Книга Троя. Повелитель Серебряного лука - Дэвид Геммел

Лаодика, наблюдая за ними, внезапно почувствовала холод в животе. Она видела близко глаза Геликаона и слышала его дыхание. Девушка загрустила. В течение нескольких лет она лелеяла мечту, что отец устроит ее брак с Геликаоном. Она знала, что он не любит ее, но верила, что, если будет заключен такой союз, она сможет сделать его счастливым. Когда Лаодика услышала, что он отказался жениться на красивой Креусе, она возликовала. Он сказал Приаму, что женится только по любви. У Лаодики оставалась слабая надежда, что он может полюбить ее. Надежда грела ее, словно искра, одинокими ночами. Но теперь она погасла. Он никогда не обнимал ее так. В этот момент девушка поняла, что никогда не будет. Ты никогда не познаешь любовь — проснулся тайный страх в ее сердце.

Андромаха вырвалась из объятий Счастливчика. Она покраснела и, казалось, с трудом стояла на ногах. Девушка быстро отошла от Геликаона, затем присела рядом с Кассандрой.

— Мы можем тоже быть друзьями? — спросила она.

— Пока нет, — ответила Кассандра. — Я собираюсь снова плавать. Меня ждут дельфины.

XX Храм Гермеса

Карпофорусу было неудобно сидеть на крыше и наблюдать за дворцом, расположенным за рекой Скамандр на вершине далекого холма. Сегодня, когда зайдет солнце, начнется пир в честь Деметры, богини плодородия. Люди будут благодарить ее за летний урожай, радоваться пировать — прекрасные вина, блюда с едой и огромные жареные фруктовые косточки будут в изобилии. Танцы и песни — постоянные спутники любого пира и торжества — избавят от забот и наполнят сердце радостью… через девять месяцев в мире появятся сотни кричащих младенцев. Карпофорус ненавидел пиры, но этот был особенный. Когда Карпофоруса впервые позвали к богу смерти, он отправился на остров Самофраки набраться мудрости у живущего там прорицателя. Этот человек, известный в Зеленом море, жил в пещере, отвергая элементарные удобства в поисках духовного совершенства. Внизу у его пещеры собралась тола паломников с дарами и просьбами. Провидец молча сидел на солнышке и вызывал просителей по одиночке, затем он тихо что-то говорил, проситель слушал его, после чего уходил, пробираясь сквозь толпу. К нему обращались люди с вопросом: «Что он сказал?» Но никто никогда не отвечал на этот вопрос.

Карпофорус ждал девятнадцать дней. Утром двадцатого, посмотрев на старика, он встретился с ним взглядом. Потом тот подозвал его. Ему с трудом в это верилось, и он оглянулся, может, кто-то еще стоял за ним. Наконец, Карпофорус встал и поднялся на холм. Провидец был не таким старым, как он думал. Несмотря на седую бороду, на его лице не было морщин. Карпофорус сел перед ним, скрестив ноги.

— Какую мудрость ты ищешь? — спросил прорицатель.

— Меня призвали служить Великому отцу, — рассказал ему Карпофорус. — Но мне нужен совет.

— Как тебя призвали?

Карпофорус рассказал ему о смерти своего товарища и о своем осознании, что он должен служить великому богу, посылая души в долгое путешествие.

— Ты думаешь, что Гадес хочет, чтобы ты убивал людей?

— Да, — гордо ответил убийца.

Мужчина посмотрел на него с бесстрастным выражением лица, его голубые глаза встретились взглядом с темными глазами Карпофоруса.

— Скольких ты уже убил?

— Девятерых.

— Подожди, пока я побеседую с духами, — сказал прорицатель, закрыв глаза.

Прошло так много времени, что Карпофорусу начало казаться, что прорицатель заснул. Но он открыл глаза.

