Книга Глава клана. Том 2 - Алексей Широков

Будущие чародеи, как я узнал у Лены, по общепосадской юношеской повинности выносили мусор из баков и контейнеров, складывая его на телегу, а также разбрасывали специальный кристаллизованный алхимический раствор из объёмистых мешочков, болтавшихся у каждого из них на поясе. Последнюю работу девушка особо не любила. Эта фигня, рассыпаемая школьниками, по словам моей тени, хоть и была относительно безвредной, а также эффективно уничтожала неприятные запахи, тем не менее при длительном контакте столь же целенаправленно отбивала нюх и отрубала вкусовые рецепторы. А завтракать, обедать и ужинать домашними блюдами со вкусом пережёванного картина не нравилось никому.

Так что сейчас, в преддверии посадского фестиваля, подобными общественными работами могли озаботить только либо альтруистов-добровольцев, либо, судя по кислым лицам и отсутствию особого энтузиазма, обыкновенных «наказанцев». Двоечников по академической части или хулиганов, как-либо провинившихся и попавшихся на этом.

Ну а что? То, что я в свой единственный нормальный учебный год в чародейской школе пахал как проклятый, ещё не значит, что даже у нас в Тимирязъевке все учатся одинаково. Я даже больше скажу! Учитывая, что к нам, если не брать в расчет политическую необходимость, набирают в основном будущих «эгоистов»… Ибо наше учебное заведение вроде как работает на раскрытие именно этого потенциала даже у бесклановых и гильдейских учеников… нет ничего удивительного, что в рейтинге школ при академиях мы всегда занимали почётное последнее место.

Нет, это не значит, что в наших стенах не учились «печатники». Тем более что с переходом именно в академию многое поменялось. Но в школе я лично наблюдал много детей, которые филонили на теоретической части и тем более на естественных науках, утверждая, что физуха важнее и вообще им алгебра в жизни не пригодится. Кстати, тот же Ульрих, чтобы в Ирии ему не икалось, был хоть и умным парнем, но коптеть над книгами не любил. Работал по минимуму, в любой удобный момент стараясь глубже постичь и отработать своё «резиновое эго». И кто знает, как бы на самом деле сложилась бы судьба этого парня, если бы он охотнее тратил время на штудирование той же энциклопедии монстров. Ведь в самый роковой момент бывшему парню Ефимовой не помогла ни его «резиновость», ни наработанная в школьные годы ловкость и сила…

В любом случае двоечников и троечников, что у нас, что в параллели хватало. Вот и здесь такие имелись, к тому же Лена, посмеиваясь, рассказала, что мы, мужчины Бажовы, в их возрасте те ещё хулиганы.

К вечеру, благо погода стояла хорошая, из многочисленных обеденных, да и просто из жилых домов, прямо на улицы были выставлены столы, на которых быстро появилась как выпивка, так и праздничная снедь. Развели большие костры, наскоро смонтировали несколько сцен по всему поселению, а затем, собственно, начались самые что ни наесть народные гуляния. Причём довольно шумные и весёлые, с обязательной культурной программой в виде задорного показательного чародейского мордобоя и «кулачных игрищ» для простецов.

Учитывая, что меня, естественно, махаться пред завтрашним днём дружно не пустили, хотя после пары больших кружек бражки это занятие даже показалось мне привлекательным, Лена потащила меня смотреть бои стенка на стенку. На самом деле зрелище мало чем отличалось от того, что я наблюдал в Москве на Таганке что на праздник Уробороса, что на день чествования Древа.

Просто кучки не шибко-то умеющих драться, но физически сильных мужиков сходились на отведённом пяточке и мутузили друг друга почём зря. То, что простецы здесь были клановые, вовсе не означало, что все они являлись тренированными бойцами. Может быть, когда-то давно, в Эпоху Героев, когда кланы постоянно воевали между собой, ополчение из неодарённых и было реальной силой, однако те времена давно прошли, и сейчас таким вот древним способом накопившийся стресс и агрессию снимали обычные шахтёры, ремесленники и торговцы. Правда, в отличие от того, что я видел в Полисе, сражались здесь скорее со спортивным азартом, нежели с остервенением и желанием на законных основаниях посильнее покалечить какого-нибудь своего обидчика.

К тому же понять любовь простецов, что в Полисах, что здесь, к такому вот незатейливому развлечению было в общем-то нетрудно. Ведь любому нормальному мужчине хочется и удаль свою показать, и перед девушками и женщинами покрасоваться. Это в обычных простецких посадах то монстры из леса набегут, то староста народ на войну с соседом поднимает, и то там, как я слышал, подобный дружественный мордобой также практикуется. А здесь, в Тайном посаде, живя с родственниками-чародеями вообще вперемешку, обычным людям и вовсе выделиться вряд ли удается.

В общем, мне было скучно. Ну а Лена? А что Лена? У девушки в одной из стенок стояли отец со старшим братом, которому не повезло родиться с простецким ядром-горошиной, так что она честно болела за команду её родной улицы. Хоть, как я подозревал, в противном случае она бы так же с удовольствием осталась на одной из площадок, где сражались клановые чародеи.

– И кто им потом выбитые зубы назад вставлять будет? – поинтересовался я, глядя, как здоровенный мужик, которого я навскидку окрестил кузнецом, неумелым, но лихим и нанесённым от души ударом свернул челюсть довольно шустрому, но при этом ловком торгашу с пивным пузиком, тут же отправив оппонента в нокаут.

– Так чаровники новые вырастят. Они только рады, когда у них появляется лишняя практика, – немного рассеянно ответила Ленка, болезненно поморщившись, когда её брат, выступавший за команду «кузнеца», в буквальном смысле сам налетел носом на кулак какого-то бритого наголо крепыша.

Да… приятного в выращивании зубов мало, по себе знаю. За всё своё чародейское обучение, я раз пять проходил через эту процедуру в нашем госпитале. Причём раза два уже на первом курсе, дожидаясь своей очереди с неделю, щеголял с начисто выбитыми передними резцами. Зато после этого опыта быстро научился не подставляться под кулаки Громова.

Однако самым противным во всё этом деле было не само выращивание, а зелье, которое следовало выпить сразу же после того, как были удалены корни или осколки, если таковые оставались в дёснах. От него вроде как те самые семь дней и формировались новые зубы, однако ныли они в это время так, что на стенку хотелось лесть. И никакие обезболивающие от этой боли не помогали! А ведь ни уроки, ни тренировки на это время никто не отменял!

– Ну вот… – простонала моя спутница, с жалостью глядя на вяло шевелящегося в дорожной пыли парня. – Опять двадцать пять…

– Да, нехорошо принял, – согласился я, глядя на парня, стоявшего сейчас на четвереньках и усиленно трясшего головой, разбрызгивая кровавые сопли. – Ты его драться что? Вообще не учила?

– Куда там… – отмахнулась девушка. – Сто раз предлагала, а он три дня позанимается, а дальше то работа, то дела, то семья… До следующих таких вот гуляний, где ему в очередной раз опустят самооценку до самого плинтуса.

– А отец у тебя ничего так, – перевёл я тему, наблюдая, как усатый и немного сутулый родитель девушки вначале ловко оприходовал одного противника, а затем в том же темпе уделал ещё двух, прежде чем столкнуться с соперником примерно своего уровня.