Книга Граница. Таежный роман. Карты - Дмитрий Алейников

Кавказец посмотрел на бандита, тот подмигнул ему.

— Для твоей же пользы, красавица, — ответил кавказец, любезно улыбаясь.

— Для своей пользы я лучше выйду подышать! — огрызнулась Галина и попыталась отстранить бандита. Тот не сдвинулся с места. — Да что такое?! — гневно взглянула Галина на кавказца.

— Мадам, поезд стоит три минуты. Какой смысл выходить, если сразу надо обратно?

— Это мое дело! — Галина раздраженно взмахнула руками, ощутив тяжесть сумочки. — Ты что, мне указывать решил? Что хочу, то и делаю.

— Отсюда тоже хорошо дышится, — сообщил ей Бобер. — Можем тебе отдельное купе выделить. Откроешь там окно и дыши, сколько…

— Пойду, говорю, глотну свежего воздуха, — повторила Галина, отступая на шаг.

Тот, что у дверей, осекся, первым заметив в ее руке пистолет.

Потом и кавказец опустил взгляд, в изумлении воззрившись на черный ствол.

— Пропусти ее, — негромко посоветовал он усатому.

Тот и сам был не против посторониться, но Галина не собиралась протискиваться между двумя крепкими мужиками.

— Шагай первым! — скомандовала она бандиту.

Тот попятился, спускаясь на платформу, сделал шаг в сторону и рванул вдоль вагона к следующему тамбуру.

Галина приставила пистолет к животу кавказца и, глядя прямо ему в глаза, медленно развернулась, отступая к двери. Опустившись на нижнюю ступеньку, она прикрыла пистолет рукавом и, отступив еще на шаг, побежала по платформе в противоположную сторону.

* * *

Бандиты в сопровождении Сусли вошли в вагон, где ехала Галина. Они не заметили ее, бегущую впереди.

Керя указал на ее место:

— Во!

— Эй, чего надо? — поднялся было им навстречу мужик в кепке.

— Где вещи ее? — спросил Керя, с некоторым удивлением узнавая мужика по кепке и синяку.

Мужик, видать, тоже признал Керю, потому что развернул оглобли и припустил трусцой в неизвестном направлении. Керя подумал, что тот просто струсил.

Слон, не дожидаясь ответа, сбросил с полки лежащий там чемодан. С сухим щелчком выпрыгнуло из руки лезвие выкидного ножа, несколько мгновений — и крышка была откинута.

Чемодан был полон доверху. Полон… завернутых в листья лопуха поленьев. Лопухи были проложены, чтобы поленья не стучали одно о другое.

— Вот же тварь! — выдохнул Слон, выбрасывая несколько поленьев на пол.

— Быстро! — Откуда ни возьмись в вагон влетел Бобер. — Там она! Держи ее! — вопил атаман, подталкивая своих дружков к тамбуру, где еще стояли Галина и Гивик. По понятным причинам первым Бобер бросаться в бой не спешил.

Слон и Керя ломанулись через вагон. Следом двинулся Бобер. Сусля не торопясь пошел следом за ними. Он в драке участвовать не собирался. Тем более на узловой станции, где патрули на каждом повороте.

* * *

Расставшись с Галиной, горняк Федя бодрой рысцой отправился за своими вещами. Он нисколько не беспокоился, что потеряет сутки, дожидаясь следующего поезда. Лежащие в потайном кармане деньги с лихвой компенсировали эту потерю. Можно даже шикануть, переночевать в гостинице, а то Федя порядком устал от бесконечной тряски. То ли он просто не переносил поезда, то ли чем больше, тяжелее организм, тем сильнее его раскачивает. Живут же блохи на собачьем хвосте, и ничего, а вот слоны, говорят, сильно нервничают, когда их перевозят с места на место в специальных вагонах или на кораблях, начинают метаться в клетках.

Так или иначе, Феде обломилось денег, подфартило по высшему разряду. Дамочка, которую он охранял, конечно, огребла еще больше, но она-то всю ночь проторчала за картами…

Федя не успел додумать мысль о справедливости распределения доходов между карточными игроками и их охранниками, потому как в следующем же вагоне налетел на старых знакомых — шулеров. Один из них играл против его подопечной, а двое других, помнится, шныряли под дверью купе, пока шла игра.

Шулера остановились, глядя на Федю. Федя остановился, глядя на них.

— Где твоя… ну, эта? — Последовал неопределенный жест, который мог означать что угодно, от курицы до вставшего на задние лапы гиппопотама.

Федя молча пожал плечами. Теперь, когда он уже получил свои деньги, можно было не притворяться глухонемым и не держать рук в кармане, но горняк промолчал.

— Да он глухонемой! — напомнил остальным один из бандитов, и вся троица, с трудом миновав Федю, споро затрусила дальше по составу.

Хватились, подумал, глядя им вслед, горняк. Успеет, интересно, она сойти с поезда или нет? Хорошо бы, чтоб успела. Хотя какое его дело? Его дело маленькое: получил деньги — гуляй! Кто она ему? Да никто! Мало их шляется, таких щедрых. Она его, между прочим, чуть под монастырь не подвела. Да! Не предупредила ведь, с кем связывается. А если бы эти ребята ножички достали? То-то! Так что свои деньги Федя заработал честно, а дальнейшая судьба дамочки ему до лампочки.

И он зашагал к своему купе. Там быстро собрался, перекинув через руку легкий, сшитый на заказ плащик, еще раз пощупал лежащий в кармане кирпичик и… и вдруг рванул по вагону, словно спятивший слон. Он бежал, не замечая выходящих из купе курильщиков, не обращая внимания на двери и косяки. Через минуту поезд остановился, двери открылись, и Федя, вывалившись на перрон, помчался по нему, создавая опасность для жизни случайных прохожих своим болтающимся в руке чемоданом.

Он толком не знал, куда и зачем бежит. Просто понял вдруг, что должен помочь. Он, большой и могучий сибиряк, не может дать в обиду доверившуюся ему слабую женщину.

На бегу Федя сообразил, что не знает, в каком вагоне едет Галина, но как раз в этот момент он разминулся с еще одним знакомым человеком. Тем самым, что спрашивал его, кого он, Федя, пасет под дверью купе.

Остановиться сразу для такого великана было делом непростым, и он по инерции пролетел еще несколько метров, бросил плащ и чемодан, ухватился за поручень и бросился в вагон.

Тут он получил удар в живот. Не смертельный и не сильный. Но так бить было просто не по-мужски. Вдобавок ударивший еще кричал какую-то ерунду…

* * *

Человек с подбитым глазом и в большой кепке вырос в простой семье. Его с детства учили помнить добро, и сейчас подвернулся удобный случай. Нужно было задержать троих мерзавцев. Но вот как? В первый момент он решил просто захлопнуть дверь тамбура и держать ее, сколько хватит сил. Но пришлось отказаться от этого неплохого плана, потому как сюда начал вылезать одуревший от поездного безделья народ, здесь же суетились проводники…

Он в отчаянии выскочил в тамбур. На крайний случай, можно было вступить в неравный бой здесь, в узком проходе, и хоть на минуту, но задержать погоню. Но спартанский подвиг от него не потребовался. Судьба послала ему своего гонца. В вагон, пыхтя, полез невероятных размеров детина. Такой, только захоти, мог бы неделю удерживать кого угодно в вагоне, просто заткнув выход своим задом. Осталось только помочь ему это сделать…