Книга Отбор для невидимки - Дарья Вознесенская

Грудь раздирало тоской, слезы застилали глаза, но вместо того, чтобы дать им волю я… отправилась работать. Напросилась на кухню к мэсси Табир.

Та внимательно на меня глянула и… сунула видавшую виды деревянную доску, колотушку и куски уже нарезанного на полоски дикого мяса. У кого-то сегодня будут отличные отбивные…

Хрясь!

Хрясь!

Да и слегка пересоленные…

Управившись с ужином, я проверила подготовку столовой и чистоту помещений. А потом… сбегала к пыштовым договориться на ранний отъезд — охота назавтра не планировалось, лишь отдых, а значит, все егеря и помощники их будут свободны. Уезжать этим же вечером, чтобы трястись в темноте много часов, а потом будить всех на постоялом дворе, было верхом глупости. К тому же…

Ох, все остальные мысли были тоже верхом глупости!

Но они, тем не менее, все более яркими картинками возникали у меня перед глазами.

Пока я собирала вещи. Пока в своей каморке пережидала возвращение гостей к ужину, да и сам ужин — мне кусок в горло не лез. Пока умывалась и обиралась холодной водой, а потом сидела в свете одной свечи и слушала, как затихает особняк в ночном сумраке…

А что если я ошиблась? Что если моя неуверенность, его неуверенность — это как раз то самое препятствие, медные трубы, преодолев которые мы сможем быть вместе?

Что если я смогу снять проклятие? Именно потому, что безусловно приняла зверя — и зверь принял меня? И потому, что готова разделить с ним любой путь… Вдруг в этом был смысл, а не в благородстве происхождения моих родителей?

И даже если не смогу ничего исправить… Ведь это последний мой шанс побыть с ним рядом. Вдвоем. Провести время с человеком, которого я, скорее всего, не увижу больше никогда в жизни…

Я была уверена, что за последующие годы уж точно найдется та, что справится с проклятьем. Не допускала даже маленького сомнения — иначе к чему бы тогда мое самопожертвование?

И тогда вэй-ган вернется к своему привычному образу жизни: двор, охота, война…Вэи.

Так неужели я не хочу узнать, как это… Не со зверем, нет, а с тем, к кому испытываешь такие чувства? Неужели не хочу и ему дать то, чего он так долго жаждал? Тем самым унять любопытство, убрать напряженную потребность и… оставить его спокойно и дальше вершить свою судьбу.

Неужели я не хочу хоть раз в жизни наплевать на бесконечные столбики в моей голове — с плюсами и минусами ситуации — на списки «за» и «против»? А просто поддаться собственному сиюминутному желанию…

И пусть, оно, возможно, навсегда разобьют вдребезги то, что я смогла в прошлом склеить, но одну ночь я буду… свободна.

Хотя бы от собственного голоса разума и границ, которые устанавливала себе с детства.

Я вздохнула, встала и подошла к крохотному зеркалу, в котором отразилось напряженное лицо. Расчесала волосы, заплетя небрежную косу, оправила ночную сорочку, накинула плотный халат… И вышла из комнаты, прислушиваясь к каждому шороху и звуку.

Дом спал. И местами даже похрапывал… Голов в особняке не было — они приходили в основные владения благородных — но ощущение, что вокруг меня дышит что-то живое и… доброе ко мне оставалось.

Я тихонько двинулась по коридору и замерла только перед дверью в хозяйские покои, расположенные на противоположной стороне второго этажа…

Я очень надеялась, что вэй-ган один в своей кровати… Потому что если я опоздала, и он решил с сегодняшней ночи начать проверку…Ох.

А вдруг он и вовсе скрылся в лесах, сбрасывая напряжение ночной охотой?

Бесшумно, не постучав — все равно здесь редко запирались — я зашла в спальню, почти готовая ко всему… Но там и правда никого не было, кроме вэй-гана. Из не задернутых штор лился слабый ночной свет, и еще от порога я заметила на кровати крупную фигуру на белых простынях.

Прикусила губу, стараясь совладать с волнением, и аккуратно поставила свечку на столик у входа.

Мною овладела внезапная робость… Как он воспримет мое появление? А вдруг зарычит или прогонит? А вдруг я сама сбегу, когда мы будем… вдруг это в принципе неприятно?

Рассердилась сама на себя за такую нерешительность, и закрыла таки дверь на защелку.

Отрезая себе путь к бегству.

А потом медленными шажками двинулась к кровати, вообще не понимая, с чего начать…Позвать? Разбудить? Просто прилечь рядом?

Присесть?

На этом, собственно, мои размышления и были закончены… Потому что спустя мгновение я лежала на подушках, подмятая под себя огромной тушей уже не спящего мужчины.

Как он успел это провернуть, да еще и беззвучно? Я едва моргнуть успела…

Шерсть и глаза Эрендарелла серебрились в лунном свете и это выглядело даже… красиво. Он всматривался в мое лицо молча и нависал, не соприкасаясь и не шевелясь. Но по тому как вздымалась его грудь и как время от времени дрожь прокатывалась по его… обнаженному телу, от которого меня отделяли всего два слоя ткани, я поняла, насколько он напряжен и взволнован.

Я тоже молчала… Ну о чем тут говорить? Он оказался не готов взять на себя ответственность за любое свое решение — и взять штурмом, наплевав на условности и мою осторожность. И я тоже оказалась не готова поставить любовь выше обоюдного долга и возможных негативных последствий…

Рискнуть всем и остаться ни с чем.

Возможно, для нас просто не пришло время. Но эта ночь… Она принадлежала нам. Мне. И это, пожалуй, и было в данный момент самым важным.

От вэй-гана приятно пахло. Даже если он и скакал по грязи и кустам после нашего разговора, то явно помылся после этого — с мылом, травами и прочими душистыми веществами.

А еще он был… мягко-меховой. Но это не вызывало у меня никакого отторжения или неприятия. Возможно, целовать такой длинный мех и было не удобно, но гладить-то можно? Чем я и занялась, осторожно проведя руками вдоль спины и добравшись до копчика, закрыв, наконец, свой собственный гештальт (и еще нескольких сотен читателей, прим автора)))) и погладив пушистый хвостик, на ощупь напоминавший помпон из кроличьего меха.

Ой.

Кажется, хвост из кролика — это не только ценный мех, но и весьма деликатная эрогенная зона… Потому что в ответ на мое движение вэй-ган рыкнул, а в район бедра мне уперлось очень твердое и очень горячее… доказательство его эмоций.

А дальше…

Собственно, на этом сознательная часть была завершена. Потому что дальше происходило то, что обычно происходит между жаждущими друг друга мужчиной и женщиной. Эмоции, чувства, исполнение тайных желаний. И пусть на сам процесс накладывало отпечаток некоторое различие между нашими… расами, но, как выяснилось, это совсем не мешало, напротив, порой и усиливало некоторые моменты. И пусть мужчина был диким и крупным во всех смыслах, у него получалось сдерживаться, где надо, и заботиться о моих ощущениях.