Книга Вертикаль жизни. Книга 3. Ветер перемен - Семен Малков

* * *

Супруга Максименко Валентина, как и Артём Сергеевич, дни рождения справляла на даче. Только он весной, а она в конце августа. Раньше поездка на старую дачу, которая находилась аж под Калугой, доставляла им с Варей много хлопот. Но теперь, поскольку до Мамонтовки было рукой подать, это не составляло труда. Как всегда, на семейный праздник съехалось много друзей и родственников. Август — самый жаркий месяц года, и застолье было организовано в саду, где имелось открытое патио, защищенное от дождя навесом.

Для виновницы торжества праздник был знаменательным, но с примесью грусти, ибо Валечка достигла пенсионного возраста. Но так прекрасно выглядела, что ей нельзя было дать больше сорока лет. Синеглазая и по-девичьи стройная, она была по-прежнему изящна и привлекательна. Рядом с ней Николай Павлович, который был не на много старше, но облысел, обрюзг и обзавелся брюшком, казался пожилым.

Вечером после шумного застолья, жарили шашлыки, но неожиданно пошел дождь, и все перебрались в дом. Женщины отправились петь песни в мезонин, где были музыкальный центр и караоке, а мужчины расположились в гостиной около бара с напитками. Говорили обо всем, интересовались делами друг друга, так как были давно знакомы.

— Я вижу у тебя новая машина, Леонтий? Поздравляю! Шикарный «фордик», — потягивая через соломинку джин с тоником, сказал Наумов Доброшину. Они были знакомы много лет и вместе отдыхали на Байкале. — Тебя что, произвели в генералы? Хотя на генеральскую зарплату, такую тоже не купишь. Признавайся, — пошутил он, — банк, что ли, ограбил?

— Маршальской зарплаты тоже не хватит, — самодовольно ответил Доброшин. — Но я ведь в ФСБ больше не служу. Руковожу секьюрити крупной фирмы.

— И тебе там платят больше, чем маршалу? — искренне удивился Наумов.

Бывший полковник КГБ немного замялся, и вместо него ответил сидевший рядом Максименко.

— Ладно, Леня, не придумывай. Ему можно выдать коммерческую тайну, — и, повернувшись к Наумову, объяснил с улыбкой: — «Крышует» он вместе с товарищами из ФСБ. Отсюда и гроши. — Николай Павлович отхлебнул виски из бокала, который держал в руке и, уже серьезно, сказал: — Сейчас многие бизнесмены предпочитают иметь дело с ФСБ. Это надежнее, чем с милицией. Вот и Леня сейчас этим занялся, — вновь улыбнулся он, глядя на смутившегося Доброшина. — Всем хорошо жить хочется. И гэбэшникам тоже.

— Ладно, чего это мы все о делах да о делах. Пойдем лучше выясним, кто сильнее в бильярде! — находчиво предложил Леонтий Петрович, тяготясь темой разговора. — Я сегодня чувствую себя в ударе.

Его предложение было поддержано остальными, и все, прихватив спиртное, двинулись наверх по дубовой лестнице с фигурными балясинами. «Ну, ничего хорошего нам не светит, пока МВД и ФСБ вместо своего прямого дела будут прислуживать коммерсантам, — удрученно размышлял Наумов, поднимаясь по сверкающим лаком ступеням. — Нельзя недооценивать и унижать спецслужбы, от которых зависит безопасность государства и его граждан!»

* * *

Наумова и его друзей особенно огорчали в тот период необъективность и явная ангажированность большинства средств массовой информации. Вместо того, чтобы высвечивать причины деградации общества, криминального беспредела и ухудшения уровня жизни, выявлять и требовать наказания виновников, «четвертая власть», по сути, помогала им уходить от ответственности.

— Не понимаю, неужели большинство журналистов просто куплено нынешней властью и олигархами, — негодующе спросил Наумов у Царева, когда они снова встретились в центре, чтобы вместе пройтись по книжным магазинам. — Такое впечатление, что среди них не осталось честных людей.

