Книга Ястреб над океаном - Эмиль Огюст Сиприен Дриан

аэроплан с двумя винтами и летевший с очень большой скоростью?

Когда англичанин ничего не ответил, боясь выдать себя необдуманным ответом, Гезей продолжал:

– Человек, летевший на этом аэроплане, находится здесь, около меня. Он узнал ваше судно, его окраску и оснастку. Вы видели его. Зачем же отрицать? Три человека из вашего экипажа, опрошенные каждый в отдельности, сознались бы в этом. Вы стояли неподвижно, без флага, в этих самых водах, указанных нам авиатором.

Морис Рембо ответил на немой вопрос командира Гезея, утвердительно покачав головой.

– Я не отрицаю, что находился в этих водах, так как мне поручено измерить их глубину, – ответил наконец командир «Космополитена».

И после некоторого колебания он прибавил:

– Да, мы видели аэроплан в указанное время. Он пролетел над нашей кормой. Какое же обвинение вы можете выставить против нас на этом основании?

– Очень просто – вы лгали, уверяя, что не занимаетесь беспроволочным телеграфированием. Вы лжете – этот господин видел при перелете реи на каждой из ваших мачт и целую сеть проводов, гораздо сложнее той, которая нужна на обыкновенном судне. Словом – я обвиняю вас в том, что с целью скрыть разбойничье нападение японцев на нас – вы перерезали всякое сообщение между нами и материком, производя сильные электрические волны. Вы стали сообщником нации, воюющей с Соединенными Штатами!

– Но это чистейшая выдумка, командир!

– Я видел реи на вашем судне, – холодно сказал Морис Рембо.

– Вы смешали мое судно с каким-нибудь другим, встреченным вами дальше. Вы видите мои мачты – разве на них есть реи?

– Я не вижу ни одной, – сказал командир крейсера, – но Плок сейчас осмотрит их ближе.

И обратившись к марсовому, по-видимому только ожидавшему приказания, он спокойно распорядился:

– Делай, что тебе было приказано!

Одним прыжком матрос очутился на абордажных сетках и вскарабкался на лесенку, ведущую до половины высоты всей мачты. Здесь он ступил босыми ногами в незаметные снизу выемки и в одно мгновение добрался до большого медного цилиндра, расположенного на высоте двух-трех метров от верхушки мачты.

Он разглядывал его некоторое время, скрестив ноги на мачте, но так спокойно, точно он работал на палубе, а не на высоте 15 метров. Вдруг, ухватившись руками за самую высокую мачту, он повернул и вставил верхнюю часть ее в выемку медного цилиндра.

Образовав таким образом с горизонтом угол в 30°, эта верхушка мачты превратилась в рею. Явное доказательство обнаружилось сейчас же в виде шести проводов, выступивших из невидимого желоба и соединявшихся в верхней части цилиндра, откуда они, очевидно, исчезали в канале, вырезанном внутри мачты.

– Очень остроумно! – заявил командир Гезей. – Я слышал об этой системе и очень рад, что увидел ее устройство. Вы будете сейчас же повешены, милостивый государь.

Лицо командира «Космополитена» во время всей этой работы марсового из багрового стало желтым.

Когда предательские провода выделились на небе, он пробормотал какие-то непонятные слова и неожиданно сделал прыжок назад.

Но два американских матроса не спускали с него глаз и схватили его в ту минуту, когда он хотел скрыться в одном из люков. Никто не узнал, что он намеревался совершить, если бы ему удалось скрыться. Десять минут спустя благодаря ловкости марсового тело его уже качалось на верхушке одной из мачт.

В ту же минуту с «Колорадо» прибыл на двух катерах вооруженный отряд под командой мичмана. С ним прибыл морской врач, которому было приказано определить среди экипажа людей желтой расы. Он отметил девять человек-матросов и механиков, которые были тотчас повешены, согласно старому обычаю, по рангам, то есть немного ниже своего командира.

Затем командир Гезей потребовал старшего офицера:

– Кто занимался у вас обменом телеграмм с Японией или японскими судами в Гонолулу?..

– Но…

– Я даю вам одну минуту для того, чтобы привести сюда чиновника, вероятно, специально заведовавшего этим. Иначе вы разделите участь вашего командира.

Не прошло и минуты, как командиру Гезею был представлен маленький человек с темно-бурым лицом и узкими глазами.

В это время появился адъютант Гезея. Он нашел усовершенствованные приборы беспроволочного телеграфа и среди них прибор Маркони последнего образца, распределяющий депеши в определенных направлениях, затем телефоно-типографы, графически изображающие звуки человеческого голоса, огромные катушки Румкорфа, электромагниты огромной силы. Все это не имело ничего общего с изучением морского дна.

– Вероятно, при помощи страшных искр этих катушек можно поддерживать сношения между обоими материками, – сказал адъютант. – Но я не мог ничего добиться от этого господина: он уверяет, что все это нужно было для разрешения океанографических вопросов.

– Он издевается над нами, – сказал командир Гезей. – Ведь все эти приборы установлены здесь не для беседы с рыбами…

И указывая вновь прибывшему на медленно качавшиеся над палубой человеческие тела, он сказал:

– Вы сейчас же передадите при помощи шифра, который наверняка имеется у вас, японским судам в Гонолулу телеграмму, которую я продиктую вам.

Маленький человек покачал головой.

– Нет! – ответил он лаконически.

– Вы японец?

– Да! – ответил он тем же тоном.

– В таком случае вы знаете, что ожидает вас?

– Знаю!

И прежде чем кто-либо из присутствовавших успел предупредить его движение, он выхватил из внутреннего кармана своего платья широкий кинжал и нанес себе несколько ударов: первый – в нижнюю часть живота, а остальные – в область сердца.

Как пласт свалился он к ногам адъютанта, с закатившимися глазами, в предсмертных судорогах.

Кинжал остался в его груди, погруженный по самую рукоятку.

– Вот настоящий японец, – сказал командир. Он обратился вполголоса к инженеру:

– Нам нелегко будет справиться с подобным врагом… Война будет беспощадна!

Затем он прибавил громко, чтобы все слышали его:

– Око за око, зуб за зуб!

Он направился к трапу и вернулся на свой крейсер.

Двадцать минут спустя «Колорадо» двинулся к Мидуэю. Около захваченного судна был оставлен миноносец «Торпеда», которому было приказано перевести взятый в плен экипаж на свое судно и заменить его своими людьми, которые будут конвоировать захваченное судно до Сан-Франциско.

Это была очень богатая добыча для эскадры, и громкие крики «ура» раздавались с судов, когда на гафеле «Космополитена» английский флаг был заменен американским.

– Разве это судно было в самом деле английским? – спросил инженер командира Гезея, когда силуэт «Космополитена» исчез на горизонте.

– Кто знает… – ответил американец.

– Морской грабеж принимает теперь различные формы! Разве мы не видим, как туземцы в настоящее время продают врагам оружие собственной работы? Нет ничего удивительного, что англичанин поступил на службу Японии, союзницы Англии. Если же он прикрывался в то же время научными исследованиями, покровительством принца Монако и английским флагом, то это еще комичнее и современнее.