Книга Бог-Император - Михаил Соколов

— Ну что ты скажешь? Или ты думаешь, что Лена морочит нам голову? Конечно нет. Налицо все признаки любовного помешательства. Как это?.. Любовь зла, полюбишь и козла. Небольшая корректировка со стороны кнехтов, но суть осталась прежней. Если бы это был человек, даже, извините, арлан, нам бы не было так… противно. И вообще, что такое любовь, как не программа, которая включается в определенной ситуации, при определенных условиях и состоянии организма. И те, кто готов охвачен этим чувством, так же, как Лена, перестают быть критичными…

— Сам ты, Валька, чудовище! — вскричала Марго. — Да как же можно!.. Да как у тебя язык повернулся сравнивать?! Это преступление!..

— Подожди, дорогая.

— Не называй меня дорогой!

— Все равно, рассуди сама. Что является целью любви?

— Дети, конечно.

— Да, да, хорошо. Дети. Но дети отлично получаются и без высокой любви, что бы там ни говорили. Любовь на качество детей не влияет. Я говорю об эмоционально-нравственной стороне вопроса. И в таком случае приходится утверждать, что любовь самоценна. Она в нашем мире до сих пор приносит одно из величайших удовольствий. Поэтому ее так и ценят. И я говорю не о сексе. Ведь правда?

— Да!..

— А теперь вернемся к Лене. Она влюблена? Влюблена. Она готова даже ценой жизни сохранить свою любовь? Готова. Так что же нам можно сделать?..

«А не пошел бы этот философ хренов!» — подумал Сергей и, повернувшись, ушел не прощаясь.

Как же ему было тошно! Как тошно!..

ГЛАВА 28

ШТУРМ

Огромная стена опоясывала столицу Бога-Императора. Далеко в центре города вздымалась в небо башня замка-резиденции. Знаменитой резиденции, которую мало кто видел, но о которой знал каждый житель Империи.

Ближе к крепостной стене столицы поселений не было. Вероятно, так задумал верховный архитектор: поля, лужайки, стройные ряды аллей. Стена высотой метров пятнадцать, толщиной была около семи метров, чтобы вместить любое количество защитников.

За всю историю существования никакое потрясение не волновало жителей столицы. Три или четыре поколения назад, воспользовавшись отсутствием Создателя, пришли кнехты, а с ними — страх, удачно, впрочем, ими же нейтрализуемый на психическом уровне. Теперь же для горожан страх обрел конкретную форму в виде полчищ кентавров, обров-предателей и диких людей-сколотов. Подданные Прокуратора Монгрота, запершись за этими прочными стенами, готовились, не щадя жизни, защищать свой город.

На красной пыльной стене было многолюдно. Под огромными глубокими котлами приготовлены дрова для кипячения воды и разогрева смолы. Сложенные пирамидами лежали камни, еще дальше штабелями уложены бревна, которые тоже были предназначены для того, чтобы сбрасывать их на головы противников.

Столица болела войной. Воздух дрожал от ржания лошадей, воплей лорков, блеяния овец, мычания коров. Кто-то по глупости загнал внутрь и тарканов, кто-то не смог расстаться с выкормленным быком. Судя по звукам, сейчас эта столица больше была похожа не на город, а на загон для скота. И для людей. Множество жителей предместий пришли сюда спасаться сами и привели свое двуногое имущество — рабов, которых тоже жаль бросать.

Большей частью поместья в пригороде принадлежали кнехтам. Управляли хозяйством обры, потому что кнехты предпочитали жить в городе. Обры-управляющие, будучи свободными, за имущество, вверенное им, отвечали головой, потому при приближении войска старались спасти как можно больше.

И город задыхался. Пыль, поднятая множеством ног, лап, копыт; солнце, стиравшее тени, которые среди камней и без того были лишь видимостью. Всем хотелось пить, и колодцы буквально пересыхали от множества.

Испражнялись где попало, потому что и нужников не хватало. Штурм еще не начался, а город уже казался настоящим адом.

Союзники не видели на стенах кнехтов. Хитрые твари прятались за спины обров и людей. От перебежчиков узнали, что многие тысячи людей, которые с детства не поддавались усмирению воспитанием, были навечно заточены в тюрьмы, а теперь их просто забыли. От скученности не выдерживали слабые — трупы закапывали где придется.

Союзники пришли не гноить рабов заживо, а освобождать их от черной чумы — от кнехтов. Поэтому решили не затягивать беды жителей.

Собственно, к штурму все было готово. Из привезенных тонких бревен соорудили лестницы, — Сергей видел, с какой удивительной быстротой воины Доброслава вырезали ступени. Обры не умели так играть топором, поэтому, подхватив готовые лестницы, уносили их на равное расстояние, чтобы не мешать друг другу, когда начнется осада.

— Скорее начнем, скорее и кончим, — приговаривал Доброслав, так за эти недели привыкший к победам, что все происходящее воспринимал как работу.

На том участке стены, против которого предполагался штурм, было так многолюдно, что, казалось, весь город пришел именно сюда. И лишь один раз возникла синяя безобразная фигура, которой сразу расчистили коридор для обзора.

Отвлекая внимание, кто-то из людей пустил стрелы метрах в пятидесяти от кнехта, и сразу же в цель ударили другие. Сергей тоже пустил стрелу из своего лука. Он надеялся, что одна из тех четырех, что поразила кнехта, была его.

Больше хозяева жизни не появлялись. А где они прятались? Неужели в замке Бога-Императора?

Сверху повалили клубы дыма, взвился вместе с воплями боли огонь — несколько перекаленных котлов зажгли смолу, где-то разлили…

Обры взяли лестницы на плечи и остановились метрах в ста от стены, задрав вверх зеленые морды. Будь наверху меньше тесноты, лучникам легко было бы найти жертву.

На общем совете было решено штурмовать стены силами обров и сколотов. И лишь когда откроют городские ворота, в бой пустить кентавров. В городских условиях удобнее, конечно, людям и антропоморфным обрам, но ничего, не танки, как-нибудь справятся.

Толстые струи багрового пламени уходили ввысь чадными хвостами жирного дыма. На стене продолжали выкрикивать, отдавать приказы. В суете один из котлов опрокинулся, заливая кипящей смолой самих защитников. Несколько обров при этом сорвались вниз.

Пора!

Сколоты редкой цепочкой растянулись за спинами обров. Метрах в ста пятидесяти от стены. Пока на стенах заняты ремонтными работами, можно начать штурм.

Люди выпустили стрелы одновременно. Еще стальную пластину поручня рубила жильная тетива, а пальцы уже рвали жилку, накладывая новую стрелу. Стрелы стелились по стене с плотностью ливня, подхваченного бурей.

С внутренней стороны стен должны были быть поставлены лестницы для защитников города. Какие? Приставные или широкие каменные? В любом случае их не хватало. Толпа отхлынула назад, завопила, давилась, повалила оставленные котлы. Стрелы подчистили самых цепких, тех, кто умудрился не упасть со стен в общей давке. Им тоже, конечно, не повезло.