— Ты и сам знаешь, что журналистика — вторая древнейшая профессия. Продажным перьям в литературе во все времена было посвящено немало страниц, — с усмешкой ответил Владимир Иванович. — Но всегда находились и те, кто выступал в защиту простых граждан. У нас же их пока не слышно.

— Не знаю, как вас с Ниной, но меня просто тошнит от того, что вижу в газетах и по телевидению, — пожаловался ему Артём Сергеевич. — Одна скандальная хроника, голые задницы и засилье рекламы. Будто нет острейших проблем ограбления народа, и падения нравственности! Все страницы заполнены хроникой мелких преступлений, а крупные аферы замалчиваются.

— Это понятно. Разве будут принадлежащие Осинскому газеты и телеканалы требовать, чтобы у него отобрали миллионы долларов, которые он умыкнул из казны? — насмешливо сказал Царев. — А журналисты, которые у него получают больше министров и разъезжают на крутых иномарках, думаешь, они будут бороться за справедливость?

— Не все же принадлежит Осинскому! — горячо возразил Наумов. — Есть ведь другие газеты и телеканалы, которые смогут поднять свой рейтинг, борясь за справедливость и разоблачая таких, как он. Подобное происходит всюду.

— Только не у нас! И другие олигархи его не трогают, так как у самих «рыльце в пушку». Ворон ворону глаз не выклюет! — Он криво усмехнулся. — Наверное, заметил, что по телеку и в газетах перестали сообщать о громких делах чиновных казнокрадов. Зато вовсю раздувают кадило вокруг бывшего «демороса» Краскевича за взятку в несколько тысяч долларов. Тут из казны украли сотни миллионов, и — молчок, а наше внимание отвлекают на мелкого жулика!

Некоторое время они шли молча, потом Артём Сергеевич сказал:

— Мне кажется, что бездуховность сегодняшней прессы и обилие «развлекаловки», так же как и засилие зарубежных боевиков и сериалов на телевидении, отнюдь не случайно. Это сознательная политика воровской власти и олигархов. Народ нарочно дурят, чтобы отвлечь от их преступных деяний! А продажные журналисты лакейски способствуют в этом, предавая свой народ.

— Полностью согласен, — выразил свою солидарность Владимир Иванович. — И считаю, что отечественных фильмов выпускают мало — сознательно, так как в них невозможно избежать острых проблем, стоящих перед нашим обществом. Ты заметил, что сейчас выходят в основном пустые комедии и детективы?

— А как же, — сумрачно кивнул Наумов. — Прославленные режиссеры не могут получить деньги на свои картины, но на дешевые детективы и надоевшие мыльные оперы они почему-то находятся.

— Да что говорить! — в сердцах прервал его Царев. — Пока у власти нынешняя хунта, ничего не изменится! Надо объединяться, чтобы сбросить этих паразитов. Ты прав, что поддерживаешь «Отечество». Может быть, ему удастся это сделать!

* * *

После разговора с Царевым Наумов стал еще усерднее готовиться к встрече с лидерами «Отечества». Прежде всего он обновил и подредактировал свои предложения по подъему уровня жизни граждан России, которые разработал еще для Лебедя. Сформулировал четкие ответы на главный вопрос избирателей: чем движение выгодно отличается от других и что конкретно оно даст народу? Написал краткое обоснование необходимости телепостановки пьесы «Кандидат в президенты» для повышения рейтинга лидера движения у избирателей других регионов.

Артём уже выяснил, что штаб «Отечества» находится в одной из высоток Нового Арбата и, созвонившись с пресс-секретарем, договорился о встрече в начале следующей недели. Вспомнив о дипломатических способностях Гордона, он решил съездить к нему, чтобы показать свои материалы и посоветоваться, как провести переговоры.