вам все равно приплыву — я по тебе страшно соскучилась…»

Я написал, что жду с нетерпением, и был вынужден открыть сообщение от Янки:

«Братик, ты ведь помнишь, какой сегодня день⁈»

В напоминалку я, естественно, не заглядывал, но о том, что в планах на десятое число у нас значится подъем этой непоседы на шестую ступень ранга подмастерье, не забыл. Ибо сестренку плющило от предвкушения весь вечер. Причем настолько сильно, что она ушла спать только после мотивирующего рыка тетушки!

«Помню, конечно… - набрал я, сообразил, что такой короткий ответ ее не удовлетворит, и добавил конкретики: — Будем у себя минут через тридцать пять-сорок. Если не погибнем смертью храбрых, выходя на берег…»

«А-а-а!!! Вы что, уже плаваете?!!! Я вас ненавижу!!!!!!!!!»

Тут я расплылся в улыбке и решил не продолжать. А минуты через три-четыре увидел, как на верхней площадке лестницы, ведущей на наш пляж, возникает и сразу перемещается на несколько метров чья-то гибкая фигурка. Пока вглядывался в слишком уж маленькую «точку», да еще и движущуюся скачками, по той же трассе пронеслось еще пятеро ближников, допрыгало до кромки прибоя и влетело в море. Чуть позже на берег спустилось полтора десятка дальников. А где-то через четверть часа мне стало не до наблюдений — Янка, доплывшая до нас самой первой, начала меня топить!

Если бы не счастье, чувствовавшееся в каждой атаке, в каждом вопле и в каждой улыбке младшей сестренки, то я бы наверняка обломался из-за того, что комфортнейшая нега превратилась в привычный бардак. А так поддержал «навязанное» веселье и от души повоевал. Сначала