Книга Наука страсти - Джулиана Грей

Эмили хотела глубоко вдохнуть, но ей помешал впившийся в ребра корсет. Она не могла в гневе накинуться на Эшленда, не сейчас, ведь он только что испытал такое потрясение.

— Я не соглашалась выйти за вас замуж, Эшленд. Я вообще ни на что это не соглашалась. Помолвка, бал — это сплошные угрозы вам и вашему сыну. Замужество! Дом в городе, так далеко от моей родины!

Эшленд потрогал поля шляпы, заткнул ее под мышку.

— Я и сам не в восторге от идей вашего дяди. Не вижу никаких причин рисковать вашей жизнью на чертовом приеме, но Олимпия всегда предпочитал грандиозный размах, а не более тонкий подход. По крайней мере нам выпадает возможность покончить с этим злом одним ударом, а вы будете под надежной защитой. Я не отойду от вас ни на секунду.

Эмили подумала о полуобнаженном блестящем теле Эшленда, когда тот с какой-то механической силой лупил кулаками по кожаному мешку в подвале аббатства.

— Вы избегаете вопроса, Эшленд. Вы же понимаете, что я говорю не про бал как таковой.

Он спокойно посмотрел на нее своим суровым голубым глазом. Огонь согревал спину Эмили, но впереди ей было еще жарче — лицо и грудь, и живот горели под уверенным взглядом Эшленда, словно она стояла перед ним голая. Он сделал два больших шага вперед, протянул руку и с поразительной нежностью провел пальцем по ее подбородку.

Эмили потеряла дар речи. Прикосновение Эшленда пронзило ее тело, как электрический разряд.

Его рука упала.

— Разумеется, я не буду принуждать вас выйти за меня замуж, — произнес Эшленд, натягивая перчатку. — Простой английский герцог, почти сорокалетний, искалеченный войной, вдовец, уже имеющий сына, — вероятно, это плохая добыча для молодой и необыкновенно красивой принцессы Германии. Но поскольку я уже подло соблазнил вас, поскольку вы сейчас находитесь в рискованной и неясной ситуации, не соответствующей вашему положению, молю вас, окажите мне великую честь и позвольте посвятить мою жизнь обеспечению вашей безопасности и счастья. Доброго дня, мадам.

Герцог Эшленд поклонился, надел шляпу и вышел.

Пронзительный голос Элис разнесся по комнате, как тявканье встревоженной комнатной собачки.

— Ваша светлость! Какой необыкновенный сюрприз!

Эшленд повернулся. Его свояченица стояла в дверях, стиснув руки у обтянутой синим шелком талии. Лампа отбрасывала на одну сторону ее лица ломаную тень.

— В самом деле, — отозвался он, — этот день полон самых потрясающих сюрпризов, начиная с раннего утра. Сомневаюсь, что я смогу выдержать еще один, поэтому прошу быть совершенно откровенной со мной, Элис. — Он шагнул вперед и оказался так близко от нее, что выдохнул ей прямо на темные волосы: — Совершенно откровенной.

Элис отшатнулась и нервно засмеялась.

— Ну что вы, ваша светлость! Просто не понимаю, о чем вы. Я и так была с вами полностью откровенна.

— А! В таком случае предполагаю, что от вашего внимания просто ускользнул тот факт, что моей жены нет в живых уже почти два года. Умерла от тифа в Риме и там же похоронена. Вероятно, деньги, которые вы ей переводили, получал кто-то другой?

Рот Элис открылся, закрылся, снова открылся…

— Сэр! Уверена, что я не…

Эшленд вытащил из кармана часы и посмотрел на циферблат.

— Час поздний, Элис. Боюсь, у меня нет времени выслушивать ваши протесты, за которыми последуют мои угрозы и проклятия и ваше неизбежное признание. Скучно, глупо и совершенно бессмысленно. Пожалуйста, сядьте, и я в присущей мне лаконичной и сухой манере объясню вам, как обстоят дела. Собственно, вам говорить вообще не придется.

Элис на неверных ногах побрела вперед и, дрожа, опустилась на стул.

— Первое и самое главное: мисс Расселл знает о смерти матери? Либо кивните, либо помотайте головой.

Элис медленно качнула головой вправо-влево.

— Так я и думал. С этой минуты вы освобождаетесь от обязанностей опекуна. Вы прикажете немедленно упаковать ее вещи, а в течение недели вам надлежит выехать из этого дома. Я разрешаю вам оставить себе ваши пожитки и сбережения, которые вы сумели скопить за время своего мошеннического опекунства, но впредь никаких денег вы не получите, а любые контакты с Мэри вам будут запрещены. Это понятно?

Элис сидела, как замороженная.

— Будьте любезны кивнуть головой, Элис, если сказанное вам понятно.

Она кивнула.

— Очень хорошо. А теперь вставайте и сделайте необходимые распоряжения. Мэри и ее гувернантка покинут дом в течение получаса.

Элис с белым лицом и широко распахнутыми глазами встала.

— Но ваша светлость! Что вы намереваетесь с ней делать?

— Разумеется, воспитывать, как свою дочь.

— Ее? Но она же не ваша! Это отродье Изабель, ее и того графа, они обманывали вас в вашей же собственной постели…

Эшленд заговорил медленно и четко:

— Я не знаю, что вы имеете в виду. Леди Мэри Расселл рождена моей женой во время нашего брака. Она — мой законный отпрыск, но ей пришлось жить не признанной и не желанной теми, от кого она по праву могла ждать любви и защиты. Этой несправедливости пришел конец. Вы немедленно пришлете ее милость сюда, ко мне, чтобы я смог сам сообщить ей эту новость.

— Да, сэр. — Она, как в трансе, двинулась к двери.

— Элис, — негромко окликнул ее Эшленд.

Она остановилась.

— Вы в самом деле думали, что я не узнаю? В самом деле считали, что так может продолжаться вечно?

Элис круто повернулась.

— А вам-то какое дело, если и думала? Изабель все-таки получила то, что заслуживала! Она вас дурачила, всех вас, а вы бегали за ней, как шавки, и нюхали у нее под подолом! Просто удержаться не могли, правда? И никогда не понимали, что она собой представляет. Не могли поверить, что такая красавица может быть… о, не злом, а просто ребенком, эгоистичным ребенком. Небось вы думали, что граф был ее первым любовником? Небось думали, что можно спокойненько отправиться в Индию со своим полком, а Изабель прекрасно обойдется без внимания, без всеобщего восхищения и флирта? Небось думали, она такая же верная, как вы!

Эшленд смотрел на нее, сжимая и разжимая кулак.

— Полагаю, так я и думал.

Элис отвернулась, шагнула вперед, но остановилась в дверях и еле слышно произнесла:

— Дело не в вас, ваша светлость. То, что она натворила, почему вас бросила. Просто, чтоб вы знали. Все дело в ней. И я всегда считала, что в мире нет другой такой дуры, раз она ушла от вас.

Эшленд скрестил на груди руки.

Элис смотрела себе под ноги, держась за косяк двери.

— Я оказала Мэри услугу, большую услугу. Она знать не знает, какой шлюхой была ее мать.