Книга Эльфы сумеречной башни - Морвейн Ветер

Ингрид шла на встречу, стиснув зубы, и, так же стиснув зубы, принимала все условия. Какова же была её ярость, когда оказалось, что в ближайшее время Раймон не собирается отправляться в Гленаргост – и тем более отправлять туда её.

– Ты слишком ценное приобретение, – сказал наместник тогда, и в глазах его таилось что-то, чего Ингрид не видела до сих пор.

А потом начался кошмар.

Раймон милостиво позволил ей провести первую ночь в собственной спальне – безусловно, Ингрид была более чем разочарована тем местом, которое она заняла в новом доме. Раймон мстил, но тогда Ингрид думала, что это всего лишь проверка. Тем более что на вторую ночь Раймон позвал её к себе.

Тут уже Хранительница была уверена в своих силах. Правда, без собственной купальни она немного потеряла в лоске, и всё же не сомневалась в своих силах. Она готовилась соблазнять. Соблазнять не потребовалось.

Едва Ингрид вошла, Раймон взял её за плечо и надавил, заставляя опуститься на колени. Через секунду перед её носом уже раскачивалась напряжённая плоть.

Ингрид подняла глаза, не в силах поверить в происходящее, и встретила взгляд Раймона – жаркий и почти безумный.

Ингрид попыталась встать. Раймон с силой надавил на её плечо и, взяв собственный член в руки, провёл головкой по губам Хранительницы. Ингрид показалось, что она теряет сознание. Для Бальдера она делала подобное лишь раз, и то всё было совсем иначе. Ингрид ещё раз попыталась вырваться. Тогда Раймон, уставший, видимо, от её сопротивления, поймал её подбородок двумя пальцами и заставил посмотреть ему в глаза. Через секунду Ингрид поняла, что её собственные губы приоткрываются, а член Раймона уже касается языка.

Раймон толкнулся вглубь, будто проверяя её, и Ингрид обнаружила, что не может сопротивляться. Она казалась сама себе безвольной куклой, а плоть Раймона двигалась внутри, врываясь в самое горло. По щекам побежали слёзы – самое верное средство, которое не отказывало Ингрид до сих пор.

Раймон слёз не видел. Он будто заворожённый наблюдал, как проходит его плоть между сладких припухших губ. Наместнику потребовалось не больше минуты.

– Свободна, – сообщил Раймон и оттолкнул Хранительницу когда получил своё.

Ингрид ушла к себе. Она долго лежала на боку в своей маленькой комнатке и пыталась осознать – что произошло и что делать теперь?

В следующий раз всё было дольше. Ингрид было приказано прийти подготовленной, и она расценила это как хороший знак. На сей раз Раймон не пытался её заставлять. Уже на пороге Ингрид поняла, что руки сами собой расстегивают мантию. Она будто со стороны наблюдала, как её тело опускается на кровать рядом с лежащим поверх одеяла Раймоном, как бедро двигается в сторону, и она оказывается верхом на бёдрах наместника. Руки сами собой расстёгивали ремень и брюки Раймона, а затем она привстала и с размаху насадилась на напряжённый член. Мышцы на секунду интуитивно напряглись и тут же расслабились, хотя Ингрид не прилагала к этому не малейших усилий.

Ингрид снова плакала, но Раймон не заметил её слёз и теперь. Хранительница долго раскачивалась, насаживаясь глубже и совсем не так, как хотела бы она сама – если бы вообще хотела присутствовать в этом кошмаре. Раймон даже не попытался её приласкать.

Когда всё кончилось, Раймон наклонил её к себе и рванул зубами шею. Он пил, пока Ингрид не потеряла сознание, и очнулась Хранительница уже у себя.

С тех пор кошмар не прекращался. Поначалу Ингрид надеялась, что сможет поговорить с наместником и тот вспомнит, как много связывает их, но Раймон не говорил с ней. Он не уговаривал и не заставлял. Ингрид просто заходила к нему в комнату и понимала, что тело ей не принадлежит.

Каждой встречи Ингрид ждала, как похода на эшафот – зная, что отменить её нельзя. Как правило, Раймон уже ждал её. Только в этот раз его не было, и Ингрид стояла какое-то время, комкая платок и пытаясь понять, что сулит ей перемена в расписании. Она была уверена, что на лучшее надеяться не стоит.

Раймон вошёл, и Ингрид почувствовала, как привычно слабеет тело. Как руки тянутся к застежкам, и сползает шёлк платья вдоль плеч. Она попыталась заговорить, но язык не слушался, и ей удалось издать лишь невнятный хрип.

Она закончила раздеваться и, взявшись за подоконник, запрыгнула на него. Ингрид побледнела, предчувствуя, что будет дальше.

Раймон подошёл и огладил её по спине – непривычная ласка, которой Ингрид удостоилась в первый раз.

– Иногда мне хочется знать, – сказал Раймон, внимательно разглядывая свою жертву. – Думала ли ты об этом, когда я разливал вино в два бокала – твой и Бальдера? Представляла ли ты, как прогибаешься подо мной, как раздвигаешь ноги и ждёшь, покорная и готовая ко всему?

Ингрид хотела бы ответить, но не могла. Она в самом деле развела ноги и с ужасом поняла, что её рука проскальзывает в промежность, чтобы начать ласкать себя на показ. Опять по щекам бежали бессильные слёзы, и Ингрид не могла бы остановить их, даже если бы захотела.

Ингрид спрыгнула с подоконника и, развернувшись, наклонилась, отставляя бёдра далеко назад. Там далеко внизу ходили люди. Ей стало страшно и тошно от мысли о том, что кто-то из них может поднять голову и увидеть её лицо и напряжённые голые плечи в проёме окна. А в следующий миг ей уже было всё равно, потому что тело пронзила боль. Раймон ворвался резко, будто нарочно пытаясь разорвать её, уничтожить до конца. Будто было ещё что уничтожать – она и так не могла ни спать, ни есть, каждую минуту думая о том, кем стала и что ждёт её впереди.

– Не надо… – прошептала она и сама удивилась тому, что может говорить. Ингрид попыталась шевельнуть пальцами и поняла, что тело слушается её, но от этого не было легче. Вырваться она всё равно не могла. – Пожалуйста, Рэй… Зачем?

Раймон не отвечал, продолжая яростно вбиваться в неё.

– Не надо… – повторила Ингрид, бессильно опуская лоб на ладони, и будто эхо прозвучало от двери:

– Не надо…

Ингрид поняла, что её бьёт дрожь. Она резко обернулась и увидела рыжеволосую девушку, назвавшую себя королевой. Раймон двинулся последний раз и затих, а Ингрид, оставшаяся без поддержки, едва не рухнула на пол. Ей мучительно хотелось чем-то прикрыться, но она смогла только натянуть на себя брошенную мантию как покрывало.

– Не надо… – Сильвара ещё секунду стояла, как громом поражённая, а затем рванулась внутрь и встала, заслоняя собой Ингрид. – Что ты делаешь… Рэй?

Раймон смотрел на неё, будто не узнавая. Обе эльфийки видели, как ходят на его скулах желваки.

– Отойди, – сказал наместник ровно.

Сильвара покачала головой и на шаг отступила назад. Ей было страшно идти против того, кто всегда казался ей во много раз сильнее её самой, но стоять в стороне она попросту не могла.

– Силь, отойди, – повторил Раймон. – Всё нормально. Таков наш договор.

Сильвара бросила растерянный взгляд на сидевшую на полу Ингрид. Она видела и слёзы, бегущие по щекам эльфийки, и то, как бьёт её крупная дрожь.