Книга Сибирская жуть-7 - Андрей Буровский

— Вот так и ходишь бок о бок со смертью.

Картинщик? Трепло, не пожалевшее красного словца, чтобы обратить на себя внимание? Да, несомненно! Но свидетельствую — у него и правда было очень спокойное лицо в этот момент. Тогда как мама, далеко не трусиха, страшно побледнела — лесовоз и правда легче легкого мог слететь с дороги, и тогда после первого же удара о стволы деревьев хлысты пошли бы через кабину.

Нашу экспедицию, вернее, экспедицию моей мамы, забрасывали на старую вырубку лесовозами, так что познакомиться с этими колоритными ребятами было нетрудно. Утром нас завозили сюда, а вечером, разморенные жарой и полчищами гнуса, мы выходили к тому же повороту дороги и опять ждали полные хлыстов лесовозы.

Леспромхозовские рабочие, в том числе даже и водители лесовозов, относились к нашей работе сложно: ездят люди, вроде что-то делают, а зачем? Наука? А пес ее поймет, что это такое, наука… Впрочем, пренебрежение к науке, характерное для всех вообще примитивных людей, не мешало им все-таки относиться к экспедиции хорошо, даже немного покровительственно. Люди ведь такие… не вполне серьезные, и даже не вполне нормальные. Пропадут еще.

К нашей же работе именно на этой старой вырубке они относились особенно сложно, потому что была это не простая вырубка, а со странностями. Даже с большими странностями. Дело в том, что как раз на повороте, где нас обычно высаживали, год назад разбился лесовоз… Само по себе не великое событие, лесовозы бьются каждый год. Но это был не просто лесовоз, погибший из-за неправильных действий шофера или плохих погодных условий. Именно с этим лесовозом связана была какая-то романтическая история, и погибли в нем сразу двое; в этом лесовозе были водитель и его неверная жена, и лесовоз совершенно сознательно был пущен прямиком на огромную сосну…

Куда, в какую сосну врезался лесовоз, на полном ходу слетев с дороги, мог показать каждый сотрудник леспромхоза. И поскольку сломавшаяся от удара, изуродованная сосна заметна была очень хорошо, скорее всего, местные не ошибались. Тем более, в Манзе ведь жили и те, кто своими руками вытаскивал из перекошенной кабины останки погибших, крепили тросы, за которые вытягивали на дорогу машину, и ремонтировали ходовую часть — чтобы хотя бы на буксире можно было оттащить лесовоз в Манзю и отремонтировать. Кстати, эту машину больше никогда не использовали, а пустили ее на запчасти. Почему? Вот этого я не знаю.

О событиях же, которые привели к гибели этих людей, рассказывали разное. Кто говорил, что шофер попросту сошел с ума, заманил жену в кабину лесовоза и, дико смеясь, помчался ее убивать. Ну, а поскольку сумасшедший — он сумасшедший и есть, он как-то и не подумал, что убьется и сам.

Другие же, даже не отрицая сумасшествия шофера, говорили и о том, что вот, мерзкая баба спала с кем попало и ввела в грех хорошего человека. Как узнал — так сразу и свихнулся, и пошел на самоубийство и убийство.

Третьи рассказывали, что водителю раскрыла глаза на козни жены влюбленная в него девчонка. Она-то надеялась, понятное дело, что он жену прогонит, а к ней уйдет… а мужик-то вон как поступил!

Постепенно вокруг происшествия наворачивался такой пласт легенд, что различить под этими позднейшими напластованиями реальное происшествие сделалось уже совсем непросто. Скажем, ну откуда известно, затащил жестокий шофер неверную жену в кабину силой или заманил: мол, поедем покатаемся? Оба варианта описывались с такой художественной силой, словно рассказчики прятались в нескольких метрах от рокового лесовоза, когда он тронулся в последний путь.

