Книга Раскрыть ладони - Вероника Иванова

— Радует лишь одного меня. Меня, а не тех, кто ещё спросит за неудачу... Но радость придаст мне сил. Я уже чувствую, как она наполняет моё сердце!

Тёмный закуток на чердаке дома в одном из малолюдных кварталов. Личное жилище господина старшего распорядителя? Похоже на то. Личное и тайное. Зачем меня приволокли сюда? Вижу единственный вариант развития событий. Причём, наполняющий моё сердце, в отличие от дядиного, усталой печалью.

Убьёт? Так пусть делает это, пока яд лозянок ещё остаётся в теле, и боль чувствуется меньше, чем обычно.

— Но почему же ничего не получилось? Почему? Я всё рассчитал и проверил, разъяснил задание до мельчайших подробностей...

Какое ещё задание? Моё? Так я его выполнил. Именно так, как мне и велели. Охранные чары снял? Снял. Убийцу в дом впустил? Впустил. А уж дальнейшее... Я, между прочим, старался быть убедительным!

— Совсем ведь просто, верно? Молодой человек. Высокий. Тёмноволосый. Со смазливым личиком. Бедно одетый. Ну как тут можно промахнуться?! Тем более, подходящим изо всех в комнате мог быть только один!

Что-то я не совсем понимаю. Он описывает меня?! Мишенью для Тени был выбран именно я?

— И всего-то было нужно, что выполнить заказ и тихо уйти... И не трогать девицу. Даже пальцем. Хотя, и ей поделом. Зазналась, решила, что теперь, под крылышком Амиели спрячется от прошлых обязательств? Нет уж, Анклав не оставляет долг неоплаченными, и теперь тому имеется лишнее подтверждение, весьма яркое!

Келли была связана с Анклавом? Как? Почему? Зачем?

Дядя, закончив пристраивать меня на стуле, отряхнул ладони, накинул на плечи разумно убранную на время физической работы мантию и встал так, чтобы позволить себя видеть.

— Удивлён, да? По глазам вижу, что удивлён! Жаль, что сказать ничего не можешь... Мне было бы весьма интересно знать, почему Тень не исполнила поручения. И что там произошло на самом деле. Словам Амиели я не доверял и доверять не буду, а единственный оставшийся свидетель — ты. Впрочем... И хорошо, что молчишь. Очень хорошо!

Что значит, единственный? Неужели Тень... Его убили? Вот ведь идиот! Доигрался! Говорил же ему по-хорошему: уходи. Ну конечно, зачем меня слушать? Я же дурак. И трус.

— Иначе, не приведи боги, ляпнул бы моё имя, и... Нет, не будем вспоминать то, что не случилось, а лучше вознесём хвалу небесам за день минувший, не ставший днём последним!

Да, дядюшке не поздоровилось бы. Хоть dyen Райт и не жаловал свою будущую супругу, но прощать убийство Келли господину старшему распорядителю не стал бы. Как и любой другой человек на его месте, располагающий властью и деньгами.

— Она сослужила свою службу. Не так, как было задумано, но всё же. Жаль, не удалось довести дело до лучшего окончания... Жаль. Но теперь Амиели знает, что его можно достать из-за любых стен и замков. Наконец-то, он почувствует свою уязвимость! Останется только чуть-чуть надавить и всё получится!

Что получится? Зачем давить? И зачем было уверять меня в необходимости кражи? Если теперь выясняется, что бумага была вовсе никому не нужна, то...

— Всё ещё не понимаешь? — склонился надо мной Трэммин. — Но это же так просто! Хотя я всё время забываю о твоей тупости... Сторона, подписавшая договор Крови, передаёт свои права и обязанности по наследству. А когда кровных наследников не остаётся, нужно заключать новый договор! Иначе последний из рода вправе передать всё, чем владеет, любому человеку, хоть первому попавшемуся под руку. Амиели вполне мог так поступить... Но теперь уже точно не поступит. Побоится. Только бы он не собрался распродать имущество и вернуть в Анклав золото, вот тогда мы многое потеряем!

