Книга Банк - Дэвид Блидин

— Может, все-таки поможете вместо того, чтобы издеваться?

Она вытаращила глаза, показывая, что не одобряет такой прыти:

— Разумеется, Мя-я-ямлик.

Опустившись на колени, она открыла первый и второй лотки, затем снова первый.

— Нет, не здесь.

Она залилась смехом, словно произошло самое радостное событие на земле, открыла третий лоток и насмешливо сообщила:

— Не могу найти такого лотка. Извиняйте, Мямлик.

Я уже готов был на нее наорать, когда в коридоре послышались шаги. Я покрылся гусиной кожей, словно от порыва ледяного ветра. В копировальную вплыла целая флотилия дорогих костюмов — Самая Холодная Рыба в Пруду в сопровождении самых шишковатых шишек Банка: вице-председателя лесохозяйственной проектной группы, двух исполнительных директоров и нашего плавучего ассенизатора, Британского Чокнутого.

— Где презентации? — гавкнул мой непосредственный начальник, взглянув на часы. — Я же велел вам подготовить все к двум сорока пяти! Мы уже задержались на пятнадцать минут!

Я поднялся на ноги и сказал:

— Тут произошел, кхм, непонятный сбой принтера.

— Сбой принтера? — зашелся Британский Чокнутый.

Масса Костюмов от Армани нетерпеливо зашевелилась. Самая Холодная Рыба в Пруду выхватил свой «Блэкберри». Не сомневаюсь, десять тысяч зеленых будут сняты с моего бонуса, если президент не посылает сейчас мейл начальнику отдела кадров с приказом уволить меня немедленно. Куда подевались Пессимист и Полностью Некомпетентная Секретарша? А, ну конечно, вжались в самую дальнюю стену и стараются слиться с фоном.

— Ну и что, — не отставал Британский Чокнутый, складывая руки на груди. — Разве вы не способны устранить сбой принтера?

— Э-э-э… вот как раз пытаюсь…

Я снова опустился на колени, судорожно дергая и захлопывая чертовы лотки. Четвертый лоток, мать твою, куда ты подевался? Через минуту агонии я был на грани срыва, готовый с плачем свернуться в позу эмбриона прямо на полу копировальной, когда заметил крошечную четверку на внутренней поверхности второго лотка. Рядом с четверкой виднелся белый листок, застрявший в механических недрах принтера.

Я стал судорожно рвать на себя бумагу, пытаясь выкрутить ее из цепкой хватки агрегата, и тут Британский Чокнутый вышел из себя:

— Меня не устраивает такое качество работы! Я велел подготовить презентацию в четырнадцать сорок пять. Четырнадцать. Сорок. Пять. А сейчас сколько? — Он посмотрел на часы и объявил: — Пять минут четвертого. Джентльмены, мы на пять минут задержали начало заседания!

Остальные Костюмы забегали по комнате, разнообразно озвучивая собственное возмущение. Самая Холодная Рыба в Пруду, незыблемым утесом стоявший посреди этой ряби, поднял глаза от своего «Блэкберри» и слегка дернул ртом. Словно в старых фильмах о самураях — сразу понимаешь, что запахло жареным, раз самый опытный сенсей обратил внимание на происходящее.

Но прежде чем Рыба вывел меня из строя фирменным семизвездочным пятикостячным хуком, в стремительном возбуждении нейронов, забегавших под черепом с сумасшедшей скоростью электрических пиков и волн, в открытии и закрытии синапсов на меня снизошли:

— молниеносное озарение, шокировавшее открывшейся истиной;

— мгновенное прозрение;

— эмоциональное возбуждение ошеломляющих масштабов — море по колено, океан по это самое.

Содержание открытия было примерно следующим (хотя прозрения всегда нелегко вербализировать):

— я смертельно боюсь мужика пяти футов шести дюймов росту с фальшивым загаром;

— и лысеющего придурка с заносчивым акцентом;

— и трех остальных великих инквизиторов, хотя они еще не открывали рот.

И все это смешно до усеру!

Смешно, потому что я дошел до ручки, измотанный, раздавленный, пресмыкающийся, балансирующий на грани подражания бедолаге-почтальону из Оклахомы, и все это меньше чем за двенадцать месяцев. Смешно, потому что я уже не рассматриваю себя как свободное существо, у которого есть право отвергать подобное существование, отмахнуться от паранойи, навязанной мне кретинами вроде Жабы, вспомнить, что за стенами офисного здания-башни лежит огромный мир и бесконечные возможности, нетерпеливо ожидающие, когда я их испробую.

И это не обязательно связано с пожиранием упаковочной пленки, или сгребанием грязи, или переходом на другую дерьмовую работу, где я вновь стану электронно-табличным козлом отпущения для другого тирана. Следующий этап может не быть идеальным — возможно, некоторое время мне придется туго, но все, что угодно, лучше нынешнего существования!

Судите сами, я растерял друзей, почти не вижусь с родными, Женщина с Шарфом, взглянем правде в глаза, меня бросила, изо дня в день я мечтаю исключительно о том, чтобы выспаться, удрать отсюда, снова ощутить себя молодым, тогда как жизнь веду совсем иную.

Короче, я — человек, которому нечего терять.

Я бросил вытаскивать зажеванный листок, поднялся на ноги и вытер испачканные тонером пальцы прямо о принтер. Впервые за много-много дней в голове была кристальная ясность, словно неожиданный катарсис подсказал ответ на последний вопрос кроссворда.

— Ничего не выйдет.

Голос звучал ровно и абсолютно не дрожал. Британский Чокнутый подозрительно сощурился, почуяв неладное.

— Что вы имеете в виду?

Я посмотрел прямо в глаза Самой Холодной Рыбе в Пруду и усмехнулся:

— Именно то, что сказал. Ничего не выйдет.

Британский Чокнутый часто заморгал.

— Да что вы себе…

— И еще одно, — перебил я начальника, внезапно осознав, что готов послать все подальше и хлопнуть дверью. — Я не собираюсь больше мириться с подобным отношением. Хватит с меня дерьма…

Меня заставил замолчать ледяной голос:

— Достаточно.

Самая Холодная Рыба в Пруду подошел ко мне на два шага:

— Сколько презентаций готово?

Вопрос застал меня врасплох.

— Шесть… То есть семь.

Рыба медленно кивнул:

— Сойдет.

Показав пальцем на двух исполнительных директоров, которых я никогда раньше не видел, он приказал:

— Можете идти. На заседании вы нам не понадобитесь.

Один из оставшихся Костюмов осмелился запротестовать:

— Но это же члены моей информационной группы! Я дважды в месяц играю в гольф с финансовым директором…

Острый как бритва взгляд оборвал его на полуслове. Рыба кивнул на дверь, и обе указанные шишки торопливо покинули копировальную.

— Машина ждет внизу? — спросил президент Банка.

— Да, — ответил Британский Чокнутый, нервно перебирая пальцами.