Книга Посол вон! - Сергей Платов

— Я тоже год назад так думал, — хмыкнул Илюха, — с тех пор не перестаю удивляться.

— Так значит, ты не вернешься?

— Нет, — не задумываясь, ответил Солнцевский. — Мне здесь нравится.

— Твоя воля, — согласился Толян.

— Может, сейчас к нам? — осторожно вступила в разговор доселе молчащая Соловейка. — В баньке попаритесь, а я пока на стол накрою?

— Это Любава, моя... мой друг, — несколько запоздало представил своего младшего богатыря солнцевскому авторитету.

— Очень приятно, — кивнул Соловейке браток, — а я Анатолий.

— А что, может, действительно к нам? — не унимался Илюха.

Глаза Толяна заискрились в предвкушении славной гулянки. Он уже представлял, как зависнет со своим старым другом на недельку, и одновременно прикидывал, что он соврет непосредственному руководству в оправдание своего отсутствия. Тут его глаза совершенно случайно заскользили по горе, откуда скатились камни, изуродовавшие его джип, и столкнулись со взглядом шести зеленых глаз. Улыбаясь во все свои три пасти, на него смотрел Змей Горыныч. Да, да, не какой-нибудь лох-несский динозавр, а классический русский Змей о трех головах, четырех лапах и одном хвосте. Он внимательно наблюдал за тем, что происходит внизу, вяло помахивая этим самым хвостом.

— Там... — только и смог выговорить Толян, указывая наверх.

— Не волнуйся, это Мотя, — успокоил друга Солнцевский.

— Я так и понял, — философски заметил кандидат в депутаты Государственной думы.

— Ну так как насчет баньки и ужина? — не унималась Соловейка.

Толян бросил очередной взгляд на Мотю, потом на то, что осталось от иноземного воинства, и отрицательно махнул головой.

— Нет, никак не могу. Сами понимаете, выборы на носу, так что дорог буквально каждый день, — потом он немного поразмыслил и добавил: — И потом, мне кажется, что Змей Горыныч — это не самое удивительное, что я смогу увидеть, отправившись с вами. А я просто не уверен, что готов ко всему этому.

— Может быть, как-нибудь в следующий раз?

— Может быть, — пожал плечами Толян, — но по-любому, спасибо за приглашение.

— А тебе спасибо за помощь, — поблагодарил друга Илюха и крепко пожал ему руку.

— Не вопрос. Всегда готов помочь другу.

Тут Толян еще разок бросил взгляд на Мотю и быстро засобирался домой подобру-поздорову, чтобы окончательно не травмировать свою психику. Ведь он готов был поклясться, что центральная и левая голова Змея ему подмигнули, а правая показала язык.

Проверка технического состояния джипов прошла довольно успешно. Несмотря на свой безнадежно испорченный внешний вид, в общем и целом двигаться они могли. Глядя, как привлеченные на общественно-полезные работы иноземные послы под присмотром его людей меняют колеса, Толян кликнул своему рогатому проводнику:

— Изя, собирайся, будешь дорогу показывать. А то я без тебя и не выберусь.

— Я дико извиняюсь, но по не зависящим от меня причинам проводить вас не смогу, — тут же отозвался черт. — Но вы вполне благополучно выберетесь и без меня.

— Ты... — начал было будущий депутат Государственной думы, но черт его тут же остановил:

— Таки я не заслужил того, чтобы мне доверяли? — скромненько поинтересовался он и, не дожидаясь очевидного в данном случае ответа, продолжил: — Когда будете готовы, садитесь по машинам, берете эту штучку, цепляете на себя и переворачиваете вверх ногами.

— И?

— И в то же мгновение находите дорогу.

С этими словами Изя протянул Толяну две «октябрятские» звездочки.

— Издеваешься? — поинтересовался тот, разглядывая кудрявого маленького Ильича на значке. — Я вроде как из детского возраста вышел.

— Сделай, как он говорит, — пришел на помощь другу Илюха. — Не знаю как, но это действует.

Толян с сомнением повертел значки и наконец опустил их в карман.

— Что ж, действительно, причин не доверять у меня нет.

— Не боись, проверено личным опытом, — успокоил Изя.

Прощание было недолгим. Как только иноземцы поменяли колеса, будущий депутат передал звездочки водителям, и вся команда неотложной помощи из Москвы погрузилась в машины. Прощальный кивок через стекло, и джипы рванули со всей своей дурной мощи. Инструкции черта были выполнены точно, и они тотчас исчезли из виду.

— А вот об этом также не советую никому рассказывать, — предупредил Илюха совершенно ошалелых послов, — в ваших же интересах!

— У нас длинные руки! — поддакнул Изя.

— И отличные друзья, — не осталась в долгу Соловейка.

Мотя, уже присоединившийся к друзьям, весело клацнул челюстями, демонстрируя свои чудесные зубы. Мол, и укусить, в случае чего, есть чем.

Ответа не последовало, впрочем, он был и не особо нужен — клиенты были доведены до полнейшей кондиции. Гореныш взмыл ввысь, остальная команда погрузилась на «нью-паджеро», и «Дружина специального назначения» покинула поле битвы в качестве безусловного победителя.

Они уже отъехали метров сто, как Солнцевский остановил Соловейку.

— Погоди-ка минутку.

Любава удивленно взглянула на старшего богатыря, но спорить не стала. А сам Илюха бодренько отправился назад. Вернулся он и вправду очень даже быстро, а в его руках красовался рогатый шлем Фрица Геральда Леопольда Ульриха Витольда Вольфа Киндерлихта.

— Трофей, — гордо пояснил Солнцевский. — Повешу его на стену рядом с первым.

— Со вторым, — уточнил Изя, — я тебе еще один шлем доставлю. Теперь его уже можно выловить.

— Только не тяни, а то заржавеет, — бросил старший богатырь и вольготно развалился на кожаном диване их продвинутой повозки.

* * *

— Не вижу повода, чтобы не выпить, — заметил Солнцевский, когда они отъехали подальше от места стрелки.

— Не понял? — удивился Изя.

— А чего ты не понял-то? Думаю, что есть повод пропустить по стаканчику. Соловейке нельзя, она за рулем, а нам с тобою просто необходимо промочить горло.

Ошарашенный черт достал из мини-бара четверть самогона, стаканы и вяленое мясо на закуску. Отточенными движениями посуда была наполнена.

— За дружбу! — торжественно огласил Солнцевский и, чокнувшись с Изей, опустошил свою посуду.

Его примеру последовал и компаньон.

— И? — протянул черт, явно ожидая чего-то от друга.

— Что «и»?

— И это все?

— Почему это все? Давай еще по одной!

Посуда конечно же была снова наполнена и вновь неотвратимо опустошена, однако Изю такой расклад, похоже, не устраивал.