Самые художественные истории, конечно, легко было разоблачить. Рассказывали, например, что развратный директор леспромхоза возил на «Волге» жену этого шофера лесовоза, чтобы заниматься с ней любовью в лесу. То же самое рассказывали и про главного инженера. Как насчет директора, не знаю, но с инженером старшие общались, и наблюдать его мне приходилось: замордованный женой человечек, который если бы повез в лес чужую жену, умер бы от страха задолго до того, как смог воспользоваться красоткой.

Но этот поворот сюжета оказался дорог сердцам работников леспромхоза: как-никак, была в нем извечная проблема неудачников, проблема униженности пролетариата, от которого начальство требует непосильной работы, да еще и покушается на их жен (простая мысль, что если их жены не захотят спать с начальниками, то и начальники обломятся, никогда не посещает пролетариат. Равно как и еще более простая мысль, что если пролетарские жены будут довольны своими семьями, никакие начальники их и не развратят, тоже глубоко чужда пролетариату).

Поэтому появилось опять же множество историй, продолжавших и развивавших версию блудливых начальников. Рассказывали даже, что это вовсе не жену порешил шофер вместе с собой, а вовсе даже и начальника. Посадил, мол, шофер начальника в лесовоз: «Сейчас ты у меня всласть покатаешься!»

По одной из версий, даже вовсе не бился вместе с начальником шофер, а просто как выехал из ворот мехдвора, так и исчез бесследно! Навсегда! Куда они уехали, начальник и шофер, никто не знает!

Все это полное вранье, причудливо накрутившееся на подлинный случай, но подстегивало рассказывание всяких фантастических историй вот какое обстоятельство…

Дело в том, что за одиноким путником на дороге иногда гонится лесовоз. Так и мчится, так и летит, дает километров под 80, и если настигнет человека, переедет его, «сделает его в лепешечку», как поэтично отзываются местные о мрачном событии. Правда, не было ни одного случая, когда этот лесовоз-убийца кого-нибудь на самом деле задавил бы. Так что насчет «лепешечки» — это скорее предчувствие, чем описание событий.

Опытные люди знают, как надо спасаться в таких случаях: надо встать за дерево, причем за такое толстое, массивное дерево, что даже лесовозу перешибить его непросто, и в которое если лесовоз ударится, то непременно погибнет. Вот якобы двое людей в разное время и проделывали такую штуку, а лесовоз проносился мимо них на дикой скорости. А в кабине видели они вцепившегося в баранку покойного шофера-убийцу, а справа от него заходилась в крике, дико хохотала, хватала себя за волосы молодая женщина с перекошенным от ужаса лицом.

Впрочем, видели лесовоз и непосредственно на лесосеке, мчащимся по поваленным стволам и нагромождениям сучьев. Разумеется, ехать по лесосеке никакой лесовоз никогда и ни при каких обстоятельствах не сможет, и по поводу таких встреч, когда рассказчики лезут пятерней в затылок, полагается задумчиво говорить или: «Это Сережка (Колька, Петька, Кирюха) рассказывает… Я что? Я только повторяю…». Или же еще один образец высокомудрой задумчивости: «А кто его знает, как он там ездит… Может, он колесами земли и не касается?!» — «Летает он, что ли?» — «А я знаю?»

Якобы этот лесовоз даже обогнал как-то лесовоз Андрюхи Рваное Ухо — одного из самых отчаянных шоферов. Лесовоз-убийца обогнал его лесовоз и пытался прижать его к обочине, а потом подставить заднюю часть машины. Кто находился в кабине, Андрю-ха Рваное Ухо не забыл, и вспоминал всякий раз после основательной выпивки (то есть раза два в неделю).

Одна из самых веских причин, почему о нас немного беспокоились шоферы лесовозов, была именно в этом: как раз неподалеку от поворота, где нас высаживали, на лесосеке, где мы работали, и видели лесовоз-убийцу. Наверное, местные не очень доверяли нашей способности вовремя найти подходящее дерево и спрятаться за него.