Книга Отличительный признак - Стас Тихонов

Ким растерялся. Что он говорит?!

– Пусть это будет на моей совести, – закончил Эдо с сожалением. – Я голосую за сохранение карантина.

– Не может быть! – Оцепенев, Ким ошеломленно посмотрел на Ерика. Он ведь был на сто процентов уверен… Неужели Эдо настолько… настолько малодушный?

– Господин Поляков, ваш черёд.

Доводы Полякова можно было не слушать, Ким и так их знал. Всё было кончено. Старший силовик молчал дольше, чем обычно, но его ответ был кратким:

– Я считаю, что мы должны открыть сектор.

После минутного молчания Совет сдержанно загудел, а Ким безуспешно попытался уложить в голове то, что сейчас произошло.

– Н-ну-у приятель… – протянул Ерик. – Если ты Штайнера так уговорил, что и Поляков уговорился… Может, в следующий раз намекнёшь ему меня в капитаны взять?

До Кима до сих пор услышанное ещё только доходило. А когда дошло окончательно, он был готов запеть. Сектор откроют, друзья окажутся на свободе, он не подкачал! Теперь он с чистой совестью может валяться тут на полу, связанный, и полчаса, и час… И полтора… И два…

Вообще, пора бы уже кому-нибудь про них вспомнить.

Дверь открылась. Ерик попытался было вскочить на ноги, но старший силовик, войдя в комнату, словно бы только слегка качнул его пальцами, и дикарь шлёпнулся обратно.

Ким решил молчать: он уже достаточно испытывал судьбу.

– Вас обоих нужно отдать под суд, – негромко проговорил консул. – Причём тебя, Арипов, под суд силового ведомства. А ты, Каверин… – Поляков шумно втянул воздух ноздрями. – Кажется, я ясно дал понять, чтобы ты мне больше не попадался?

– Ясно, господин консул, – повинно согласился Ким.

– ТАК ВОТ ЧТОБЫ ТЫ БОЛЬШЕ МНЕ НЕ ПОПАДАЛСЯ!!! – прогремел Поляков. – За мной, живо!

Консул стремительно вышел, и Ким с Ериком поспешили следом, приноравливаясь к его широкому шагу. В одном из боковых ответвлений коридора Ким заметил Эдо, беседовавшего с Руденко, но поторопился отвернуться. Ему не хотелось, чтобы консул его окликнул.

Поляков довёл их до приёмной, где двое белокурточников разомкнули ленты у них на руках.

– О тебе будет доложено твоему непосредствен ному начальству, – бросил он Ерику и повернулся к Киму: – Ещё одна история с твоим участием – любая – и я тебя сгною.

Консул ещё несколько секунд сверлил Кима взглядом пугающих глаз без век, а потом гаркнул:

– ВОН!!!

Сообщение о снятии карантина разнеслось по всему Городу за полчаса. У каждой двери, ведущей в сектор, скопились люди, они молчали и напряжённо ждали. Ким был среди них, и он почувствовал жаркую волну, которая прокатилась по толпе, когда двери, наконец, открылись.

Увидев больных – слабых, изнеможённых, с глубоко запавшими глазами и горящими лицами, – Ким почувствовал, как к горлу подкатывает комок.

Пробраться сквозь смеющуюся и плачущую толпу было непросто. Когда он дошёл до квартиры Алекс, Иван уже сидел на полу у её кровати, а в дверях неловко мялся ужасно смущённый Хирш. Алекс была не похожа на себя: кожа обтянула череп так плотно, что вот-вот грозила порваться, а щёки мало отличались по цвету от красных волос. Но, заметив Кима, она слабо улыбнулась, выразительно показала глазами на Ивана и скорчила гримаску.

Ким пошёл дальше по сектору, то и дело натыкаясь на знакомых. Кто-то из механиков выглядел совсем плохо, но Нат и Ильнур держались бодрячком – Ким заметил их на одной из улиц.

А потом он увидел знакомую кряжистую фигуру: конечно, первым делом Мак примчался сюда. Щетина механика превратилась в настоящие джунгли, но дух его сломлен определённо не был. По крайней мере голос по-прежнему грохотал, как промышленный измельчитель.

Завидев Кима, Мак несколько секунд просто стоял перед ним, а потом вдруг раскинул руки и стиснул стажёра так, что у того захрустела грудная клетка.

Выбравшись из медвежьих объятий мастера, Ким смотрел, как он идёт дальше разыскивать своих. И вдруг почувствовал рядом чьё-то присутствие.

Это был Индра. С той памятной поездки в лифте они ещё не виделись.

– Принимаешь почести, Безрод? – Индра смотрел не на Кима, а вокруг– Слыхал о твоих последних подвигах. Я впечатлён.

– Ты пришёл мне это сказать? Очень мило, спасибо.

– О нет. Я просто интересуюсь. Знаешь, у анализаторов есть и такая работа – наблюдать.

– И за чем ты наблюдаешь здесь? – Ким не ожидал, что Индра ответит, но тот сказал:

– За теми, кто остался здоров. Твоё шоу на Совете наверняка было феерическим. Можешь гордиться собой, – Индра перевёл на него испытующий взгляд. – Отрадно думать, что теперь маньяки могут свободно гулять по Городу, правда?

– Считаешь, нужно было оставить людей здесь гибнуть? – зло спросил Ким. – Да ты такой же храбрец, как ваш консул.

– Моё мнение не всегда совпадает с мнением господина Эдо, – ровно проговорил Индра. – Поскольку я, в отличие от тебя, привык не слушать, что другие скажут, а думать своей головой.

– Много уже надумал? – едко поинтересовался Ким.

– Не стану отягощать твой бедный мозг. Боюсь, предохранители полетят, – Индра отвернулся и снова осмотрел коридор. – Но вот что: если ты думаешь, что миссия пройдена, то ты ошибаешься. Только теперь всё и начнётся.

Не прощаясь, Индра скользнул вперёд и смешался с толпой.

В мастерской начался аврал. Мак дорвался до дела, и ни один человек, способный держать в руках ключ на десять, не остался без списка задач длиной с поезд.

Ким был этому рад: удивительным образом у него в руках всё горело. Он паял, подкручивал, монтировал, почти не задумываясь над тем, что делает, как будто у него, откуда ни возьмись, появилась та самая интуиция, о которой когда-то – сто лет назад – говорила Алекс.

Сама Алекс появилась в мастерской, как только смогла расстаться с капельницей. Правда, болезнь изменила её драматически. Новая Алекс стала тише воды, то и дело норовила засесть где-нибудь в одиночестве и пялиться в пространство.

Вернувшись к своему любимому детищу, Мак обнаружил, что работа техподдержки встала намертво. Прямо на полу у входа громоздились бастионы поломанных предметов со всего Города, а терминал лопался от нерассмотренных заявок. Мало того, стоило Маку начать их сортировать, как терминал сообщил человеческим голосом: «Выбились из графика, ребятки», – и без того злющего мастера чуть не хватил удар.

– Беспредел! Саботаж! – громыхал механик перед теми, кто был достаточно здоров. – Кто разрешил вам работу бросать, пёсьи отродья?! Был здесь кто-то за главного, чёрт вас раздери совсем?!

Несколько человек покосились на бледного Ришата, и Мак немедленно перевёл огонь на него:

– Почему не собрал людей?!

– Так почти все были в восьмом, – хмуро объяснил Ришат. – Остальные ушли…