Книга Визардус. Магический Мир - Антон Шумилов

— Не предкам судить потомков, а наоборот, но всё же, почему мироустройство Древних из Мрака было нарушено? Невозможно поверить, что это вина Венца, что они не справились.

Память бушевала. Ален же был спокоен.

— Нас просто осталось мало, ценен каждый, но не за счёт другого, а просто, как есть.

Память это, кажется, успокоило.

— Что здесь произошло? Ты помнишь? Почему всё стало так? — Ален попытался форсировать события.

— Сначала была тишина, покой очень долгое время, но после земля разверзлась, в сводах обнажились трещины, а после механизмы хлынули потоком. Пришлось завалить подходы к городу, но механические воплощения всё прибывали, они заполонили предместья Венца и уже давно бродят по владениям Плеяды. Я смогла защитить лишь внутренний сектор и ходы к нему печатями Мрака и поддерживать их силу.

Они шли по какому-то широкому коридору, и Память остановилась, она коснулась сферы на подставке, и та заискрилась и зажглась сине-фиолетовым свечением.

— Так это светильники. — Он потушил задавленный тьмой белый свет и стоял, охваченный приятным бархатным сиянием. Причём тьма не сопротивлялась ему. Ален был удивлён, он слышал истории о подобных местах, но не думал, что сможет отыскать его.

— Ты из нашего Народа, без сомнения, и сейчас мы узнаем, достоин ли ты войти в Зал Первородного Мрака и забрать то, что хранится там.

На стене ожил барельеф Первого Привратного, он коснулся кончиком копья Ока Воплощения Алена. Спустя секунду его и Память втянуло в копьё, и Привратный повернулся к коридору спиной и метнул копьё вдаль барельефа. Очутился Ален в некоем пространстве, пол был стеклянный, а глядя вниз очень далеко, он видел себя сверху. В нескольких шагах от него над намитным светильником в шаре сине-фиолетового света парил метательный нож-кунай.

Ален понимал, что, возможно, он даже и не на Визардусе и что надо не расслабляться.

— Чего же ты стоишь? — послышался голос. — Возьми его.

Ален стоял на месте.

— Расслабься. Ты же понимаешь, что это значит, что ты оказался здесь. Закон не ошибается, Плеяда подобрала для тебя подарок — то, чего тебе не хватало, то, что даст тебе больше возможностей в любой ситуации. Это Кунай Перемещения, оружие, спаянное из талисманов, оно позволяет копировать поле действия твоего талисмана. Там, где ты оставишь Кунай, возникнет копия твоего энергетического поля, и в радиусе его действия ты сможешь творить чары и материализации, словно если бы ты сам был в этом месте. Не благодари, я рада, что дарую это достойному.

Метательный нож притянулся в левую руку Алена, и он материализовал для него простые практичные ножны на бедре.

— Куда ты уходишь?

— Это неважно, — отозвалась Память.

— Пойдём со мной. Я не предлагаю тебе становиться частью моего талисмана, мне не нужны секреты твоей семьи, я хочу отблагодарить тебя за подарок. Поверь, ты сможешь недурно развеяться, у меня ну ОЧЕНЬ разнообразная жизнь, а как захочешь, вернёшься сюда… в любой момент…

— Ты очень добр, — прозвучал тихий голос спустя непродолжительное молчание. — Я принимаю твоё приглашение, ты не заметишь моего присутствия, — и Память скользнула в талисман Алена. Их обоих мгновенно вернуло в тёмные коридоры, вырубленные в чёрном камне. Он, конечно, ничего не почувствовал, и всё было как всегда, только вот теперь прекрасно ориентировался в темноте, а также ему открылась карта этого города.

Ален явился к друзьям так же внезапно из кромешной темноты, как и растворился в ней, когда ушёл, с разницей лишь в том, что теперь он был окутан мягким сине-фиолетовым сиянием, которое исходило от светильника, парящего у него над ладонью.

— Теперь я знаю, куда нам идти.

— И тебе привет, — съязвила Воргана.

Зеран выдал смешок, но после они переглянулись.

— Но сначала…

— А где Память? — снова перебила его удобно устроившаяся на пуфике Воргана.

Ален немного помолчал, он не любил, когда его перебивали.

— Я позвал её с собой, она нашла упокоение в моём талисмане. За мной, — коротко подытожил он, забрав их свет с собой. — Это вам не понадобится, тьма схлопнулась, возьмите лучше намитные светильники, — и от его испускающего сияние талисмана отделились две сине-фиолетовые сферы. Ален быстро и уверенно пересёк площадь и поспешил в один из чёрных коридоров. Попетляв по ним, они вышли к обширной зале-колодцу, объём его было невозможно определить, потолка не было видно, дна тоже, вероятно, очень глубокий. Коридор заканчивался обрывистым краем. Ален взмахнул палочкой, и в темную даль вытянулся узкий мостик без перил. Ален, ничего не говоря, пошёл по нему.

— Мы здесь не проходили, — сказал Зеран.

— Я знаю, — коротко ответил Ален, не оборачиваясь. — Это сюрприз, надо поспешить.

Воргана и Зеран с выражением непонимания на лицах снова переглянулись.

— Серьёзно, ребят. — Ален повернулся к ним и улыбнулся, он шёл спиной вперёд. — Вы что, думаете, что я — это не я? Эх, и буду же я потом над вами смеяться. —

Изобразив улыбки, Зеран и Воргана последовали за Аленом. Друзья какое-то время пересекали этот колодец непроглядной черни, и Воргана подметила — эха здесь не имелось, а воздух был осязаемый, тяжёлый, словно охватывающий, притягивающийся, окутывающий. Мост испарялся сразу за ними, словно истлевал, а пепел развеивался в воздухе.

Как ни странно, но было ощущение, что вышли они не на другую сторону колодца, а на ту же, только выше. Мост упирался в один из просветов, которых просматривалось на чёрной стене множество, видимо, это был лифт и логистический центр древнего города. И снова начались петляния по коридорам и залам, нишам и террасам с видом на мрак и балконам под истинной чернотой.

— Пришли. — Ален быстро обернулся, сверкнув крупицей близ Ока Воплощения.

Воргана с Зераном оцепенели, их тени преобразовались в шипастые цепи и пронзили своих хозяев, пригвоздив их к месту. Зеран попытался преобразовать талисман, но намитный светильник, словно смола, стёк на руку и затвердел.

— Я похищаю вас. — На лице Алена была маска с плаката розыска (его маска). — Вас не должно быть здесь-сь-сь-сь, — послышался следом голос Памяти.

Воргана с Зераном, ошарашенные происходящим и тем, что они попались на обман, пытались кричать, но были немы, и всё это уже не имело значения, намитный светильник также заблокировал талисман Ворганы.

— Я сначала хотел запереть вас здесь навсегда живьём, но теперь думаю, что почти, — он выделил это голосом, — почти живьём будет лучше.

Ален сформировал кинжал, его лезвие окутывала парящая моровая дымка, захлёстываемая чёрными и красными завихрениями, явно яд был сложный, многокомпонентный, и бросил его в друзей. С нереально вытаращенными глазами, они, скованные цепями, ожидали неизбежного, пытки сознания, скрючивающего конечности яда и чего похуже. Кинжал приближался, и вдруг из него вырвалось конфетти и осыпало Воргану с Зераном, а хохот Алена разнесся по коридору.