Книга Естественный отбор - Евгения Гордеева

Я, например, в первый раз исполняя этот танец, лишилась косы, а Танаис спалила брови и ресницы.

Леда не отказалась от мысли попробовать на себе, что это такое, танец Огня. Только волосы тщательно уложила на голове. Кому же хочется красоваться на свадьбе подруги с сожжённой шевелюрой.

Там-тамы ударили разом. Опытные аккомпаниаторы выбивали ритм так неистово, что сердце стало биться с ними в такт с первого удара. Кровь понесла его толчки к конечностям, принуждая тело двигаться так, как требует ритуал соединения с огнём.

Вокруг огромного костра стояло шесть человек. Я и Леда, Танаис с мужем, Верис и Надис. Сегодня танец должен был быть особенно сакральным. С нами танцевала супружеская пара, а это придавало танцу особенную пикантность. Но, зато и транс должен был быть более глубоким и возбуждающим, что ли…

Я смотрела через огонь на Леду, стоящую ко мне лицом. Она была сосредоточена и внимательна. Ей предстояло повторять движения танца за мной, потому что никто и никогда не проводит предварительных репетиций, не разучивает движений, не отрабатывает па этого танца. Его танцуют сразу или не танцуют никогда. Леда это знала.

Звук барабанов заставил тело раскачиваться, ловя ритм. Руки плавно пошли вверх, чуть задержавшись на уровне талии. В этот момент там-тамы чуть стихли, а потом ударили с новой мощью. Танцующие первый раз крутанули бёдрами, подключая к танцу нижнюю часть тела.

Я пристально смотрела на Леду, которая старательно повторяла мои движения. Ничего, у неё получается! Для первого раза, просто замечательно. Теперь руки дальше вверх, ладонями к небу. А тело изгибается как языки пламени, соблазнительно, страстно. После чопорных движений бальных танцев, это выглядит слишком сексуально. Но огонь не делает батманов и плие, он живёт… Живёт те короткие мгновения, которые ему отмерены щедрой рукой дающего пищу. У него нет времени расходовать свою жизнь на бесполезные танцы. Только танец любви! И если Леда этого не поймёт, огонь не примет её. Обожжёт, оттолкнёт, забрав, положенную ему жертву, и больше никогда не позволит прикоснуться к тайне его танца.

Я пытаюсь глазами сказать это подруге. Она должна расслабиться, раскрепоститься, отдаться ритму, слиться с огнём. Вот сейчас!

Танцующие погружают руки в огонь, и я закрываю глаза. Всё. Больше я ей ничем помочь не могу. Дальше — только сама.

Я ловлю ритм барабанов, глажу языки пламени, сливаясь с ними, впуская в тело жар огня и шепчу мантру.

"Мы с тобой одной крови…"

Он проникает в кровь, становится моей частью. Я, не сковывая себя моралью цивилизованного общества, позволяю своему телу двигать так, как этого хочет огонь в моей крови. Бёдра неистово бьются, заставляя звенеть пояс с монетками, завязанный на моём теле. Грудь колышется в такт барабанам, руки змеями вьются вокруг тела. Опускаюсь на колени, полностью погружая их в огонь, соприкасаюсь с руками других танцовщиков и достаю каждой рукой по угольку. Резко встаю, поднимаю руки к небу. На них пляшут маленькие язычки пламени, подмигивая далёким звёздам.

"… искра к искре".

Движения становятся ещё более чувственными. Выгибаю тело назад, касаюсь руками песка. До слуха доносятся первые звуки песни. Женский голос плавно вплетает мелодию в барабанный бой. Значит, Танаис с мужем уже начали танец Огненной любви. Я не могу их сейчас видеть глазами, но знаю, чувствую через пламя, соединившее нас, как трепетно касаются они друг друга, проводя по чувствительным местам нежными, горячими руками. Огонь передаёт мне их ощущения.

"Между нами нет различий".

Они подошли вплотную и теперь их тела двигаются синхронно, ускоряясь в движениях. А там-тамы выбивают замысловатый музыкальный рисунок уже на немыслимой скорости. Кажется, что двигаться быстрее уже невозможно, но тело не слушает разум, оно слушает себя и огонь Последний соблазнительный изгиб, последний взмах руками, последний удар бёдрами и… тишина.

Такая тишина, словно нет вокруг ни одной живой души. Только треск догорающего костра и шёпот ветра в дюнах.

Открываю глаза, выходя из транса. На это надо несколько минут. Огонь так быстро не отпускает. Зрение потихоньку фокусируется и перед глазами начинают вырисовываться фигуры людей. Вижу через костёр сидящую Леду. Она улыбается и что-то говорит своему соседу, протягивая ладонь. Мужчина наклоняется к её руке и целует. Надо же… Она себе кавалера уже нашла, и он целует её так… интимно!

Он поднимает голову от её руки и встречается с моим взглядом.

Я понимаю, что судьба опять, в какой уже раз обманывает меня. Обещает любовь, а подсовывает боль и разочарование. Потом обещает избавление, а подкладывает очередную порцию горечи и страданий.

Секундный обмен взглядами. Как выстрел… в оголённое сердце.

Сарториус!!!

Мгновенный выход из транса.

Я резко развернулась и рванула прочь, в пески, в пустыню.

— ПЕТРА!!!

Его голос гнал меня прочь, хлестал по нервам, разрывал на атомы. Он меня убивал.

Я неслась по барханам, как подстреленная газель, убегающая от жестоких охотников. Дыхания не хватало, лёгкие невыносимо жгло, лицо заливали пот и слёзы. Не выдержав гонки, я рухнула на песок и затихла. Слёзы лились ручьём, но я не пыталась их остановить. Побольше поплачешь, поменьше пописа…

Я лежала на склоне дюны и тупо таращилась на огромный диск луны, висящий у меня перед глазами. Мыслей не было. Ни-ка-ких… Я не мечтала умереть немедленно, не разрабатывала коварных планов мести бывшей подруге и бывшему возлюбленному, не думала, как буду жить дальше. Я умерла снова… во второй раз… от той же руки…

Ощущение чужого присутствия рядом заставило меня поднять голову и оглядеться. Умереть то я умерла, но быть съеденной пустынными шакалами не хотелось. Метрах в двадцати от меня сидел мой враг и спокойно любовался луной. Он тоже почувствовал моё движение и обернулся.

— Петра…

Я попыталась вскочить, но чужая сила удержала меня на песке. Я, конечно, алхимик, а он универсал, но Хлоя научила меня немного управляться с силами гравитации. Я взломала его заклинание, послав в отместку порцию фенолфталеина. Наконец-то смогла воплотить в жизнь свои угрозы. Тоже не особе эффективно. Он успел его нейтрализовать, и теперь сидел и отплёвывался. Я рывком поднялась на ноги, развернулась, что бы уйти, но не смогла покинуть место действия, ни высказав ему всего того, что накопилось в моей истерзанной душе.

— Как ты смел поступить так со мной?!! Если я стала тебе не нужна, почему не сказал прямо? Почему ушёл тайно? Я, хлор тебя дери, обыскалась тебя! На зов мой ты не ответил! Так мог хотя бы письмо написать и объяснить, что такая дура тебе не нужна! Что всё было ошибкой! Зачем дал надежду, а потом прилюдно разбил мое сердце снова?! Оставь меня в покое Сарториус!!! Я… отпускаю тебя…

Я развернулась и быстрым шагом, ибо бежать уже не могла, отправилась, куда глаза гладят. Спустившись с очередного бархана, не удержалась и оглянулась. На вершине дюны, но фоне равнодушной луны, чернел силуэт мужчины… Не моего мужчины…