Книга Советы юным леди по безупречной репутации - Софи Ирвин

когда узнает, – предупредил Сомерсет.

Мелвилл закрыл рот. Впервые он не нашелся с остроумной репликой.

– Я бы хотела, чтобы вы перестали разговаривать загадками, – громко заявила Элиза. – Может, просто скажете то, что желаете сказать?

– Вы сами это сделаете или позволите мне? – с устрашающей учтивостью поинтересовался Сомерсет.

– Миледи, – начал Мелвилл, делая шаг к Элизе и умоляюще протягивая руки, – мне и правда есть что вам сказать… я должен был сделать это уже очень давно… но знайте, на самом деле это ничего между нами не меняет. Я по-прежнему чувствую…

Он послал Сомерсету злобный взгляд, словно вдруг разъярившись, что вынужден терпеть его присутствие.

– Я пришел сюда, чтобы… сказать вам о своих чувствах и очистить душу от всего, – продолжил он, и странные настойчивые нотки проникли в его голос. – Клянусь, таковы были мои намерения.

– Что, ради всего святого, происходит? – неуверенно спросила Элиза.

Она предполагала, что Сомерсет собирался посвятить ее в историю с леди Паулет. Но ведь Мелвилл уже упоминал эту интрижку. Тогда почему он настолько взволнован? Никогда она не видела его в таком смятении.

– Выкладывайте побыстрее, Мелвилл, – нетерпеливо бросил Сомерсет.

Мелвилл набрал в грудь воздуха и сглотнул. Очевидно, впервые в жизни он не мог подобрать слова.

– О, довольно! – потеряв терпение, воскликнул Сомерсет. – Элиза, Мелвилла отправила в Бат моя сестра. Она наняла его, чтобы он впутал вас в скандал. Уничтожил вашу репутацию.

Глава 26

Когда Элизе было шесть лет, дедушка показал ей, как правильно затачивать перо, и она попыталась повторить его умелые движения, однако нож соскользнул и нанес ей порез поперек ладони. Рана была глубокой, яростно алой, более яркой, чем любая краска, доселе виденная Элизой. Но хотя она мгновенно все поняла и мгновенно сообразила, что болеть будет очень сильно, сердце успело отбить несколько ударов, прежде чем боль пришла по-настоящему.

То же самое произошло теперь, после заявления Сомерсета.

«Сейчас будет больно», – неясно подумала Элиза, хотя в этот момент испытывала лишь потрясение.

– Что, простите? – спросила она очень вежливо.

– Элиза, – проговорил Мелвилл, – это не совсем правда…

– Мелвилл, для вас она по-прежнему леди Сомерсет! – взорвался его противник.

– Что, простите? – повторила Элиза, обращаясь к обоим.

– Когда в феврале лорд и леди Селуин прибыли в Бат, – сказал Сомерсет, предпочитая мерить злобным взглядом Мелвилла, но не смотреть на Элизу, – они состряпали отвратительный план: подтолкнуть вас к неприличным поступкам – достаточно значительным, чтобы вынудить меня отозвать ваше наследство. Они решили, что вы с большой вероятностью позволите вовлечь себя в неприемлемый флирт, а мой отклик будет жестким, учитывая наше общее прошлое. Мелвилл, оказавшийся в отчаянном положении, включился в их интригу.

Элиза покачнулась. Посмотрела на Мелвилла.

– Это правда? – спросила она. – Вы… сами предложили свои услуги?

Мелвилл яростно замотал головой.

– Нет, – ответил он. – Все было… не совсем так. Они нанесли мне визит, предложили свое покровительство, и мы… да, мы заключили сделку. Но я ничего не знал об оговорке в завещании, клянусь вам! Они сказали только, что я должен отвлечь вас от Сомерсета, приударить за вами на публике… и я согласился не раздумывая, потому что это не обременило бы меня ни в малейшей степени. Я в любом случае принялся бы ухаживать за вами.

– Когда это произошло? – спросила Элиза.

Она сама не понимала, почему ее интересуют такие подробности. Понимала лишь одно: ей необходимо знать.

– Когда они нанесли вам визит?

– После вашего званого ужина, – неохотно ответил Мелвилл. – Они прислали записку сразу после него – было еще довольно рано. Я встретился с Селуином, чтобы вместе выпить.

– На следующее воскресенье вы были в приподнятом настроении, – вспомнила Элиза с ужасным тянущим чувством в груди. – И… именно тогда вы начали снова писать. Значит… перемены в вас наступили не благодаря мне. Благодаря Селуинам.

– Разве не может быть и то и другое? – спросил Мелвилл и приподнял руки, словно желая коснуться Элизы… но потом опустил.

– Все, что произошло с этого момента, было обманом, – изумленно произнесла она.

– Нет-нет, клянусь, возможно, сначала мною двигали смешанные побуждения, но все, что я вам говорил, все, о чем мы беседовали… я поступал так, потому что сам того хотел. Я был искренен все это время.

– Я тоже поверил не сразу, миледи, – вмешался Сомерсет, посылая Мелвиллу презрительный взгляд. – Но потом сестра показала мне их переписку. Мне и в голову не могло прийти, что он способен так низко пасть.

Значит, Сомерсет видел доказательства. Есть доказательства, а не только утверждения его сестры.

Мелвилл не отрывал глаз от Элизы.

– Я был искренен все это время, – повторил он шепотом.

– Мне следовало понять, что нельзя ожидать большего от человека, который ни дня своей жизни не посвятил честному труду, – продолжил Сомерсет.

– Боже правый, старина, вы служили в военном флоте – мы знаем! – воскликнул Мелвилл, бросая на Сомерсета гневный взгляд. – Если хотите, чтобы вас похлопали по плечу, так и скажите. Нет нужды постоянно напоминать всем и каждому!

Сомерсет шагнул вперед, сжимая кулаки. Мелвилл не шелохнулся.

– Собираетесь меня ударить? – спросил он. – И чего вы надеетесь этим достичь?

– Я надеюсь, что после этого мне станет полегче, – процедил Сомерсет сквозь стиснутые зубы.

Теперь они стояли лицом к лицу, грудью к груди. Элиза наблюдала за ними словно с огромного расстояния. У нее опять возникло чувство, что это происходит не с ней.

– Все это время… – услышала она собственный голос, – все это время вы работали на Селуинов?

Мелвилл моргнул и прервал дуэль глазами с Сомерсетом.

– Нет! – воскликнул он, попытался шагнуть к Элизе, однако Сомерсет, вскинув руку, преградил ему путь.

Мелвилл оттолкнул ладонь противника, но остался стоять на месте.

– Нет! Я расторг соглашение, как только вы рассказали мне про оговорку в завещании.

Он перевел взгляд на Сомерсета.

– Леди Селуин же сообщила вам? – спросил он. – О том, что я расторг соглашение?

– Она ничего такого не говорила, – ответил Сомерсет.

– Лгунья, – сказал Мелвилл, покачав головой. – И вы лжете вместе с ней.

– Кто еще знает? – спросила Элиза. – Каролина?

Она представила, как брат и сестра втихомолку хихикают над ней.

– Нет, – ответил Мелвилл. – Каролина не знает.

– Именно поэтому вы так рьяно добивались, чтобы я написала ваш портрет?

– Когда я в первый раз попросил вас об этом, ни о какой интриге еще и речи не шло.

– Но после…

Мелвилл замешкался с ответом, и его молчание перечеркнуло черной отвратительной полосой все безмятежные воспоминания о нем, все знаки внимания и уважения с его стороны. Под этим новым, чудовищным углом зрения на все сеансы, проведенные за