Книга Готы и славяне. На пути к государственности III-IVвв - Андрей Федосов

В «Пророческой хронике» мы читаем: «Вся красота готов была порушена паникой и мечом, потому что они не раскаялись в должной мере за грехи свои. И от того, что они презрели заповеди Божии и законы священного предписания, Господь оставил их, так что они больше не могли сохранить возлюбленную землю свою. И те, кто до этого всегда отражали нападения врага, с помощью десницы Божией, низко пали под Господним приговором. Превзойденные малым числом врагов, они рассеялись почти до ничтожного количества, живущего в унижении. Город Толедо, победитель всех народов, пал жертвой ликующих (победоносных, торжествующих) измаильтян и заслужил быть покоренным ими. Таким образом, Испания превратилась в руины за ее отвратительные грехи на 380 год правления готов»[535].

О нравах того периода сообщает и «Хроника Альфонсо III»: «После кончины Эгики Витица возвратился в Толедо на трон своего отца. А был он мерзок и бесчестен обычаями и, „как конь, как лошак несмысленный“, осквернял себя с многими женами и сожительницами. И чтобы не возбудили против него разбирательство церковного суда, он распустил соборы, не слушал канонов, обирал духовенство. Епископам, пресвитерам и диаконам он предписал иметь жен. Это вот преступление было причиной гибели Испании; и так как короли и священство оставили закон Божий, все полки готов погибли от меча сарацин»[536]. «Когда Витица умер, готы избрали на царство Рудерика. Последний явно следовал грехам Витицы, и не только не положил конец означенным преступлениям, вооружившись рвением к справедливости, но еще больше увеличил их. А сыновья Витицы, побуждаемые завистью, ибо Рудерик получил царство их отца, отправили по коварному своему замыслу гонцов в Африку, и попросили сарацин прийти на помощь, и, когда их корабли прибыли, они впустили их в Испанию. Но те самые, кто причинил разорение отечеству, погибли от меча вместе с племенем сарацин. Когда Рудерик узнал об вторжении, он поспешил им навстречу со всем войском готов, чтобы сразиться с врагами. Но „напрасно бежит тот, кому предшествует неправда“, как речет Писание, угнетенное грузом своих грехов или грехов священства, или, по причине коварства сыновей Витицы, но обнаруженное врагом, все войско готов обращено было в бегство и уничтожено мечом»[537].

Становится ясно, что готы не изменили своих привычек и традиций жить за счет других, продолжая притеснения и грабежи. Ненависть к ним была так велика, что даже андалусский правитель Юлиан и христианский епископ Толедо не побоялись оказывать помощь арабам во время их экспансии. Это и объясняет отсутствие активного сопротивления завоевателю. Становится понятной и цена христианской веры в готском ареале Испании.

Пришедшие арабы не тронули ни имущества народа, ни христианских храмов, ни языческих традиций и обычаев готов. Они оставались такими же, как и прежде: в спорных вопросах они могли обращаться к своим судьям, не были лишены своих прав и готские вожди, хотя были отменены все готские повинности. Население обязали выплачивать только небольшой налог, а принявших ислам вообще освобождали от него. Поэтому доведенные до отчаяния от гнета местных правителей люди добровольно сдавались мусульманам. По сути, началась ненасильственная теперь уже вынужденная исламизация большой, скорее всего беднейшей, части народа Испании, в том числе и готского ареала.

Мало того, мусульмане стали интенсивно смешиваться с местным населением. Зафиксировано около 30 тысяч таких браков только в первый год их присутствия в Испании. А испанская знать, выказывая свою преданность арабам, ежегодно поставляла во дворец халифа по сто девушек из различных племен. Становится понятно, почему сообщения о готах пропадают со страниц хроник.

Итак, подводя некий итог, можно заключить, что столь быстрая смена религиозных взглядов в среде готов – «двойная» христианизация в Римской империи и последующая исламизация в Испании – носила ненасильственно-поверхностный, добровольно-вынужденный, а иногда и показной, корыстный характер.

Скорее всего, активная политика христианской церкви со своими еще не устоявшимися канонами и устремления готской верхушки вносили неразбериху и сумбур в духовную жизнь готов и приводили к двоеверию, поэтому утверждать, что готы принимали новую религиозную традицию, нельзя. Они в подавляющем большинстве своем сохраняли внутри своих семей и общин старый традиционный языческий религиозный уклад, а все их религиозные превращения хорошо укладываются в строки Публия Овидия Назона, который еще в I в. писал о вере в римском обществе:

Выгодны боги для нас?

Коль выгодны – будем в них верить!

Ведь иначе трудно представить, что огромная, в основном неграмотная масса язычников за короткий срок добровольно, ненасильственно осмыслила и приняла догматы чуждой ей традиции. Скорее всего, христианство и впоследствии ислам служили готам некоей ширмой, за которой скрывалась необузданная языческая сущность этого народа.

Кстати, Яков Рейтенфельс, курляндский путешественник и дипломат, в своей работе «Сказания герцогу Тосканскому о Московии», описывая взгляды ее жителей на некоторые вопросы своей истории в XVII в., в главе 18 указывает: «О готах же и скифах держится слава, что они дольше, нежели прочие народы, хранили в совершенно целом виде и первобытную веру, и первобытный язык, так как не попадали под их владычество. Говорят, некто Отин прибыл в 3174 г. от сотворения мира из Азии в страну готов и принес с собою новые веру и законы; впоследствии же он был смеха достойным образом обоготворен готами и причтен к сонму богов-покровителей. Изображение его, снабженное золотым оружием, они поставили в знаменитом Упсальском капище вместе с главным идолом, Тором, и богинею Фрикой. Громадная золотая цепь опоясывала башню этого капища. Поклонение этим богам готы при знаменитых своих, за пределами отечества, царях далеко распространили вместе с своим владычеством»[538].

Язычество как было, так и оставалось основой их религиозных представлений. Вообще язычество предполагает большую свободу для верующего (что было традиционно для готов), так как он использует ритуалы по своему усмотрению, когда ощущает в этом необходимость, а исполнение культов в основном носит всеобщий (общеплеменной) характер. Нарождающееся христианство предполагало и налагало некоторые ограничения свободы выбора в результате необходимости исполнения культовых ритуалов, количество и обязательность которых было незыблемо. Возрастало и количество запретов, влияющих на повседневную жизнь людей. Появлялся и посторонний контроль за исполнением культов со стороны церкви. И если язычник мог по своему усмотрению вступать в диалог со своими богами и даже спорить с ними, то теперь верующий в основном мог только просить или благодарить бога, а ведь ограничение свободы, согласно источникам, являлось наиболее неприемлемым для готов.

Вообще по письменным источникам влияние новых верований на менталитет готов определяется слабо, поэтому можно утверждать, что сакральная составляющая этого народа имела более глубокие корни.