Книга Часовой Армагеддона - Сергей Щеглов

Облако над Талионом сгустилось и приобрело форму человеческого тела. Валентин обратил внимание, что сам Талион стал каким-то нереальным — через него просвечивали простыни, зияющая рана в груди и животе куда-то исчезла. Смерчики гуляли теперь по груди и по лицу Талиона, передавая парящей над столом фигуре все новые и новые порции жизни. Валентин знал — должно быть, это знание пришло вместе с безмолвными приказами эльфа, — что Воскрешение близится к концу, минута, максимум две, и созданный из ничего, Воскрешенный Великий Черный рухнет на опустевший стол, где уже не останется ничего от его первого ученика.

Валентин был так поглощен происходящим, что заметил неладное, только когда операционная озарилась багровым светом. Смерчики взвились вверх, как отпущенные воздушные шарики. Талион слабо застонал, а Валентин увидел наконец, что прямо ему в лицо летит фаербол.

Да что они, других заклинаний не знают?! Инстинктивно он отклонил голову — пустое, все равно фаербол даже волос не пошевелил на голове. Валентин выпучил глаза на дверь. Там, опираясь одной рукой на пол, сидело безногое существо, сотканное из магического тумана пополам со слизью, и пулялось фаерболами, как будто от этого был хоть какой-нибудь толк. Существо украшала произвольно пришпиленная голова с лицом вроде бы уже покойного Ваннора. Да уж, живучий народ эти гроссмейстеры! Потом Валентин покрылся холодным потом. Мануэль!

Левая рука сама взлетела на уровень плеча. Ваннора вынесло в пробитый еще Серым проем и размазало по стенам до самого края Башни. Валентин лихорадочно осмотрел комнату.

Мануэль спокойно стоял в сторонке, качая головой. Очевидно, Ваннор тратил свои последние силы на уже знакомые ему мишени. Валентин перевел дух; продолжим, что ли?

Талион слабо застонал, и голова его бессильно свесилась на бок. Сердце его, по-прежнему бившееся в стеклянной полусфере, слабо дернулось и остановилось.

Эльф умер, так и не отдав себя целиком, умер самой обычной, не магической смертью.

Валентин, раскрыв рот, уставился на облако, по-прежнему парящее над столом. Оно было уже совершенно черным, угрожающим, заряженным магией по самое не хочу.

Очень хорошо, подумал Валентин. Последний шанс, называется. И где же Великий Черный?

По облаку прошла волна, после чего оно медленно двинулось вправо, заставив Бранбо попятиться. Отодвинувшись от стола, облако заструилось вниз, превратившись в двухметровый черный столб, заискрилось и обернулось полупрозрачным, как дымчатое стекло, человеком, в котором Валентин моментально узнал Великого Черного. Но в облике его было что-то неправильное.

Великий Черный, медленно поворачивая голову, рассматривал комнату и столпившихся в ней верных слуг. Наконец взгляд его остановился на Валентине.

— Фалер? — пробормотал Великий Черный голосом, никак не соответствующим его внушительной, грозной фигуре. Голос был тихим и каким-то неуверенным. — Вы уже здесь?

— Хозяин! — в три глотки грянули верные слуги Черного. Тот слегка качнул головой, и все замолкли.

Валентин пригляделся к Великому Черному. Кажется, он не вполне понимает, что произошло. Еще бы — воскрешение не доведено до конца!

— Осталось несколько минут до схватки Габриэля с Георгом и Детмаром, — мрачно сказал Валентин. — Мы воскресили тебя, чтобы ты помог ее предотвратить.

Полупрозрачный человек заложил руки за спину и двинулся вперед, как бы прохаживаясь по комнате. Пройдя прямо сквозь операционный стол, он остановился рядом с Хаямом, несколько секунд рассматривал останки Талиона. Потом снова повернулся к Валентину.

— Жаль, — сказал он, разводя руками. — Процесс Воскрешения, похоже, был прерван в самый ответственный момент.

На кончиках пальцев Великого Черного вспыхнули крошечные язычки пламени и тут бессильно погасли. Полупрозрачные губы мага сложились в кривую усмешку.

— Последнее, что я помню, — продолжил Великий Черный, — это свое возвращение из Гельвеции.

— Хозяин… — чуть не плача выдавил Бранбо. — Ведь это случилось три года назад!

— Значит, — вполне логично заключил Великий Черный, — я потерял память последних трех лет. И почти всю свою Силу. Могло быть и хуже.

— Так как насчет Избранных? — напомнил Валентин. Великий Черный повернулся к нему, рассматривая затуманившимся взглядом полупрозрачных глаз.

— Так странно, — пробормотал он. — Еще минуту назад это был только план, и вот он уже исполнен. Остались какие-то мгновения… С Избранными, Фалер, все в полном порядке, — наконец снизошел он до Валентина. — Насколько я знаю себя, их встреча подготовлена безупречно. Через несколько минут они уничтожат друг друга. Вот только…

Он снова посмотрел на Валентина, и тому стало не по себе от этого изучающего взгляда. Затем Великий Черный обернулся и так же подробно рассмотрел пролом, сделанный Первым Воителем.

— Хозяин! — воскликнул Бранбо. — Но ведь я не успел вывезти имущество!

— В замке остались ученики, Максим, Нинель, — внешне бесстрастно заметил Мануэль, скрещивая руки на груди. — Что будет с ними?

Хаям покосился на висящую рядом призрачную фигуру и начал отодвигаться в сторону.

Великий Черный оторвался от созерцания пролома:

— Почему это вас беспокоит? Разве замку угрожает опасность?

— Нинель было видение, — сказал Мануэль. — Катастрофа, которая разрушит большую часть Фарингии. Замок будет разрушен, а развалины его погрузятся в воды Великого Океана.

— Как в Гельвеции, только куда масштабнее? — проговорил Великий Черный. Валентин слушал его, не зная, что предпринять. С одной стороны, ему нравилась рассудительность и спокойствие этого человека; пожалуй, из всех великих магов он лучше всего подходил на роль мудреца. С другой стороны, что толку в рассуждениях?!

Валентин покачала головой. В теперешнем состоянии Великий Черный не смог бы убить и мухи. Даже легкий ветерок, залетавший в лабораторию через оставленную Серым дыру, угрожал развеять великого мага по всей комнате. Фигура его уже потеряла четкие очертания.

Валентин огляделся вокруг, разыскивая подходящую емкость. Великого Черного следовало срочно уплотнить и по возможности посадить в закрытый сосуд. Увидев то, что требовалось, Валентин перевел взгляд на Мануэля и слегка помахал кистями рук, изображая полет на крыльях. Мануэль кивнул, по особому сложил пальцы и пронзительно свистнул, подзывая Селингари.

— Да, катастрофа вполне возможна, — кивнул Великий Черный. — В таком случае, нам следует отложить битву.

Давно бы так, подумал Валентин. Очевидно, три года назад Великий Черный еще не съехал с катушек на почве истребления Избранных.

— Вы владеете заклинанием, изменяющим мысли Избранных, — напомнил Валентин. — Вы сможете заставить их отказаться от битвы?

— О каком заклинании ты говоришь? — искренне удивился Великий Черный.