Книга Экономика просто и понятно - Александр Никонов

Цивилизация с миллиардами взаимодействующих людей-клеток ничуть не проще организма. Это тоже невероятно сложная система, с мириадами пересекающихся экономических связей, нуждающаяся не в одном сознательно управляющем центральном Госплане, а в миллиардах управляющих центров, взаимодействующих и принимающих решения на местах.

Что же это за управляющие центры, что за решения они принимают и в чём состоят взаимодействия?

Взаимодействия – обменные. Решения миллиардами людей ежедневно принимаются о купле-продаже. А частные предприниматели и покупатели как раз и есть пункты принятия экономических решений на местах без оглядки на центр.

Если это не очень понятно, попробуем зайти с другой стороны.

Предположим, вам открыли доступ к вашему внутреннему миру, перед вами пульт управления с тысячью рычагов, крутилок и кнопок, и вы теперь можете с его помощью порулить работой клеток и органов. Сможете?

Нет.

Потому что вы не знаете, сколько вам в ближайший час нужно произвести холестерина, какую цель должен захватить каждый из миллионов макрофагов и что такое билирубин. Чтобы правильно рулить такой сложной системой, как общество или организм, нужно обладать всей полнотой информации об этой системе. А вся полнота информации о системе содержится только во всей системе целиком, а не в её мелкой части, которая хочет порулить – будь то Госплан или сознание. Один центр не в состоянии переработать всю бездну информации, циркулирующей в системе, эта информация перерабатывается всей системой в целом.

Сложная система управляется только демократически – всем набором всех своих элементов. Точно так же мозг, например, мыслит всей демократической совокупностью всех своих клеток, равных друг другу, коих сотни миллиардов. Нет там никакой царь-клетки! Одна клетка вообще не мыслит. Сознание порождается ансамблем клеток. А один нейрон (клетка мозга) на своём месте просто принимает решение, что ему делать с поступившим в него от другой клетки сигналом – передать дальше, усилить, трансформировать или вовсе не передавать, а погасить. Эта совокупность триллионов принятых клетками решений и переданных сигналов создаёт феномен мышления. А совокупность финансовых решений, принятых миллионами людей в государстве, создаёт феномен экономики, феномен цивилизации, которая вне экономики существовать не может.

Любители плановой экономики, избалованные современными компьютерами, иногда впадают в детскую мечтательность:

– А вот если бы у нас была супер-пупер вычислительная машина, гиперкомпьютер, и мы бы ввели в него все данные, полученные в сегодняшней капиталистической экономике – сведения по ценам, количеству товаров, их качеству – потом отобрали бы все фабрики у капиталистов-эксплуататоров и дальше жили б не для прибыли, а по производственным планам, которые нам бы разработал уже не Госплан, где сидели тысячи чиновников с деревянными счётами, а суперкомпьютер, тогда бы всё получилось…

Нет, дорогие мои мечтатели, ничего бы у вас снова не получилось! Потому что экономика невычислима.

Она невычислима хотя бы потому, что в её основе – непредсказуемые люди с невычислимым сознанием. Которые сами не знают, что могут отчубучить в следующий момент. И те данные, которые мы хотим внести в суперкомпьютер, чтобы получить предсказание экономики на следующий год в виде плана, который бы всех устроил… их ещё просто не существует в природе! Они возникают в процессе переменчивой жизни.

Сколько нужно запланировать электрических ламп накаливания мощностью в 60 ватт? Это должен записать в план чиновник Госплана или суперкомпьютер. А откуда они знают, сколько лампочек разобьет неловкий Вася по-пьяни у себя в квартире? Сколько лампочек перегорит за год по истечении установленного срока службы, это ведь зависит от того, как часто их будут включать? Сколько лампочек перегорит досрочно из-за брака на электроламповом заводе, ведь мы знаем, что социалистическая продукция вырождается? Сколько светильников повесит на стенку Иванов Иван Иванович – два или три? Какие у него вкусы? А может, жена велит ему повесить четыре? Она и сама этого ещё не знает, поскольку не задумывалась пока над дизайном новой квартиры. Она задумается об этом завтра, а данные нам надо вносить сегодня.

Вот и сидит Госплан, глядит в потолок, ищет ответ. И постоянно ошибается! Поэтому в социалистической стране то электрические лампы вдруг пропадут из продажи, став дефицитом, то стержни для шариковых авторучек, то тормозные колодки, то ещё что-нибудь.

Социалистическое хозяйство постоянно разрывали две вещи – дефицит и затоваривание. С одной стороны, вечно чего-то не хватало, с другой – полки были завалены так называемым «неходовым товаром», который никто не хотел брать.

Никакой компьютер, и никакой человек, и никакой коллектив мудрецов никогда не предскажут моду или появление бестселлера. Это принципиально случайностные вещи. Потому что наш мир нефатален, то есть не предопределён. И будущее не проявлено, пока оно не случилось: вариантов будущего бесконечно много, пока один из них не превратился в застывшее настоящее. А потом настоящее пройдёт и превратится в столь же неопределённое прошлое. Да, прошлое тоже является таким же неопределённым, как и будущее! Поэтому историки вечно спорят о том, что же именно всё-таки случилось тогда, в те древние времена, а свидетели какого-нибудь преступления в кабинете у следователя будут противоречить друг другу и путаться в мелочах, стараясь подробнее описать то, что произошло буквально вчера на их глазах. Таков мир!

Как же в таком мире можно запланировать всё?

Никак.

Плановая экономика – это застывший макет экономики.

Она не приемлет новшеств в силу своей распланированной неизменности. И потому всё время отстаёт от живой и меняющейся капиталистической экономики. Живая экономика быстро подстраивается под новые обстоятельства, встраивает в себя новые технологии и изобретения. Закосневшая социалистическая экономика подстраиваться не умеет, потому что план – это фиксация действительности, из-за этого плановая экономика постоянно пролетает мимо жизни, не попадая в неё. Она мертва, как камень. Поэтично говоря, социалистическая экономика пишется на каменных скрижалях. Живая капиталистическая экономика представляет собой буйную зелёную поросль, где непонятно, куда отрастёт очередная ветка, а какая ветка отсохнет.

Как же природа, то есть эволюция социальных организмов, обошла принципиальную непредсказуемость мира, чтобы выжить в такой агрессивной среде? Да точно так же, как это делают живые организмы в биосфере… Так же, как это делает отдельный организм, контактирующий с этим миром… Чтобы выжить, живое непрерывно жертвует своей частью!

В организме человека постоянно обновляются клетки – одни умирают, изношенные внешней средой, а им на смену приходят другие, молодые. А за счёт этого человек в целом сохраняет жизнь.

В природе постоянно гибнут отдельные организмы, а выживают и оставляют потомство только самые приспособленные особи. И за счёт этого сохраняется вид.

Но гибнут и целые виды! Вместо них появляются новые. И за счёт этого вся биосфера сохраняется, как целое.