Книга Кровь и честь - Андрей Ерпылев

— Да мне хотелось бы один на один…

— На двоих, в малой зале. Праздновать потом будем. А пока суд да дело — распорядись сервировать нам столик в кабинете. Ну, ты знаешь…

Слуга унесся исполнять приказ, а Дмитрий отобрал у друга шинель и собственноручно повесил на вешалку.

— Боже мой! — только сейчас он увидел орден. — Да вы герой на самом деле! За что удостоены, поручик?

— Было дело…

— Что же мы стоим? Пойдем, сядем рядком да поговорим толком! Как там у классика? Сдвинем чашу с чашей дружно!..

— Нынче пить еще досужно…[33]— с улыбкой подхватил Александр…

* * *

— Да-а-а… — задумчиво протянул князь, когда Саша завершил свою бесконечную сагу: даже с большими купюрами, повествование заняло несколько часов. — Ваших приключений на добрый роман хватит… А то и на два. Нам тут такого не видать — служба, караулы, разводы…

— Балы, вечеринки, дамы… — в тон ему продолжил поручик. — Там нам о таком оставалось лишь мечтать… Да что мы все обо мне да обо мне — ты-то как, Митя?

— Я? Что я? У меня все в порядке… — Вельяминов разлил по рюмкам водку, взял в руку свою и задумчиво повертел в руках, любуясь бликами на хрустальных гранях. — Прошлой зимой, под Рождество, произведен в штаб-ротмистры. Принял роту. На маневрах в честь тезоименитства Государя отмечен Высочайшим вниманием и награжден орденом Святого Равноапостольного Князя Владимира. Четвертой степени. С бантом. Без мечей, естественно.

— Поздравляю!

— С чем? — Дмитрий вяло чокнулся рюмкой о рюмку друга и опрокинул ее в рот. — Орденок к случаю…

— Но все равно… — Саша замялся. — А как на личном фронте? — сменил он неловкую тему. — Помнится, вы, сударь, были обручены с княжной Чернышевой…

— Пустое, — отмахнулся князь. — Помолвка наша расстроилась… Да и не жалею о том, Саша — пассия моя оказалась особой вздорной и препустейшей. Одно достоинство — богата, княжна, слов нет. Да и я ведь с сумой по миру не хожу.

— Она красавица, — заметил Бежецкий.

— Знаете, граф, как в народе говорят? С лица воды не пить. Так что я повременю на себя золотые кандалы надевать, Саша. Последую вашему примеру.

— Да, я как раз хотел вас спросить, Митя, — спохватился поручик. — Как там На… Анастасия Александровна?

— Настя? Головнина? — князь отвел глаза. — У нее все в порядке.

— Наследничком еще не обзавелись? — горько поинтересовался Саша и залпом осушил свою рюмку. — Времени-то уж прошло изрядно…

— Не знаю, не знаю… — заторопился Вельяминов. — Кстати, а когда, поручик, вы намерены отметить возвращение из новой провинции Империи в стольный град Петров? Ручаюсь, старые друзья будут рады вдрызг напиться в вашу честь? Если стеснены в средствах…

— Спасибо, князь, но у меня в деньгах недостатка нет, — поспешил заверить его поручик.

По пути он уже заходил в одну из ювелирных лавок на Литейном и был приятно удивлен суммой, предложенной там ему за эмирский бриллиант. Пока, разумеется, он с ним расставаться не собирался, но…

— Поистине Империя приобрела чудесную провинцию, — улыбнулся штаб-ротмистр. — Офицеры, подобно испанским конкистадорам из Америк, возвращаются оттуда увенчанные славой и отягощенные златом…

— Полноте, князь, — смутился Бежецкий, поняв, что перегнул палку. — Какое злато? Так, жалованье, то да се… Одним словом — кое-что в кармане есть.

— Не бросить ли и мне постылую столицу? — подмигнул Митя. — А что? Мой чин при переводе в армию…

— Не советую, — покачал головой Саша. — Афганистан, знаете ли, не столица…

— Но мы отвлеклись: что у нас с банкетом?

— В любой момент, — пожал плечами молодой человек. — Пока я совершенно свободен… Может быть, послезавтра?

— Увы, — князь покачал головой. — Как раз послезавтра я занят. Может быть, в субботу?

— Можно и в субботу… А чем вы заняты послезавтра?

— Стреляюсь, — спокойно ответил Вельяминов и вновь наполнил рюмки.

— Что?!! — Александр выронил из пальцев вилку. — На дуэли?

— Вы догадливы, граф. Послезавтра, поутру, у Пискаревки. С удовольствием бы пригласил вас секундантом, но, увы. Во-первых, у меня уже есть два секунданта, и отказать одному из них равносильно вызову на еще одну дуэль…

— Я их знаю? Может быть…

— Попытаетесь уговорить? Бесполезно. Первый секундант у меня — штаб-ротмистр Баргузин, а вы знаете, насколько этот незаурядный господин щепетилен в вопросах чести.

— М-мда… А второй? Уверен, что…

— Князь Лордкипанидзе, — ангельски улыбнулся Вельяминов, и Саша окончательно сник.

— Не грустите, Саша! — князь перегнулся через стол и похлопал поручика по плечу. — Вам никто не помешает присутствовать в качестве зрителя и болельщика. А упомянутые господа будут только рады увидеть вас в нашей компании.

— Но вы не сообщили второй причины, по которой я не могу секундировать вам! — спохватился Бежецкий.

— Она-то как раз и самая важная… Вы — заинтересованное лицо, мой друг.

— Как так? — опешил молодой человек. — Я возвратился несколько дней назад, отсутствовал почти полтора года…

— И тем не менее это так. Вам знаком некий Линевич, Саша?

Александр поперхнулся:

— Путеец?

— Ну, можно сказать и так. Новый товарищ железнодорожного министра.

— А как же отец… Головнин?

— В отставке. Сразу после…

— А почему вы меня спросили, знаю ли я этого господина? — спохватился Бежецкий, довольно невежливо перебив Дмитрия.

— Потому что именно с этим господином мы и стреляемся послезавтра поутру.

— С Линевичем? Из-за чего?

— Из-за кого, Саша, из-за кого.

— Так из-за кого?

— Из-за вас, — Вельяминов посмотрел на гостя сквозь рюмку. — Потому-то вы и не можете быть моим секундантом.

— Из-за меня???

— Ну да. Понимаете, мой друг, сей достойный господин вдруг воспылал страстью к печатному слову и настрочил некое эссе… Или, лучше сказать, путевые заметки, в которых описал свои странствия по Афганистану. Эта тема сейчас вызывает живейший интерес в обществе, поэтому «Русская нива» охотно печатала данные заметки в нескольких номерах с продолжением, а теперь вот, по слухам, издательство Штейглица подписало с автором контракт на издание «Афганских записок» отдельной книгой. Вероятно, не бесплатно.

— Рад за него. Это ведь не повод вызова на дуэль? Я-то тут при чем?

— А при том, что вам, Саша, сей землепроходец… или землепроходимец?.. дал такую характеристику, описал вас таким монстром… Словом, ознакомившись с творчеством статского советника и хорошо при этом зная вас, я счел возможным попросить у автора публичного опровержения клеветы. Дело было на званом обеде по одному достойному поводу, упоминать который я в данный момент не считаю нужным. Господин Линевич мою просьбу счел вздорной и не заслуживающей внимания. Пришлось нанести подлецу оскорбление действием, после чего ему уже ничего не оставалось…