Книга Мона - Дан Сельберг

В машине было тихо. Радио не ловило, а диски Несриль Мансур с собой не взял. Он вел осторожно и ехал медленно, несмотря на то что они двигались по четырехполосному шоссе и других машин почти не было. Солнце плавило крышу фургончика, не оснащенного кондиционером. Все вспотели. Они уже просидели в машине шесть часов, и их по-прежнему ждало много часов впереди.

Ахмад Вайзи был вне себя. В Израиле что-то пошло не так. Две из трех атак пресекла полиция. Такое могло произойти, только если кто-то подсказал им. Как это могло случиться? Единицы знали о точных местах атак. Синон был единственным человеком в стране, который знал детали, но он профессионал и никогда не стал бы разглашать тайну. К тому же в том, что, невзирая на обстоятельства, атака в Тель-Авиве удалась, была его заслуга. Синон предупредил Вайзи, что полиция активизировалась, поэтому он в последнюю секунду сменил цель — с вокзала «Савидор Мерказ» на центр «Азриэли». Инвестору проекта Энесу аль-Твайри Ахмад не давал никакой подробной информации, значит, это не мог быть он. Принц Абдулла бин-Азиз тоже ничего не знал о смертниках. Все, кто знаком с деталями, сидят здесь, в автобусе. Ахмад взглянул на соседей. Несрил — простой солдат. Доступа к секретной информации у него не было. Арие аль-Фатталь и Самир Мустаф, напротив, владели полной картиной терактов. Так же как и новый администратор Мохаммад Мурид. Кто-то из этих троих мужчин проговорился. Намеренно или по неосторожности? Кто из них? Самир никогда не произносил лишних слов, он всегда молчал и как будто отсутствовал. Ахмад даже не был уверен, разобрался ли Самир в деталях теракта.

Он посмотрел на Мустафа, который безотрывно глядел в окно пустыми глазами. В уши, как всегда, вставлены наушники. Худой ливанец выводил Ахмада из себя. Он качественно работал и делал то, что обещал. Но он всегда был себе на уме, молчал и избегал общения. Ахмад знал, что Самир много размышляет. Над своей миссией, над верой, над потерянной семьей. Каким бы сложным человеком он ни выглядел, утечка информации из его уст казалась чем-то невозможным. Ахмад переключил внимание на Мохаммада и Арие. Они оба по работе контактировали с посторонними. Мохаммад как раз отвечал за цель сегодняшнего путешествия — за их новую базу. Тревожная мысль. Если информацию выдавал он, то и новая база в Газе может быть известна. Может, их там уже поджидают израильские военные? Вайзи взглянул на небольшое лицо Мохаммада с уродливым родимым пятном на левой щеке. Мохаммад всегда садился так, чтобы пятно оказывалось на дальней от других людей щеке. Одевался незамысловато. Он много лет проработал на «Хезболлу», и Ахмад тщательно проверил его историю, прежде чем выбрал его администратором. Мохаммад был осторожным и лояльным. А также — праведным мусульманином.

Ахмад перевел взгляд на Арие. Он вспомнил, как впервые встретил его на совещании в Табризе. Высокомерный продавец, нанятый «Хезболлой». Самоуверенный и самодовольный. Энеса он смог убедить, но он никогда не нравился Ахмаду. Его многое раздражало в Арие. Слишком дорогие часы на запястье. «Ролекс»? Аляповатые ткани, в которые он облачался. Плохая физическая форма. Арие начинал задыхаться и стонать уже после пары минут ходьбы. Полнота к тому же указывала на слабость личности. Насколько он на самом деле важен для «Хезболлы»? Сейчас, когда финансирование гарантировано, а проект почти закончен, уж точно нет. Арие встретился с Ахмадом взглядом и улыбнулся. Ахмад не стал отвечать на улыбку.

Самир смотрел в окно, ничего не видя. Картина не менялась уже несколько часов. Пустыня. Временами появлялись дорожные знаки. Изредка встречались другие машины. Мустаф слушал Шопена, хотя устал от фортепианных вариаций, хранившихся у него в архиве. Нужно скачать новую музыку. Но у него не осталось кредитной карты, а профиль на «Itunes» давно был заблокирован. Приходилось довольствоваться пиратской продукций с ограниченным выбором классической музыки. В машине стояла удушающая жара, каждый вдох давался с трудом.

