Книга Распыление 4. Британский гамбит, или Дело Тёмного Лорда - Дмитрий Зимин

- Никогда нельзя быть ни в чём уверенным, старший падаван. Но нужно прилагать все усилия.

И мы приложили.

Опутали весь зал сетью защитных заклинаний, причём так хитро, чтобы не догадался даже самый искушенный маг. Ювелирная работа. Особенно я гордился куполом, наведенным на потолок: в Нави похожий на мелкоячеистую сеть, в своей структуре он имел крохотный, с первого взгляда незаметный изъян...

И вот начали собираться гости. Переодеваться было уже некогда, и учитель наскоро придал нам обоим облик светских львов: чёрные, как крылья грачей, фраки, белоснежные манишки, начищенные до зеркального блеска ботинки и хризантемы в петлицах.

- А не лучше нам будет совсем исчезнуть? - спросил я, когда начали объявлять гостей. - Ну, чтобы не спугнуть.

- Наш противник - спортсмен, - Лумумба подтянул белоснежные перчатки. - Он не откажется от последнего раунда.

- Лорд и леди Глоссоп, - объявлял дворецкий зычным, как пароходный гудок, голосом.

- Лорд Поттер-Перебрайт.

- Лорд Бассет.

- Лорд и леди Финк-Ноттл.

- Лорд Тотли-Тауэрз...

Через пять минут все эти имена слились для меня в нудный свербёж, из которого нет-нет, да и выскакивали знакомые лица.

- Лорд Блэквуд, - ну куда же без него.

Напомаженный, начищенный, как латунная медяшка, благоухающий запахом канцелярского клея...

- Комиссар Страйк.

- А он-то что здесь делает? - спросил я, кланяясь знакомой бульдожьей физиономии.

- Я обещал ему подробности о смерти Барсукова, - откликнулся бвана, внимательно наблюдая за разряженной в пух и прах публикой.

- Леди Чейз и леди Беар.

Я вздрогнул. Что-то знакомое было во втором имени...

Леди Чейз шла через толпу наряженных во фраки лордов, как ледокол сквозь стадо пингвинов.

Выглядела она... Не знаю, как описать. Вот как-то видел я в музее, в Москве, яйцо Фаберже. Вот то же самое впечатление. Только ещё сильнее.

А рядом с ней была Машка. Я её сразу узнал, честно-честно. Несмотря на причёску и платье, похожее на кольчугу из крошечных колечек - они еще переливались так, что глазам больно... Моя напарница шла уверенно, высоко подняв голову и расправив голые белые плечи. Разрез на юбке был такой, что видно было всю ногу. Ну вот прям ВООБЩЕ всю. У меня чуть глаза не повылазили...

- Ну, падаван, на этот раз не облажайся, - шепнул учитель, когда Машка, вся такая холодная и неприступная, подплыла к нам в облаке дорогих духов.

- А... куда ты спрятала пистолеты?

Бвана устало закатил глаза.

Нет, вопрос был совершенно закономерный: в таком платье не то, что оружие, саму фигуру было не спрятать. И это тоже было целым открытием - ну то, что у Машки она есть. Фигура, то есть.

- Не ожидал, что увижу принцессу не в сказке, а в реальной жизни, - оттеснив меня, к Машке подкатился Лумумба. Галантно поцеловал ручку, затянутую в длинную, выше локтя, перчатку, а потом добавил. - Ты очень смелая девочка, младший падаван. Я тобой горжусь.

- Йа тоооже, - вырвалось из моей груди жалкое блеяние, но напарница, окатив меня презрением, отвернулась и направилась в центр зала, к леди Чейз.

- Что, опять не получилось? - сочувственно спросил наставник. Я покаянно опустил голову. - Ничего, - он похлопал меня по плечу. - Вот вернемся домой, я за тебя возьмусь. А то уже стыдно, право слово: комплимент девушке сказать не можешь.

Ну как ему объяснить?.. Это же Машка! Напарница, с которой мы уже прошли и огонь, и воду, и медные трубы - а впереди у нас еще железный молот, гранитный пресс и молекулярное сито...

Я знаю, как она может смеяться, какая она, когда сердится, как она прищуривает левый глаз, когда стреляет и как сжимает губы в тонкую линию, принимая решение... Я помню, как заковыристо она может ругаться и как болезненно, до колик в печени, ткнуть пальцем в бок.

Но я совершенно не знаю одного: как сказать ей, что она самая лучшая девушка на свете.

Пока я предавался мучительным раздумьям, бал катился своим чередом. Лумумба порхал среди светских львиц, аки мотылёк среди ядовитых мухоловок. Комплименты, лимерики и мадригалы сыпались из него, как мука из дырки в мешке. Львицы благосклонно внимали, послушно скалили зубки и мило краснели - уж не знаю, что такого он им говорил...

Пэры и сэры собирались отдельными чопорными группками. Медленно прогуливаясь с бокалом шампанского... - бвана клятвенно обещал, что если я сделаю хотя бы глоток, он превратит меня в ящерицу. Навсегда. - Так вот, медленно прохаживаясь с ПОЛНЫМ бокалом шампанского, я то и дело улавливал отдельные фразы:

- Показать этим мишкам, кто в Крыму хозяин...

- Танкеры не стоят без дела...

- Лорд Блэквуд обещал, что следующим летом...

- Смыть пыль с британских сапогов в Чёрном море...

Улыбка застыла на губах, как гвоздями прибитая. Я даже щек не чувствовал. Пришлось избавиться от бокала - очень хотелось выплеснуть напиток в чью-нибудь самодовольную рожу.

Почему эти люди так себя ведут? - недоумевал я. - Жители крохотного островка, гордые владельцы бесплодных вересковых пустошей и нищих торфяных болот, почему они решили, что им принадлежит весь мир?

Тайна сие великая есть...

Не могла не насторожить одна крохотная, почти не заметная с первого взгляда мелочь: в зале не было ни одного волшебника.

Что это: добрый знак, или напротив, нам стоит волноваться?

- Приготовься, - на бегу, даже не глядя в мою сторону, бросил бвана.

Времени с начала бала прошло уже часа два, по моим расчётам приближалась полночь.

Машку я видел иногда, мельком - создавалось впечатление, что она намеренно меня избегает. Ну и ладно. Я тоже не деревянный. Захочет - сама подойдёт...

И тут начались танцы. Оркестр грянул что-то нудное, тягучее, как сахарный сироп, пары выстроились друг против друга и принялись совершать какие-то сложные антраша. Я поспешно отрулил к стенке - еще не хватало, затянут в хоровод, а я и с вальсом-то едва справляюсь.

Взяв для вида еще один бокал, я следил за Машкой. Её огненно-рыжая головка мелькала то с одним кавалером, то с другим - поклонников моя напарница собирала батальонами.

Особенно мерзко я себя почувствовал, когда увидел как она, проплывая в танце с каким-то хлыщом, заливисто смеётся... И чуть не прозевал удар.

Направлен он был не в меня, а как мы и предполагали, в леди Чейз. Почувствовав дуновение магии, я дернул за кончик незримой нити, которую всё время держал в руках, и... ловушка захлопнулась.

В центре зала раздался пронзительный женский крик.

Придворные, как стайка рыбешек от акулы, прыснули из круга. Я рванул внутрь.