Книга Бандиты эпохи Ельцина, или Россия, кровью умытая - Федор Раззаков

Ельцин понимал, что в случае прямого обращения Верховного Совета к народу, последний поддержит скорее ВС, чем его и младореформаторов, поставивших страну «раком». Понимала это и та часть элиты, которая принадлежала к либеральному лагерю. Эти люди прекрасно отдавали себе отчет в том, что если Ельцин проиграет, то и им придется несладко – их «теплые дни» разом закончатся. Поэтому они стали искать встречи с президентом, чтобы вдохновить его на решительные действия. И вот 15 сентября гарант Конституции принял на даче (той самой, где в августе 91-го собирался ГКЧП) 36 известных литераторов либерального толка (Б. Окуджава, А. Адамович, А. Дементьев, Г. Бакланов, Р. Казакова, М. Чудакова, Л. Разгон, А. Нуйкин, Ю. Карякин, Р. Рождественский и др.). Там гости стали требовать от Ельцина, чтобы тот «раздавил гадину» – применил силу против бунтарей из ВС. Например, М. Чудакова заявила: «Нужен прорыв. Сила не противоречит демократии – ей противоречит только насилие. (Дама-булгаковед, видно, не понимает, что применение силы и есть насилие. – Ф. Р.). И не нужно бояться социального взрыва, которым пугают журналисты разных изданий…» (Дама-демократка, видно, хотела таким образом сказать: если будет социальный взрыв и люди выйдут на улицу, вы, господин президент и здесь не должны бояться применения силы, поскольку это не насилие. – Ф. Р.).

Ельцин и Рязанов. Либеральная интеллигенция почти вся поддерживала ельцинскую власть, какие бы злодеяния та не совершала. Например, Эльдар Рязанов в 1993 году снял документальный фильм о Ельцине. И сказал на всю страну: «Какой все-таки замечательный у нас президент Борис Ельцин!» Тот фильм вызвал изжогу у миллионов россиян. Впрочем, все творчество мэтра в постсоветский период – одна сплошная изжога.

Писатель Л. Разгон выразился еще более конкретно: «Нельзя сделать яичницу, не разбив яиц. Мы все время сидим в глубоко эшелонированной обороне».

В эти же дни по радио выступил еще один либеральный деятель – Юрий Черниченко, который бросил тот же конкретный клич президенту и его команде: «Ребята, хотите жить – раздавите гадину!».

С другой стороны (от державников-патриотов) звучали совершенно иные призывы. Так, кинорежиссер Сергей Бондарчук, композитор Георгий Свиридов, писатели Валентин Распутин, Василий Белов и другие обратились к Ельцину, «уповая на чувство Бога и Родины», чтобы он не допустил кровопролития. Но эти призывы уже не могли изменить ситуацию: Ельцин и К° не для того пришли к власти, чтобы «уповать на Бога и Родину». Первого в их душах никогда и раньше не было, а ко второму понятию они относились как оккупанты: Россия в их представлениях должна была стать сырьевым придатком – как для них лично, так и для Запада.

Вот как эти события комментирует философ С. Кара-Мурза: «События того Октября – не политические, политика в них была как оболочка, почти как шелуха. Идеологические служки стараются принизить те события: «Это был путч! Это была разборка между сторонниками Ельцина и Хасбулатова!» Подлое дело – оболгать мертвых, прекрасно зная, что для защитников Дома Советов и Хасбулатов, и Руцкой были ноль. Такой же ноль, как и сейчас. Конечно, говорили и о них, и о Ельцине, и о Конституции – чтобы как-то прикрыть обыденными словами то невыражаемое, что туда их привело и соединило.

Поэтому те события важны для каждого русского, какую бы позицию в политике он сегодня ни занимал. Это был выброс духовной, а не материальной силы – неожиданный и никем не организованный отклик на зов совести. То, что таких людей, какие откликнулись на этот зов с риском для жизни, ради уже почти задушенных, еле мерцающих идеалов, было множество, – вещь удивительная. Ею каждый русский и каждый советский может гордиться. Даже тот, повторяю, кто с этими идеалами и с правдой тех людей не согласен…»

К 1 октября, казалось, конфликт стал разряжаться. Сергей Филатов, Олег Сосковец, Юрий Лужков – с президентской стороны, Рамазан Абдулатипов и Вениамин Соколов – со стороны Верховного Совета подписали ночью в здании гостиницы «Мир» Протокол № 1. К утру 1 октября к зданию Дома Советов подключили часть коммуникаций. Однако на утреннем заседании съезд аннулировал достигнутые договоренности. Новые переговоры в Свято-Даниловом монастыре ни к чему не привели.

2 октября «анпиловцы» перегородили баррикадами Садовое кольцо у Смоленской площади. Вскоре произошло их столкновение с ОМОНом, в результате чего пролилась первая кровь. Во многих местах Москвы начались стычки с милицией. Все столкновения носили ожесточенный характер (одни использовали арматуру и бутылки с зажигательной смесью, другие – дубинки и пластиковые пули).

3 октября сторонники Верховного Совета прорвали заслоны милиции у Крымского моста и направились к площади Свободной России. ОМОН, стоявший вокруг Белого дома, покинул охраняемую им территорию. Александр Руцкой призвал к штурму мэрии и телецентра «Останкино». В четвертом часу сторонники Верховного Совета взяли нижние этажи гостиницы «Мир» и мэрии. Борис Ельцин на вертолете вернулся из загородной резиденции в Кремль, где тут же своим указом освободил Руцкого от исполнения обязанностей вице-президента. В Москве было введено чрезвычайное положение. Вечером начался штурм телецентра. В результате него погибло около сотни человек. У Моссовета всю ночь продолжался митинг сторонников президента. В Москву тем временем были введены Тульская и Рязанская воздушно-десантные дивизии.

И вновь послушаем рассказ С. Кара-Мурзы:

«Вспомните, как началось: в огромном здании Дома Советов, полном людей, отключили свет, отопление и водопровод. А был уже снег на дворе. И этой низости аплодировала интеллигенция – поэты, музыканты. Потом, когда полностью блокировали Дом Советов и в его дворе осталось около семи тысяч граждан, к нему подогнали желтый БТР с мощными динамиками, чтобы день и ночь оглушать людей похабными песнями (в том числе, кстати, и песнями «Машины времени». – Ф. Р.). Получайте, идеалисты! Это люди Волкогонова постарались, «политработники». Но не о Волкогонове разговор. Он был подлец по долгу службы, к тому же неплохо оплачиваемой. Удивляет «бескорыстная» низость московской культурной элиты.

Президиум Российской академии наук публично одобрил действия Ельцина. Браво, господа!..

А те меломаны, которые потекли на концерт на Красной площади 3 октября, загодя отмечающий окончательную победу «демократии»? Ведь знали, что совсем рядом – сгусток горя и гнева сограждан. Ну ладно Ростропович (недаром он Мстислав) – а зачем было участвовать в этом балагане простому учителю, врачу, инженеру? Ведь их друзья по работе в это время около Дома Советов буквально готовились к смерти. Она маячила весь день, а после «Останкина», вечером, все стало абсолютно ясно. И те, кто ушел ночью домой (как и я), и те, кто остался, понимали, что произойдет на рассвете. Ведь уже и толпы мародеров начали подтягиваться к Дому Советов, пока метро не закрылось. Их Гайдар пригласил по телевидению – вспомните это, голосующие за СПС. И вспомните истерику Немцова: «Давите их! Давите, Виктор Степанович! (Черномырдин. – Ф. Р.)…»