«Хезболла» сообщила свои требования Израилю. Таким образом, проект вступил в финальную стадию. Самир сомневался, что премьер-министр Бен Шавит выполнит требования, но, вероятно, «Мона» нанесла стране такой ущерб, что у Шавита просто не оставалось выбора. Может, Синон, как его ближайший советник, сумеет уговорить его сдаться, а может, нет.

Антивирус «Надим» в принципе был готов. Самиру удалось решить проблему с мутировавшими цепочками кода. Программа «Надим» теперь могла выследить и отобразить ДНК «Моны» вне зависимости от их изменений в инфицированных системах. Функция оказалась довольно простой, но ее адаптация — гениальной. Но, как и всегда, никакая публика Самиру не аплодировала. Он был один со своим творением.

Мустаф начал думать об Эрике Сёдерквисте. Чужак, который каким-то образом пробрался в чат группировки. Что он мог там найти? Всю переписку о «Моне», «Надим» и терактах. Может, поэтому атаки сорвались? С трудом в это верилось, но риск был. Самир никому не рассказал об общении с Эриком Сёдерквистом и на следующий день удалил всю переписку. Опасно ли для него контактировать с посторонним? Конечно, но он ничего не выдал. Следовало рассказать Ахмаду, но теперь уже прошло слишком много времени. Сейчас это бы отразилось на нем. И отчасти Самиру хотелось оставить Эрика Сёдерквиста своей тайной. За последние четыре года он стал первым посторонним человеком, с которым Самир общался. Кто такой Эрик Сёдерквист? Где находится?

Арие наклонился вперед и что-то сказал Несрилю. Фургон замедлил скорость и остановился у обочины. Туалетная пауза. Тишина была всепоглощающей. Раскаленный мотор трещал. Арие протиснулся рядом с Мохаммадом. Самир остался на месте. В туалет он не хотел. К тому же он был мокрым от пота и совсем не горел желанием стоять без одежды под солнцем. Несриль тоже вышел на асфальт и встал рядом с Арие. Звук их струй доносился даже до заднего сиденья машины. Ахмад наклонился над коленями Самира и рылся в сумке, катающейся по полу в пути. Он достал черный пистолет, молча вышел из машины и двинулся к двум мужчинам у обочины.

Самир словно в замедленной съемке видел, как Ахмад протягивает руку с пистолетом, целясь Арие в затылок. Послышался слабый хлопок, словно пощечина, и Арие упал вперед на песок. Несриль отпрыгнул в сторону и бросился на колени. Он кричал что-то бессвязное и, кажется, тянул Ахмада за штанину. Ахмад не обращал на него внимания. Он наклонился и посмотрел на тело Арие. Потом сильно ударил его по голове ногой. Глухой звук. Когда Вайзи вернулся в автобус, то пах порохом. Несриль, всхлипывая, залез внутрь и задвинул дверь. Самиру показалось, что он увидел красные пятна у него на воротнике и щеке. Загудел мотор. Мохаммад смотрел в пол. Все четверо молчали.

Машина, трясясь, преодолела небольшой участок обочины, чтобы затем выехать на асфальт и продолжить путь по бесконечному прямому шоссе через Синайскую пустыню.

* * *

Иерусалим, Израиль

Премьер-министр Бен Шавит построил свое правительство по принципу команды. Хотя он имел слабую позицию в парламенте с непрочной коалицией, ему удалось собрать группу людей, которые, по крайней мере, в личных взаимоотношениях прикладывали усилия для сотрудничества. Но обязательно случались моменты, когда Шавит оставался один. Когда аргументы «за» и «против» прокручивались столько раз, что крутить их было уже невозможно. Тогда все остальные отступали назад, чтобы освободить место для решающего хода. Такое решение, даже если кнессет состоял из ста двадцати членов, а его правительство с тридцатью министрами было самым крупным в истории Израиля, мог принять только один человек.