Книга Достучаться до Небес - Харитон Байконурович Мамбурин

Есть цель: проверить Нижневартовск. Если попытка безуспешная — то строить лифт самому. Энергошнур ЕСТЬ. Значит — Нитронск есть. А всё остальное — неважно.

— …тобой, Жора?! — пробился взволнованный голос Светки сквозь панические мысли.

— Уже всё в порядке, Свет, — слабо улыбнулся я подруге. — Просто подумал…

— Что полностью или частично сошёл с ума, — понимающе заключила Света. — Жора, могу тебе ответственно заявить: ты — ненормален! — торжественно заявила она.

Выдержала театральную паузу, подбоченилась. И продолжила:

— Ты Очень, Уникально Прочный Комсомолец. А не какой-то там «нормальный», — озвучила она.

— Стерва ты, Светка, — гоготнул я, расслабляясь.

— За то и ценима! — важно подняла палец рыжая.

— Ну, в общем-то, не только за это. Но и за это — тоже, — признал я. — Слушай, а вообще? — серьёзно спросил я.

— А вообще, Жора, ты несколько более нормален, чем стоило бы. Почти идеальный комсомолец, не без недостатков, но с ними уже я бы считала, что уже у меня галлюцинации, — подмигнула мне подруга.

— А?… — понятно спросил я, мотнув головой вверх.

— Не знаю, Жора. Неправильный вход в криосон — это же повреждения ЦНС. Теоретически, вообще всё, что ты там видел — могли быть галлюцинациями. Вот только БАППХ тебе поставили. Он есть, объективная реальность, данная в ощущениях. Аварийный пистолет астронавта, пайки с маркировкой Нитронска.

— Погоди, а БАППХ после разворачивания мог мне голову починить? — задумался я.

— Как вариант. Но не факт, что что-то надо было чинить. Сейчас ты нормален, Жора, если сам себя не сведёшь с ума сомнениями в своей нормальности. Это, считай, официальный диагноз, могу бумажку неразборчивым почерком написать и подписаться.

— Ясно, спасибо, Свет, — искренне поблагодарил я подругу.

Почувствовал я облегчение. Нешуточное, прямо скажем — страх безумия для разума самый страшный, это я не раз и не два читал, да и испытал уже два раза.

Да и остановились мы на более-менее ровной площадке, отдохнуть, перекусить. Ну час потратим, расслабимся, мне — точно не помешает, Светка блаженно вытянулась, клюёт помаленьку кусочек жареной говядины. И Бейго мосол говяжий грызёт, округу осматривает, по камням лазает. В общем — неплохо всё. Отдохнем чуток, решил я. Огляделся в электрозрении, на всякий случай, и растянулся рядом со Светкой. На энергошнур и облака любоваться.

Валяемся, отдыхаем. И вдруг по связи от Бейго — скулёж, просто панический! Я вскочил, оружие наготове… И чуть не заржал, потому что зрелище было…

Ну, в общем, бежит, с выпученными глазами, шлем набекрень, язык из пасти, Бейго. Само по себе, зрелище, конечно, не самое приятное и успокаивающее. Но, вопрос, что за ним гонится и догоняет… Пони.

И не просто пони: небольшой, лишь чуть крупней Бейго, ярко-ярко розовый, большеглазый и большеголовый пони. Догоняет (что само по себе непросто!), игриво пихает пса мордой под зад, отстаёт. Ну, то есть играет с псом, это видно.

Причём я, помнится, что-то про цветных пони читал в Кибернетике Молодёжи. Что-то вроде «радость для самых маленьких» или что-то такое. Ну не вчитывался, но генетики разрабатывали как друзей-игрушку для детских садов. И в них эти пони, совершенно радужных цветов, точно были. Но деталей не знал, не до того. И даже подумал бы, что мутант лютый какой, а скорость и ловкость на это прямо указывали. Но — не атаковал. Видно и очевидно — играл с Бейго, а чего пёс так боится — непонятно…

Правда, по приближении, я заметил у розового пони болтающийся розовый и эрегированный член. Болтавшийся по мере прыжков и прочее. Ну, нормальный для небольшого пони, почему чуть не заржал: этот пони, похоже, кхм… Но Бейго-то ни в каком смысле не опасно — он, как-никак, в броне. И чего бегает, а не отбивается — непонятно.

И тут буквально под боком ударила короткая очередь из роторника. Это Светка выпалила в воздух. Бейго замер, пони — тоже. Посмотрел на нас печально своими глазищами, резко лизнул Бейго в морду и ускакал. Ну, смешно скорее, чем опасно. А пёс, тяжело дыша, повалился на землю с несчастной мордой.

— Свет, а ты чего стреляла-то? — уточнил я. — Он опасен?

— Трахони-то? — хмыкнула Светка. — Ну, как сказать. Мне нет, а вот вам с Бейго, в период гона… Хотя у них всегда период гона.

— Какой-такой трахони? Я про этих пони читал, их в детских садиках…

— Видно, не всё читал, или не всё печатали, — усмехнулась Светка. — В общем, слушай, Жора…

И рассказала она, что эти пони, прозванные в народе трахони, были… ну патологически похотливы. Причём как бы это… без разницы к биологическому виду, полу… Тыкались своими писюнами или наоборот, во всё живое и тёплое практически, на желание тыкаемого внимания не обращая. При этом — добрые, заботливые. И до момента полового созревания живого и тёплого — на него не реагировали в сексуальном плане, а искренне заботились и оберегали.

— Мне биолог-генетик рассказывал, что это оборотная сторона заботы о детях — что-то генетики намудрили. Но в детских садах — прекрасные помощники, детишек катали, берегли, играли с ними. И на андроидов не реагировали.

— Да уж, — хмыкнул я. — А что с ними стало-то?

— Перебили, да и сами к мутантам с понятной целью лезли. Во Владимирской области в первые годы их, считай, не осталось. Ну а мне их жалко немного, вот и решила отпугнуть.

— Понятно. А перебили-то зачем? Отпугнули, оттолкнули…

— Жора, ты что не видел? Они запредельно быстрые и сильные! И сидит, положим, боец в засаде, мужчина, женщина, неважно. И вот такой трахони к нему подбирается и начинает… Ну ты понял. И ведь не отобьёшся, если засада, убьют!

— И смех, и грех, — констатировал я. — Ну вообще да, понимаю. А чего Бейго-то от него… Свет, диагност! — рявкнул я.

Просто Бейго, лежавший и отдыхавший, сейчас с блаженной улыбкой на морде катался по земле. Слюни пускал, косящими глазами на нас смотрел. Я подошёл — слюняво лизаться стал, а потом пытался мою ногу трахнуть, чтоб его.

Ну а рявкнул я про диагност потому, что почувствовал химанализатором какую-то невнятную фигню, от лизка пони, как я понял.

Светка автодоктор врубила, продиагностировала. Хмыкнула, вкатила Бейго какое-то лекарство, от чего пёс свернулся калачиком и уснул, слюнку пуская.

— Что с ним? — спросил взволнованный я.

— Галлюциноген, сильный. Седатив, лёгкий. Афродизиак — сильнейший, — ответила подруга.

— И это слюна этого пони…

— Похоже — мутировали всё-таки. И мы нашли, Жора, «биологическую угрозу», — хихикнула Светка. — Бейго через час очнётся, последствий не будет. Очень гуманная смесь, на самом деле.

— Да уж, — почесал я затылок. — Тут и вправду… Так,