Книга Пекинский узел - Олег Геннадьевич Игнатьев

рассуждений на этот счёт, признался, что с бароном Гро они недавно разругались. — Он, видите ли, стал настаивать на скромной свите, всего в сто человек! Ну, не кретин? Мало того, он был готов протестовать официально!

— Чудак человек, — Николай закрыл томик Бёрнса и, возвращая книгу на место, возмущённо сказал: — Он что, так и не понял ничего? Китайцы уважают силу.

— Мне это было крайне неприятно, — поморщился англичанин. — Но, тем не менее, я взял бы с собой тысячу человек, приняв все последствия на свою личную ответственность.

— Вы лучше разбираетесь в политике. Не зря в ваших жилах течёт королевская кровь.

— Да! — с невыразимой гордостью подтвердил лорд Эльджин. — Мы, Брюсы, — становой хребет Шотландии, и её величество об этом знает. — Он помолчал и добавил. — Помнит и не забывает. Кстати, — неожиданно сменил он тему разговора, что, впрочем, было примечательно и характерно для него, — судя по переговорам, пекинское правительство смотрит на вас, господин Игнатьев, и на вашу миссию, мягко сказать, недружественно.

Николай пожал плечами.

— Таковы азиаты. Подозрительность и недоверчивость их основные черты.

— Откровенно, говоря, — держа сигару на отлёте и как бы рисуясь, с лёгкой растяжкой в голосе заговорил лорд Эльджин, — я не вполне понимаю, как вы сумели прожить в столице Поднебесной около года, не уронив своего достоинства, избегнув разрыва и заставив их пропустить вас к морю перед самым началом военных действий? По совести сказать, у меня не достало бы терпения для подобной роли.

«Он ведь уже спрашивал об этом, — с невольным раздражением подумал Игнатьев. — Ловит меня на слове, как провинившегося слугу».

— Терпением своим я, видимо, обязан своим предкам: каждый третий в нашем роду посвящал свою жизнь церкви, Богу, — ответил он, как можно равнодушней, и безмятежно посмотрел на англичанина. — Тётушка моя ещё в девичестве постриглась в монахини.

— Покойная?

— Да, нет, она жива. Скорбных известий не было.

Лорд Эльджин загасил сигару и, распорядился, чтобы им подали прохладительные напитки и мороженое.

— Скажите, господин Игнатьев, отчего вы так уверены в сотрудничестве Англии и России? На чём основывается ваше убеждение, что Россия и Великобритания должны действовать в Китае заодно? Я, честно говоря, не понимаю.

Николай сделал вид, что глубоко задумался, потом заговорил, изредка поглядывая на собеседника.

— У вас в Китае могут быть коммерческие интересы, и мы тут не намерены перечить. Наоборот, мы рады каждому уверенному шагу на пути развития торговли европейцев в Китае.

— Отчего же вы не будете перечить? — с весьма ощутимой долей сарказма поинтересовался хозяин и предложил попробовать мороженое, которое принёс лакей. — Мой повар изобрёл изысканный рецепт, держу в секрете.

Игнатьев вслух поблагодарил изобретательного кондитера за его профессиональное рвение и выразил предположение, что новый рецепт мороженого придётся ему по душе так же, как он лёг на изысканный вкус гостеприимнейшего лорда Эльджина, расточавшего свою любезность с поистине с королевской щедростью.

Мороженое и впрямь оказалось на диво приятным.

— Так вот, — смакуя прохладную сладость взбитых сливок, — заговорил Николай. — У нас исключительно граничные вопросы. Мы единственные соседи с Китаем. И тут уже нам вы не соперники. Я имею в виду Англию, а о французах вообще речь не идёт. А коли так, выходит, вы помощники.

— Кто не мешает, тот уже способствует?

— Конечно! Если интересы не сталкиваются, то и конфликта нет.

— Вы диалектик, — похвалил его лорд Эльджин и принялся за вторую порцию. — Мне импонирует такая точка зрения.

Зная, что вопрос об аудиенции послов самый затруднительный, Игнатьев попытался убедить его в необходимости торжественного приёма у богдыхана.

— Это заставит китайцев почитать королеву Елизавету равною богдыхану, а не ниже его, как это было доселе.

Лорд Эльджин облизнул ложечку с мороженым и посмотрел так, точно пытался запомнить его получше, или разобраться в выражении его лица.

— Я слышал, — сказал он, — что вас хотели представить Сыну Неба по случаю его дня рождения, — осторожно начал он фразу и сделал значительную паузу, словно вдруг засомневался, а нужно ли, вообще, касаться этой темы?

— А, — понимающе махнул рукою Николай, — было дело. В самом начале моего пребывания в Пекине.

— И что же помешало? Отчего аудиенция не состоялась?

— По очень прозаической причине, — быстро откликнулся Игнатьев, давно предчувствовавший этот вопрос. — Я отвечал, что могу представиться богдыхану только так, как у нас принято представляться другим государям; что на колени мы становимся только по собственному убеждению и только перед Богом, и потому ни в коем случае не могу оказать китайскому повелителю тех же почестей, как Вседержителю, поскольку он таковым не является и сам об этом знает. Николай охватил рукой эфес своей парадной сабли, задумчиво скользнул, прошёлся по нему пальцами, точно хотел убедиться в наличии оружия, и ледяным тоном продолжил. — Словом, я дал понять маньчжурам, что если они не хотят принять русского церемониала, то я представляться богдыхану не намерен.

— Вот, вот! — сразу же забыл о мороженом лорд Эльджин и вскинул голову. — На колени мы становимся лишь перед Богом! Браво! Если уж представляться, то, как другим государям. Маньчжуры пусть подползают, сбивают коленки и лбы, это их дело, а мы — нет! — Он оживился и отставил вазочку с мороженым на серебряный поднос. — В известных случаях мы, британцы, преклоняем колено перед королевой, но перед богдыханом, — он сардонически скривился, — извините.

— А им, как раз, врезалась в память эта ваша церемония.

— Ну, — высокомерно протянул лорд Эльджин. — Мало ли что может им втемяшиться в башку, этим мартышкам. — Он взял салфетку и аккуратно вытер губы. — Я непременно буду требовать торжественной аудиенции. Посмотрим, чья возьмёт.

— Уверен: ваша, — живо ответил Игнатьев. — Спор о церемониале вы должны сразу отклонить.

Лорд Эльджин подался вперёд.

— Только так. Я заявлю им без обиняков: «3а кого вы меня принимаете, полагая, что я не умею представляться богдыхану? Я представлялся королю Франции, индийскому царю и даже императору Японии. Я знаю, как себя вести».

— А потому и не нуждаюсь в ваших советах, — подсказал Николай.

— А потому и не нуждаюсь в ваших советах, — как школьник, повторил лорд Эльджин.

— Запишите, чтобы не забыть.

— Сейчас, — с готовностью