— Все люди выбирают ту или иную дорогу, Карпофорус. Если я скажу тебе, что ты ошибся, и Господин смерти не призывал тебя, ты поверишь мне? Ответь честно.

— Нет. Великий бог сделал меня своим слугой.

Прорицатель кивнул.

— Скажи мне, ты считаешь, он хочет, чтобы ты убивал детей?

— Нет.

— А женщин?

— Я не знаю. Он хочет, чтобы убивали женщин?

— Ни детей, ни женщин. И ты никого не будешь убивать между пиром в честь Деметры и пиром в честь Персефоны. Когда земля будет спать между этими пирами, ты тоже будешь отдыхать. И, чтобы каждое твое начинание имело успех, ты будешь отдавать часть своей прибыли в пользу бедных и нуждающихся. — Он показал на нож на поясе Карпофоруса. — Дай мне это оружие.

Карпофорус вытащил нож и протянул его прорицателю. Это был прекрасный кинжал, рукоятка которого была украшена серебром и выполнена в форме головы льва.

— … ты будешь использовать в своих делах только этот кинжал. Ни яд, ни меч, ни веревку. Ни голыми руками, ни копьем, ни луком. Когда кинжал сломается или потеряется, ты больше не будешь убивать для Великого бога. Если какое-то из этих условий будет нарушено, твоя жизнь закончится через семь дней.

— Все будет так, как ты говоришь, святой.

Годами Карпофорус следовал всем этим напутствиям, не жалуясь на судьбу. В трех городах он основал приюты для бедных и нуждающихся. Ни один ребенок и ни одна женщина не пали от его кинжала. Он с любовью заботился о своем оружии, используя его только во время дела, с собой он носил еще два ножа, которыми и сражался в бухте Голубых Сов.

Сегодня был пир Деметры, и кинжал с рукояткой в виде головы льва положит конец жизни Геликаона. Карпофорус наблюдал за тем, как Счастливчик проскакал по мосту через реку Скамандр на лошади, которую он одолжил на царской конюшне. Была вероятность, что он вернется на закате, а затем отправится через город на берег. Тогда ему придется пройти через площадь, где находится храм Гермеса, там соберется толпа.

«Его будет нетрудно убить его там, — подумал Карпофорус. Я просто подойду к нему с кинжалом в рукаве. Геликаон поприветствует меня с улыбкой. Затем быстро и уверенно я вытащу кинжал и перережу ему горло. Затем сольюсь с толпой и уйду. Счастливчик отправится на поиски Елисейских полей и будет наслаждаться вечностью в компании богов и героев». Карпофорус вздохнул. Его будет нетрудно убить там. Убийство Геликаона получалось более сложным делом, чем любое из его последних дел. Счастливчик был осторожным и умным человеком, мыслителем и стратегом. «Хуже того, — понял Карпофорус, — я с неохотой исполню задуманное». Странные мысли начали приходить к нему, сомнения и беспокойства. Такого раньше никогда не случалось. Карпофорусу нравилась его работа, и он чувствовал огромную гордость, что Гадес его выбрал, но работа в команде «Ксантоса» вывела убийцу из равновесия.

Всю свою жизнь Карпофорус был замкнутым человеком, избегал компаний, предпочитая одиночество. Кроме этого, ему не нравилось находиться в многолюдных местах. Он думал, что путешествие на «Ксантосе» будет тяжелым и неприятным. Вместо этого Карпофорус обрел там своеобразное одиночество. Ониакус даже обнял его вчера на берегу, после того как он сказал ему, что покидает команду. Ощущение было странным. Потом Карпофорус попытался вспомнить, когда его в последний раз обнимали, но не смог. Он подумал, что в детстве мать прижимала его к груди, но как ни старался, не смог припомнить ее простого прикосновения. «По тебе будут скучать, Атталус, — сказал ему Ониакус. — Я знаю, что Счастливчик высоко тебя ценит. Он будет очень огорчен, когда услышит, что тебя больше не нет с нами».