Конечно, потеряете. Потому что продавать dyen Райт будет задёшево, ведь ему нужно всего лишь собрать некую сумму, означенную в договоре. А выкупать поля и прочие угодья придётся вдвое, а то и втрое дороже. Что ж, когда старику удастся это проделать, я первым посмеюсь над Анклавом!

Если доживу.

— А всё из-за тебя! Ты, и в самом деле, водишь за собой по пятам беду. Даже умереть спокойно и то не можешь!

Умереть? Не хочет ли дядя сказать, что...

— И ведь всё было бы просто замечательно! Смерть мага в Виноградном доме, чего ещё можно желать? Злоумышление одной из сторон договора против другой, и договор расторгается, с выгодой для потерпевших! Просто, не так ли? Но ты ухитрился испортить и такую простую вещь.

Так убить должны были меня?! Будь я проклят... Умно придумано, ничего не скажешь.

Моё имя вписано в Регистр по праву сданного экзамена. В дом Амиели меня пригласили, а не привели силой. Охранные чары снимал я сам, но всегда можно утверждать, что хозяин дома сделал это, дабы впустить убийцу. Выбор меня, как жертвы, тоже вполне обоснован: не окажу сопротивления. Вернее, считается, что не смогу оказать. Не совсем понятно только, с какой стати Райту вдруг понадобилось бы меня убивать... А, понял! Заказчицей можно было назвать Келли, будущую супругу, которая захотела избавиться от бывшего любовника и свидетеля постыдного прошлого одновременно. И вина всё равно задела бы старика. Настолько сильно, что договор Крови подлежал бы насильственному расторжению.

Ну дядя...

Какая же ты тварь!

— Вижу, тебе не слишком нравится то, что я говорю? — хихикнул Трэммин. — Знаю-знаю, можешь не стараться напрягать лицо! Всё равно, пока яд не покинет кровь, ты не сможешь и пальцем двинуть. А это мне нравится больше всего... Да-да, гораздо больше!

Сволочь. Что же он собирается делать? Убивать? Так почему тянет?

— Ты ведь догадываешься, что я не испытываю к тебе тёплых чувств, племянничек? Конечно, догадываешься! Могу даже сказать больше: я тебя ненавижу. Как ненавидел твоего отца. Или даже сильнее, потому что ты всё же сумел попасть в Регистр... Даже со своей увечностью. Лучше бы сидел и не высовывался, и я, возможно, совсем забыл бы о твоём существовании, но ты... Такой же гордый, как Карлин? По наследству норов передался?

Не помню, чтобы мой отец задирал нос перед кем-то. Или чтобы гордился собой и своими делами. Хотя... Он никогда не говорил мне, что жалеет о моём появлении на свет. Никогда не позволял разочарованию появиться во взгляде. Никогда не упрекал ни меня, ни мою мать. Может быть, именно потому, что гордился?

— Я был согласен терпеть тебя. Согласен, понимаешь? Но ты не довольствовался занятым местом, тебе понадобилось подняться выше... В тот день, когда ты сдал экзамен на занесение в Регистр, я поклялся, что уничтожу тебя. И теперь как никогда близок к исполнению клятвы!

Сколько страсти... Видели бы господина старшего распорядителя сейчас его подопечные и члены Совета! И откуда только что взялось? Помолодел на добрый десяток лет. И почему говорят, что ненависть убивает? Мой дядюшка только расцветает, всем на зависть!

— Надо было прижать тебя сразу, разумеется, а не ждать, пока ты начнёшь срывать мои планы, ну да ладно. Меня всегда останавливало твоё умение рушить чары. Что-то шептало мне: подожди, Трэммин, придёт ещё миг твоего торжества... И он пришёл! Никто не знает, что ты сейчас здесь, со мной. Никто не увидит. Никто не поможет. А сам себе ты сейчас не сможешь помочь!