Книга Десять сигм - Пол Мелкоу

— Всего лишь половину семестра…

— Тогда ты не поймешь математический аппарат. Хокинг, Уилер, Эверетт. — Он загибал пальцы. — Ты спрашиваешь о квантовой космологии. Ее изучают на последнем курсе.

— Меня интересует практика, а не теория, — поспешно вставил Джон, боясь, что его снова прервут.

— Реальная параллельность миров? Чушь. Квантовая космология допускает существование множества вселенных, но в соответствии со слабым антропологическим принципом наша вселенная является наиболее вероятной. Другими словами: поскольку мы находимся тут, факт нашего существования можно считать данностью. Хотя, конечно, все это гораздо сложнее.

— А другие вселенные, другие люди, похожие на нас?

— Маловероятно, — засмеялся профессор. — Принцип «бритвы Оккама» не позволяет принять эту идею.

— Можно ли попасть из одной вселенной в другую? — Джон хватался за соломинку, пытаясь поколебать несокрушимую уверенность Уилсона.

— Нет. Никоим образом. Абсолютно исключено.

— А если я скажу, что можно? Что у меня есть доказательства?

— Тогда либо твоими наблюдениями манипулировали, либо ты неверно истолковал увиденное.

Джон дотронулся до раны на ноге, оставленной странным зверем, похожим на помесь кошки с собакой. Нет, он видел то, что видел. И чувствовал то, что чувствовал. Сомнений быть не могло.

— Я точно знаю.

— Не буду оспаривать твои наблюдения. — Профессор взмахнул руками. — Пустая трата времени. Расскажи, что ты видел.

Джон умолк, размышляя, с чего начать и что именно нужно рассказывать, и паузой тут же воспользовался Уилсон.

— Вот видишь? Ты даже не уверен в своих наблюдениях. — Он подался вперед. — Физик должен иметь острый глаз. Тренировать и проверять его, учиться отличать зерна от плевел. — Он снова откинулся в кресле и бросил взгляд через окно во двор. — Похоже, ты насмотрелся фильмов со Шварценеггером и начитался научной фантастики. Вероятно, ты видел нечто необычное, но прежде чем обращаться за объяснением к сложным теориям, сначала исключи очевидное. А теперь меня ждет другой студент, из моей группы. Думаю, тебе нужно прогуляться и подумать как следует, что же ты все-таки видел.

Оглянувшись, Джон увидел девушку, ожидавшую у двери. Его захлестнула волна ярости. Этот человек говорил с ним покровительственным тоном, делал выводы только на основе его вопросов и манер. Уилсон просто хотел от него отделаться.

— Я могу доказать, — стиснув зубы, произнес Джон. Профессор молча посмотрел на него и махнул рукой, приглашая девушку в кабинет.

Джон повернулся и зашагал по коридору. Он обратился за помощью, а его высмеяли.

— Я ему покажу, — пробормотал он, бросился вниз по лестнице, перепрыгивая через ступеньку, и толчком распахнул дверь, ведущую на четырехугольный двор.

— Осторожнее, чувак! — Какой-то студент с трудом увернулся от двери. Джон вихрем пронесся мимо него.

Набрав пригоршню камешков, он занял позицию на краю двора и принялся бросать их в окно Уилсона — по его прикидкам именно там находился кабинет профессора. Он успел швырнуть не меньше десятка камней и собрать целую толпу студентов, прежде чем в окне показалась голова Уилсона.

— Я уже вызвал охрану, — крикнул Уилсон, распахнув окно.

— Смотри, тупой ублюдок! — закричал в ответ Джон, увеличил счетчик вселенных на единицу и дернул за рычажок прибора.

Джон проснулся посреди ночи от кошмара, который теперь преследовал его постоянно: темно, не хватает воздуха, невозможно пошевелиться. Он сел на постели и отбросил одеяло — любое прикосновение к телу было невыносимым. Потом сорвал с себя пижаму и голый встал посреди спальни, тяжело дыша. Невозможная жара. Он подошел к окну и открыл его.

Дыхание постепенно успокаивалось; густой воздух октябрьской ночи приносил с собой запахи навоза и земли. Джон перегнулся через подоконник, и от холода его кожа покрылась пупырышками.

Этот кошмарный сон Джон уже видел не раз и прекрасно знал, откуда он взялся. Однажды он совершил переход из одной вселенной в другую на берегу озера Эри, на маленьком пустынном пляже неподалеку от Порт-Клинтона, и оказался погребенным под слоем песка. Он непременно задохнулся бы внутри дюны, не выручи его рыбак, заметивший торчащую из песка руку. Он мог погибнуть. По чистой случайности тот парень оказался рядом и откопал его голову. С тех пор Джон никогда не перемещался в другой мир у озера или реки.

И тот случай был не единственным. В городе Коламбус, штат Огайо, его грудь и нижняя половина туловища оказались вмурованными в бетонную лестницу. Джон не мог дотянуться до рычажка прибора, и пришлось ждать, пока случайный прохожий вызовет пожарных. Его вызволяли из бетонного плена при помощи отбойного молотка. Чтобы избежать лишних вопросов, Джон притворился, что потерял сознание, а потом переместился в другую вселенную прямо из машины «скорой помощи».

После этого его постоянно преследовал страх застрять в чем-то твердом, где он не сможет дышать, двигаться, еще раз привести в действие прибор. Перед каждым перемещением Джона мутило, желудок сжимали спазмы, подмышки становились мокрыми.

Жестокая шутка, что и говорить. Ему принадлежала самая могущественная вещь в мире — только сломанная.

— Хватит, — мысленно произнес Джон. — Больше такого не повторится.

Теперь у него есть семья, хотя он на это совсем не рассчитывал.

Объяснение с родителями началось со скандала, потом ему стало грустно, а закончилось всеобщими слезами и объятиями. Джон хотел проявить твердость, хотел сказать отцу и матери, что он теперь взрослый и может сам о себе позаботиться, но его решимость испарилась под натиском их искренней любви. И он заплакал, черт бы его побрал.

Он обещал подумать насчет письма. Еще раз поговорить с Гашменом. Обещал быть более внимательным к родителям. Неужели он превращается в Джонни Деревенщину?

Джон вернулся в кровать, обессиленный, опустошенный, но успокоившийся. Однако подсознание вновь вытолкнуло на поверхность страшный сон: тяжесть, нехватка воздуха, неподвижное тело и готовые лопнуть легкие. Передернув плечами, он закрыл окно. Весь жар уже вышел из тела.

Джон скользнул под одеяло и закрыл глаза.

— Черт… — прошептал он. — Я превращаюсь в Джонни Деревенщину.

Маккормик-Холл выглядел точно так же. Тот же студент у входа в библиотеку физического факультета задал тот же вопрос.

— Студенческий билет?

— Забыл в общежитии, — без колебаний ответил Джон.

— Ладно, в следующий раз принесешь, салага.

— Сколько можно называть меня салагой? — улыбнулся Джон.

Студент недоуменно уставился на него.

Визит к профессору Уилсону все же не был напрасным. В разговоре Уилсон упомянул термин, который нужно ввести в систему поиска вместо «параллельных вселенных». Он сказал, что эта область физики называется квантовой космологией.