Книга Великосветский скандал - Юна-Мари Паркер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Дело в том, дорогая Сара, – медленно произнес он, – что ты получила именно таких детей, каких заслуживаешь.
На следующий день Сара вызвала адвоката. Она решила изменить завещание. Испытывая чувство вины за содеянное Гаем и чувствуя горечь из-за разрыва, она сказала адвокату, что хочет оставить все свое состояние сыну.
– Я страшно сожалею о том, что произошло, – пояснила она. – Конечно, виноват мой покойный муж. Если бы он не настоял на том, чтобы Гай учился в Англии, ничего подобного бы не случилось.
Адвокат ничего не сказал. Он давно вел дела и Сары, и ее отца и знал, что перечить Эндрюсам бессмысленно. В душе адвокат считал, что Сара несправедлива к Франческе.
Словно почувствовав его неодобрение, Сара продолжала:
– Меня огорчила Франческа. Она поступила скверно, выманив у Гая акции «Калински джуэлри». Это из-за нее он не хочет возвращаться сюда и здесь работать. Она всегда, еще с детства, ревновала его, и дело не во мне, а в ней: из-за нее он стал здесь нежеланным.
– Стало быть, все наследство переходит к Гаю, – сказал адвокат, делая пометки в блокноте. – Ваши акции «Калински джуэлри», квартира в Нью-Йорке, дом в Палм-Бич, вся мебель, картины, серебро, произведения искусства…
Сара кивнула.
– А ваши драгоценности, миссис Эндрюс? Ваша личная коллекция ювелирных изделий?
– Пусть это также перейдет к Гаю. С оговоркой, что потом будет передано его дочери Катрин, – без каких-либо колебаний ответила Сара. – А еще я намерена увеличить его персональное жалованье начиная со следующего месяца.
Вечером она написала Гаю письмо, сообщив о своих намерениях, надеясь, что это пробудит в нем добрые родственные чувства. В конце концов он был ее единственным сыном, и, что бы там ни случилось, больше никого в мире она так не любила.
Диана одолела на «ягуаре» поворот на скорости в тридцать миль в час, а когда перед ней оказалась прямая аллея, обсаженная дубами, нажала на газ.
Впереди виднелся Уилмингтон-Холл, его старинные стены, возведенные во времена королевы Анны, купались в лучах яркого утреннего солнца. Провисший шатер и мусор на газонах свидетельствовали о том, что накануне здесь проходил шумный праздник с фейерверком. На террасе были разбросаны стулья, скатерти на столах забрызганы. Словом, обычный разгром после веселья.
Диана приехала сюда впервые за последние пятнадцать лет. Она заставила себя решиться на эту поездку и тем самым доказать себе, что прошлые страхи больше не довлеют над ней. Пятнадцать лет прошло с того времени, когда она устроила детский праздник, чтобы отметить четырехлетие Майлза, и обнаружила нечто столь ужасное, что это коренным образом изменило ее жизнь.
Праздник начался так радостно. Просторная столовая была украшена воздушными шарами и флажками, на стол были поданы любимые детьми блюда, а после чая должно было быть разыграно представление о Панче и Джуди. Двадцать три малыша пришли в самых лучших своих нарядах в сопровождении мам и нянь, и Майлз торжественно и важно, демонстрируя хорошие манеры, приветствовал их, когда они подносили ему подарки. Катрин в светло-желтом платьице из кисеи с интересом наблюдала за происходящим, пытаясь в то же время затолкать шоколадное пирожное в свой крохотный ротик.
– Просто не представляю, как вам удалось все это организовать! – восхищенно воскликнула одна из матерей, обращаясь к Диане.
– Диана все делает потрясающе, – откликнулась другая мать. – Вы не устаете от организации вечеров, ведь вы постоянно их устраиваете?
– Я получаю удовольствие от этого, – просто сказала Диана. – Ни один вечер не похож на другой, а детские праздники доставляют самую большую радость, особенно если в них принимают участие мои дети.
– Вы молодец. Я не смогла бы взять на себя такие заботы, – заметила третья.
Диана была рада, что день рождения Майлза пришелся на четверг, так что у Гая не было повода для того, чтобы уклониться. Возможно, он был плохим мужем, но когда видел детей… даже Катрин, то превосходно исполнял роль любящего отца, в особенности в присутствии других людей. Это как бы давало Диане ощущение надежности. Со временем оба – и Майлз, и Катрин – поймут, что представляет собой Гай, но чем позже это произойдет, тем лучше. Пусть они вырастут счастливыми и спокойными.
В то утро Гай приехал из Лондона вместе с Джоном, привез в подарок игрушечный поезд, цветные кубики и роликовые коньки. Майлз был потрясен и восхищен. Пока Диана занималась организацией чаепития, Гай готовил гостиную для представления с участием Панча и Джуди.
Зазвучала музыка «Праздник плюшевого медвежонка», чаепитие закончилось, все личики и испачканные ручки были вымыты и вытерты, дети и родители потянулись занимать места в гостиной.
Диана облегченно вздохнула. По крайней мере еще в течение получаса будут царить мир и покой. Выйдя в холл, она села на дубовую резную скамью, чтобы без помех выпить чашку чая. Черно-белый мраморный пол блестел под лучами солнца, которые врывались через окно наверху. На столике в центре стояла ваза с желтыми розами – маленькие ручонки не добрались до нее.
«Это хороший дом, – рассеянно подумала Диана, – но это не мой дом. Не то что Стэнтон-Корт. Это убежище Гая – отличная декорация для его политической деятельности, для его имиджа местного помещика, члена парламента, приверженца старинных английских традиций и респектабельного семьянина».
В этот момент Диана заметила, что обитая дубовыми панелями дверь под лестницей на пару дюймов приоткрыта. Эта дверь должна быть заперта, тем более сейчас, когда дом полон детей, потому что это был вход в винный подвал, и крутые ступеньки представляли для детей немалую опасность. Диана хотела было просто закрыть ее, когда услышала доносящийся из подвала шум, похожий на скрежет. Она прислушалась. Звук повторился, за ним последовал приглушенный стон. Диана посмотрела вниз и увидела свет.
– О Господи! – вполголоса проговорила она. Если кто-то из детей решил исследовать подвал, он мог оказаться там в западне. Пол и ступеньки из старинного камня были неровными, полки, где стояли сосуды с вином, выступали под разными, иногда острыми углами, и о них можно было ушибиться. Наконец, бутылки с вином могли свалиться на ребенка.
Придерживаясь одной рукой за неровные каменные стены, Диана стала осторожно спускаться вниз, не обращая внимания на противную паутину. Сверху, из гостиной, долетали фразы из представления: «Отправь его в тюрьму!» – пронзительно требовала кукла. «Правильно, правильно!» – поддерживали куклу юные зрители.
Диана продолжала со всеми предосторожностями спускаться в подвал. Стоны снизу становились все громче. А в это время в гостиной куклы и дети скандировали: «Отправь его в тюрьму! Отправь его в тюрьму!»
Диана на минуту остановилась, давая возможность глазам привыкнуть к темноте, и вгляделась туда, откуда доносились стоны. Она с ужасом подумала о том, что сейчас может обнаружить пострадавшего от ушиба или падения ребенка. И вдруг в шоке застыла. Это были вовсе не дети, играющие в прятки. Это были Гай и Джон, прижавшиеся к стене. Первое впечатление было, что они борются друг с другом. Оба издавали громкие стоны, заглушавшие голоса кукол и детей. И Диана поняла, что оказалась свидетельницей приближающегося к финальной фазе полового акта.
