Книга Дом без номера - Мария Бережная

– Я, кажется, окончательно сошел с ума, – печально поведал он Ани вместо традиционного приветствия.

– Бывает. Папа грозится сойти с ума по десять раз на дню. Сегодня, правда, я от него этого еще не слышала, так что приходится отдуваться тебе. По закону сохранения чего-то там, – философски ответила Ани, трудясь над ручкой чайника.

Этот чайник она вышивала, кажется, уже несколько лет. Создавалось впечатление, что по ночам Ани распускает всё сделанное за день, а утром начинает сначала.

– Думаешь, в каждом городе обязательно должен быть сумасшедший? – удивился Рони.

– Конечно. В нашем городе эта роль досталась тебе. Ты живешь в доме, в котором восемь дверей, и до сих пор ни одну не заколотил.

Рони грустно вздохнул и присел рядом. Не заколотил, это да. Мало того, именно из-за этих дверей он всё время везде опаздывал. Сначала запирал их по порядку, потом проходил и проверял, каждую ли запер, а затем возвращался с полдороги, чтобы убедится, что он их все-таки запер все!

– А зачем ты каждый раз открываешь двери, если ими не пользуешься?

– Не знаю. Так делал мой отец, и дед, наверное, тоже. Это же наше фамильное гнездо! Я вернулся с учебы и просто стал поддерживать семейную традицию.

– Может, над вашим родом тяготеет проклятие Незапертых Дверей? – шутливо предположила Ани – не потому, что любила мистику; просто ей очень хотелось поговорить с Рони, неважно о чем.

Он задумался.

– Проклятие? Не знаю… Впрочем… У нас есть таинственный портрет! Может, он во всем виноват?

Ани подняла голову от вышивки.

– Портрет?

– Да! Старинный портрет какой-то рыжеволосой дамы. Он висит у нас в гостиной почти сто лет. Никто уж и не помнит, что это за дама и откуда она взялась, но позади нее нарисован наш дом.

– А двери там открыты или нет?

– Где – там? На портрете?

– Ну да.

– Не помню…

Рони опять задумался. Ани тоже.

В маленьких городах, в какой бы стране они не находились, люди живут привычками и традициями. В дом Рони никто из жителей города традиционно не входил – так принято. Это было настоящее Таинственное Поместье.

Ани, тоже традиционно, уже несколько лет не покидала крыльцо отцовской лавки до полудня.

– А давай сходим и посмотрим? – воскликнули они хором.

– Знаешь, а она красивая! – сказала Ани, разглядывая таинственную картину.

Рони хмуро кивнул. Портрет этой дамы он видел всю жизнь, но только сейчас заметил, что она действительно красива. Рыжеволосая прелестница с веснушками на вздернутом носике весело взирала на мир из-под надвинутой на глаза шляпы, кокетливо вытянув руки вниз и переплетя пальцы так, что казалось, будто она застыла в танце.

А на заднем плане был дом. С запертыми дверями.

– Как ты думаешь, что это значит?

– Не знаю, – пожала плечами Ани.

Они отошли от картины и неловко застыли друг напротив друга. Портрет они посмотрели, а что дальше-то делать?

Рони привык, что Ани – это девушка, сидящая на ступеньках, и дальше погоды у них обычно разговор не заходил. Это сегодня он решил рассказать ей, что из-за проклятых дверей уже почти сошел с ума. Кто угодно свихнется, запирая и отпирая столько замков. И проверяя их потом. И возвращаясь каждый раз, чтобы убедиться, что все они заперты.

Ани всегда была уверена, что рыжие люди некрасивы. Но эта дама на портрете оказалась невероятно хороша! И еще Ани раньше думала, что она сама для Рони – всего лишь дополнение к лавке молочника.

– Давай выпьем холодного чаю! – Рони наконец вспомнил о роли хозяина.

– Давай. А все-таки почему в твоем доме столько дверей? – вдали от родной молочной лавки и жаркой улицы в девушке проснулось любопытство, и теперь она с интересом осматривалась.

Рони пожал плечами:

– Таким его построили. Чтобы нас помучить, наверное!

Сложно объяснить, почему ты делаешь то, что делали при тебе твои родители, и бабушка с дедушкой, и, наверное, их родители и бабушки с дедушками…

– Знаешь, у меня идея!

– Какая?

– Ты заметил, что отпер только одну дверь, когда мы пришли?

– Нет, – Рони удивленно оглянулся.

Он действительно отпер только одну дверь! В тот момент его слишком сильно занимала загадка портрета. Как давно он не забивал голову ничем, кроме проклятых дверей!

– Давай ты будешь отпирать и запирать только эту дверь, а про другие временно забудешь?

– Давай!

На следующее утро Рони шел в лавку молочника и удивлялся собственной легкости. Казалось, его душа выскочила из тела и бежит впереди.

Вообще-то, здесь никто никогда так не ходил. Летом люди медленно переползали из тени в тень, им даже думать было лень в такую жару. А зимой они сновали от дома к дому: разве можно что-либо делать, – тем более думать! – на таком холоде?

Но Рони мог позволить себе бежать по главной улице к Ани, не обращая внимания на удивленные взгляды прохожих. Ведь его восьмидверный дом являлся главной местной достопримечательностью, а он сам – сбрендившим хозяином этой диковины.

Ани ждала его на ступеньках с неизменной вышивкой. Как только девушка увидела, что Рони вприпрыжку пересекает улицу, она тут же опустила голову и начала увлеченно орудовать иголкой, думая совсем не о том, что же у нее получается.

– Ани!

– А?

– Ты представляешь, я так расслабился, что забыл запереть на ночь даже эту единственную дверь!

– И? – от удивления Ани могла говорить только одиночными буквами.

Вам напомнить, что они жили в очень маленьком городе? Тут даже пролитое за обедом вино – сенсация, не то что незапертая дверь.

– Дама исчезла! Представляешь? Портрет пропал!

– Как? Ее украли?!

– Нет. Не думаю… Мне кажется, она… сама ушла! – выпалил Рони.

Он ведь уже говорил, что сходит с ума, так с чего Ани удивляться его словам? К тому же, он действительно был уверен, что рыжеволосая дама с портрета ушла сама.

– А можно посмотреть?

– На что?

– На то место, где висел портрет.

– Конечно!

Рони, галантно подав руку, помог Ани встать, и они пошли к нему домой. По пути Ани выкинула в урну надоевшую вышивку. Она решила, что раз Рони смог не запирать двери, то и она может наконец бросить это набившее оскомину занятие. Все женщины в их семье вышивали. Всегда и везде. Это было такой же традицией, как дверной ритуал в семействе Рони.

– Смотри-ка! Я опять забыл запереть дверь, – удивленно прошептал парень.