Книга Идеальный брак по версии Волкова - Диана Рымарь

Тут раздался стук в дверь и на пороге появился еще один осетин. Роста почти такого же, что и хозяин гостиницы, да и возраста, пожалуй, тоже.

— Позвольте представить, мой брат Улдан! Занимает большой пост в Геленджике, майор полиции! — представил его Авзураг. — Он помогает с выбором женихов для моих дочерей.

«А вот и тяжелая артиллерия…» — подметил про себя Громов.

Прежде чем пожать руку второму осетину, он поправил на рубашке поло значок в форме футбольного клуба «Краснодар». Значок был с секретом. В изображенный на верхушке футбольный мяч был вмонтирован глазок камеры, а на обратной поверхности скрывался сверхчувствительный микрофон. Видео и звук сразу передавались на сервер в краснодарском офисе, где и сохранялись. Громов встал так, чтобы лицо полицейского максимально эффектно попало на камеру.

— Приятно познакомиться! — приветствовал он Улдана. — В чем заключается помощь вашего брата?

— Это скорее не помощь, а гарантия для меня и для вас, что всё будет по совести… — сахарным голосом уточнил Авзураг.

«По совести, мать вашу? А вы слово-то такое вообще знаете?» — зарычал Громов про себя.

Вслух же сказал совсем другое:

— Меня рекомендовал ваш зять! Думаю, это доказывает, что я достоин доверия!

— Это само собой! — кивнул Авзураг. — Иначе мы с вами не беседовали бы. Но вы должны понимать, что вопрос щепетильный! К данной информации имеет доступ только очень ограниченный круг людей и не без причины…

Громов кивнул.

— Понимаю и поддерживаю, мне тоже не нужна огласка…

Оба брата Габарашвили тут же закивали, изобразили полнейшее понимание.

— Тогда давайте к делу, — продолжил Демьян, — какую из дочерей вы мне предлагаете и что попросите взамен?

Авзураг взял со стола клочок бумаги, быстро написал на нем цифру с таким множеством нулей, что любому банкиру поплохело бы. Передал записку Демьяну.

«Мда… Волков со своими тремя миллионами еще легко отделался…» — усмехнулся он про себя. Сумма в четыре раза превышала ту, что пришлось заплатить Игнату. Хотя, наверное, можно было и поторговаться.

Демьян долго и по-картинному серьезно рассматривал клочок бумаги, то и дело перевил взгляд на братьев Габарашвили. Те аж дыхание затаили, ожидая ответа.

Убедившись, что изображение на листке несколько раз попало в камеру, Громов вернул его Авзурагу. Тот достал зажигалку, поджег край записки и положил догорать на блюдце. В комнате резко запахло жженой бумагой.

— За такую сумму, — могильным тоном начал Демьян, — вы должны мне привести ангела в женском обличии!

Авзураг снова улыбнулся от уха до уха и кивнул.

— Есть!

Демьяну показали фото девушки. И правда ангелок: вьющиеся белые волосы обрамляют кукольное личико. Губки сочно-красные, глаза — васильки.

«Э нет, так просто ты не отделаешься!»

— Что мне твое фото! — резко перешел на ты Демьян. Вмиг стянул с лица маску вежливости. — Если собираешься стрясти с меня такую сумму, ты мне девку вживую покажи! Со всех сторон передо мной покрути, пощупать дай! А то может, ты меня тут развести пытаешься! Я тебе сейчас денег переведу, а ты мне через год швабру криворукую! Гарантии какие?!

Братья Габарашвили тут же встали в оборону.

— Заплатишь заранее, получишь расписку! — заверил его Улдан.

Громов мысленно захлопал в ладоши: «Расписка — это хорошо, это уже вещественное доказательство. Только один косячок, нет у меня в запасе никаких миллионов!»

Точнее миллионы были, но далеко не так много, как требовалось, и пойти они должны были никак не в карман Габарашвили. Демьян их для своих дочерей приберег.

«У Волкова тоже вряд ли столько найдется… Придется обойтись без расписки», — подметил он про себя.

— А если девка мне не понравится, что тогда? — продолжил давить на Габарашвили Демьян.

— Выбрать дадим! — развел руками Авзураг.

— Вот и пошли выбирать, — уже более мирно ответил Громов.

Его попросили обождать в ресторане с полчаса. Улдан пришел за ним лично и повел по лабиринту коридоров, пока они не оказались перед дверью в большую прямоугольную комнату.

Помещение больше всего смахивало на казарму или какой-то дешевый хостел. По стенке вряд стояли кровати, возле них простые деревянные тумбочки.

Девчонки выстроились у противоположной стены. Все как одна в длинных коричневых юбках и просторных розовых блузах. Волосы заплетены в тугие косы.

— Всего у нас на воспитании сейчас девятнадцать девочек…

— Почему здесь только десять? — перебил его Громов.

— За остальных уже внесен калым, так что только эти… — уточнил Авзураг. — Прогуляйся, присмотрись!

Демьян кивнул, сцепил руки сзади и шагнул к девушкам.

Те при его приближении даже не шелохнулись. Стояли ровно, ноги на ширине плеч, головы слегка опущены вниз, глаза в пол.

— Пусть они смотрят прямо! — пробасил Демьян.

— Девочки, делайте, как он велит! — тут же последовал приказ от Авзурага.

И тут Демьян вспомнил сцену из старого фильма «Я, робот», когда множество людей-машин разом подняли головы и уставились в пространство перед собой. Сейчас произошло ровно то же самое. Девочки смотрели не на него, не друг на друга, а в стену.

— Прям всё сделают, что велю? — спросил Громов у Габарашвили.

Дождавшись кивка, приказал:

— Покрутитесь!

Каждая по очереди сделала круг на месте.

После того, как они замерли, Громов отдал новый приказ!

— Снимите блузки и юбки!

Мельком глянул на Авзурага, как бы спрашивая, не перешел ли грань. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Возможно, другие женихи просили снять больше.

Краем глаза заметил, сколько довольства появилось в лице Улдана. Вот уж кто явно не возражал против стриптиза. Дело семьи Габарашвили с самого начала нашло отклик в душе Громова. Недаром полжизни сражался с такими же моральными уродами. Но в тот момент, когда увидел, насколько доволен его приказом дядя девочек, решил, что костьми ляжет, но этих осетин накажет так, что свету белому не обрадуются.

Демьян еле заставил себя снова повернуться к девчонкам. По лицам страдалиц понял, никакие они не роботы. Очень даже живые, стеснительные люди. Все как одна покраснели, словно раки, захлопали ресницами, поджали губы, но противиться не решились. Медленно, словно минутная задержка сможет спасти их от неизбежного, расстегивать блузки, потихонечку их стягивать, спускали с худых ног юбки.

Очень хотелось отвернуться от них, ведь камера и так всё запишет. Но нельзя… И остановить девчонок нельзя. Ему нужны такие кадры, после которых у друзей в полиции проснется острое желание калечить и убивать. Здесь одними диалогами с продавцами не обойдешься, клубничка нужна.