Книга Злое колдовство - Надежда Первухина

– Какое такое?

– Ну, мэрию в рыбок превратили, да и потом… С Анной Николаевной беда такая… И Юля пропала.

– Откуда ты все это знаешь, Акашкин?

– Пока на такси от вокзала ехал, шофер мне все новости – и свежие и не очень – рассказал.

– Ну и таксисты у нас пошли…

– Данила, – вступила в разговор Катя, – хватит тебе Сидора пикировать, он тебе не рассада помидорная. Я по ауре вижу – человек женился и остепенился. Сидор вообще сильно изменился, это заметно.

– Лысина только прогрессирует, – сострил Сидор.

– Сидор, – сказал Данила, – а ты не боишься, что если Юля обнаружится, то она тебя убьет? Она ведь не девочка из благотворительной организации в защиту тушканчиков. Она ведьма. До чертиков разозленная ведьма.

– Боюсь, конечно, – сказал Сидор. – Но, с другой стороны, от судьбы не уйдешь… Хотя, если Юле приспичит меня убить, ей сначала придется иметь дело с моей женой.

– Твоя жена – тоже ведьма? – спросила Катя.

– Еще какая, – гордо ответил Сидор.

И тут в салон вошла Дениза. От нее текло благоухание новых духов. У Денизы на духи явно был отменный вкус – это было видно по тому, как фея Катя слегка побледнела от зависти: она себе на свою фейную зарплату такие духи позволить, естественно, не могла.

– Сидор, – укоризненно сказала Дениза по-английски, – куда ты пропал? Я ищу тебя по всему центру.

– Милая, – по-английски же ответил ей Акашкин, – познакомься с моими давними… э-э… приятелями. Это фея Кэтрин, а это – экстрасенс Дэн.

– Давайте перейдем на русский, – сказала, мягко улыбнувшись, Дениза. – Мне очень приятно с вами познакомиться. Хотя я вижу, что мы с Сидором выбрали для этого не самое удачное время – вы носите траур. Это по той ведьме, которую взорвали в машине?

– Да. Но она была не только ведьмой. Она была прекрасной музыкантшей. Редко кто мог так играть на фортепиано! И с Юлькой они почти что помирились. Если б не этот таинственный убийца…

– Какой убийца? – хором спросили Сидор и Дениза.

– Долго рассказывать. А знаете что? Давайте-ка отправимся в «Одинокого дракона».

– «Одинокий дракон» – это чайный павильон, – счел необходимым пояснить Денизе Сидор. – Его содержит господин Чжуань-сюй. Он дракон.

– Как мило, – сказала Дениза. – Только у меня ноги устали ходить и ходить без конца.

– Можно взять такси, – предложил Сидор.

– Ты слишком расточителен, мой пупсик, – заметила Дениза, которая полчаса назад отдала за духи восемьсот евро. – А телепортация на что? Я владею этим искусством в совершенстве. Только задай мне мысленный образ того места, где мы должны снова материализоваться. И все будет в норме.

– Но мы не умеем телепортироваться, – сказал Данила, а Катя чуть испуганно кивнула.

– Ничего страшного, – улыбнулась Дениза. – Возьмемся за руки, друзья, как пел ваш русский бард!

Сидор задал Денизе яркую мысленную картинку входа в чайную «Одинокий дракон». Вся компания крепко взялась за руки.

Свист ветра.

Темнота.

Шелковые полотнища пространства хлещут по лицу…

– Мы прибыли, – первым открыл глаза Сидор. – Дорогая, ты просто прелесть.

Действительно, все они стояли перед входом в чайный павильон господина Чжуаня. «Одинокий дракон», как всегда, был гостеприимно открыт.

– Что ж, зайдем, – сказал Данила.

Они вошли, у специальных стоек сняли обувь и, отодвинув темно-пурпурные занавески, проникли внутрь большого чайного зала.

– Есть кто-нибудь? – повысив голос, спросил Данила.

На его зов из боковой двери, скрытой домотканой тканью, вышла девушка в китайском национальном костюме – две шелковые кофты голубого и лилового цвета поверх розовой длинной плиссированной юбки. На голове у девушки красовалась вычурная прическа, украшенная резными гребнями и золотыми заколками. Но, несмотря на все эти этнические вычурности, можно было легко узнать в девушке Марью Белинскую.

И уж кто-кто, а Дениза сразу ее узнала. Ведь Марья не год и не два провела в Толедо, а потому они с госпожой Грэм были хорошими приятельницами.

– Мари!

– Дениза?!

Дамы обнялись.

– Как ты здесь оказалась, Мари?

– Я здесь работаю. Вместе со своим… женихом. Он хозяин чайного павильона. А ты-то, ты-то как оказалась в Щедром, Дениза? Что заставило тебя покинуть прекрасный и уютный Толедо?

– Я вышла замуж, – мило покраснела Дениза.

– Да ты что?! За кого?

– Вот мой муж, Сидор.

– Акашкин?!!

– Да, это я. Благословенны будьте, Марья Авдеевна.

– Святая Вальпурга! Вот уж никогда бы не подумала… Впрочем, извините. Желаю вам счастья. Данила, Катя, прошу прощения, что не сразу обратила на вас внимание. Вы сегодня по делу или как?

– Вообще-то больше по делу, – сказал Данила. – Но «или как» тоже подойдет.

– Тогда я приготовлю чай с чабрецом и дольками персика, – сказала Марья. – Меня Чжуань научил. Вкус потрясающий. И еще у нас есть пирожные с черносливом, имбирем и курагой.

– А где сам Чжуань-сюй? – спросил Данила.

– Полетел в Холмец – новая партия чая прибыла из Юннани. Обещал быть завтра. Поэтому я за хозяйку. Ну вы, пожалуйста, проходите, располагайтесь кому как удобно, а я пойду готовить. Здорово, что вы здесь оказались. Несмотря ни на что.

Марья Белинская улыбнулась, хотя улыбка вышла грустной, и скрылась за домотканой занавеской. Там, видимо, располагалась кухня.

Наши герои прошли в зал, застеленный коврами ручной работы и буквально заваленный подушками. Полагалось садиться на подушки перед маленькими столиками с отделкой из бамбуковых реек. С потолка свисали китайские фонарики из рисовой бумаги, они давали неяркий уютный свет, и даже тени в углах не казались слишком плотными.

– Анна Николаевна любила этот чайный павильон, – сказала Катя и всхлипнула.

– Катя, успокойся, – тронул ее за плечо Данила. – Что ж теперь. Надо как-то жить… Кроме того, Анна Николаевна была бы очень недовольна, если бы узнала, что мы никак не помогли Юле.

– Так что делать с Юлей? – спросил Сидор.

Тут появилась Марья. Она принесла поднос с чаем и сладостями. На пару минут все замолчали, отдавая дань традиционной чайной церемонии, раздавался только звон чашечек, бульканье воды, стук деревянных палочек для еды о тарелки…

Наконец, когда чаю было отдано должное внимание, Сидор повторил свой вопрос. Звучал он несколько иначе: