Книга Книга демона - Михаил Кликин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Фенейский орех.
Откуда он здесь?…
Ползущий впереди Далька чуть приподнялся на руках, извернулся будто ящерица – из кармана его штанов выкатились еще два ореха.
Фенейские орехи. Сладкие, будто мед…
Тильт замер.
Так, значит, это был не сон?
Значит, тот ночной, случайно подслушанный разговор, был на самом деле?! Значит!…
Тильт задохнулся – будто опять колдун Рмоан сдавил его глотку.
– Ты! – захрипел он, хватая Дальку за ногу, подтягивая его к себе. – Предатель! Ты все им рассказал! Ты их предупредил!…
Гнев и отчаяние заставили его обо всем позабыть. Тильт навалился на Дальку сверху, вцепился в волосы.
– Они знали!… Ты виноват!… Ты!…
Далька верещал, пытаясь извернуться, вырваться. Тильт колотил его головой о каменный пол, давил локтями, обвивал ногами, кусал, царапал, рвал.
– Из-за тебя все! Из-за тебя! Ты – паршивый из-
менник
Вокруг топтались тралланы, хрипя и рыча. Рядом гибли волшебники. И неслось отовсюду вселяющее безумие слово: – Хоммм!…
Если бы Гай мог уподобиться птице и подняться над Гардой, то его глазам предстала бы ужасающая картина. Он увидел бы длинные хвосты дыма и разрастающиеся пятна пожаров. На тесных улицах, прилегающих к городской стене, он смог бы разглядеть женщин, ухаживающих за ранеными. Ему достаточно было бы опуститься ниже, чтоб всмотреться в осунувшиеся, почерневшие лица, чтоб рассмотреть страшные раны и почувствовать отвратительный запах кровоточащей человеческой плоти.
Мортиры и гауфницы, установленные на мельдитских кораблях, с легкостью крошили камень, рвали железо и разбивали дерево. Облепленные горючей смесью ядра чертили в воздухе огненные дуги и падали на крыши Гарды. Хвостатые маскаланские снаряды, пронзительно свистя и разбрызгивая искры, перелетали через стену и с треском лопались, выпуская облака черного дыма, который разъедал глаза и вызывал у защитников города кровавую рвоту.
С высоты птичьего полета Гаю бы открылось, сколь разрушительными были два недавних взрыва, сотрясших, как показалось, всю Гарду. Это, обрушив крепостные стены и развалив Коренной Бастион, взлетели из-под земли на воздух северный и западный арсеналы. В том, что к взрывам приложили руку изменники, никто не сомневался. Говорили даже, что некоторых предателей сумели-таки изловить, и те вроде бы признались, что на измену они пошли не столько ради золота, сколько из-за страха перед какими-то неведомыми людьми, подчинившими себе и диких траллан, и свободолюбивых мельдитов, и таинственно-чудаковатых оккетарцев.
Обернись Гай птицей, он смог бы перелететь к осадившим Гарду кораблям и убедиться, что действительно среди траллан и мельдитов есть несколько странных людей, одетых в чудные платья, которые больше подошли бы каким-нибудь почтенным дамам. Несомненно, Гай обратил бы внимание на то, что лица этих людей закрыты черными платками, а на их груди висят необычные амулеты в виде хрустальных черепов.
А если бы потом Гай направился на запад, то почти сразу ему встретилась бы бредущая к Гарде страшная армия. И, несомненно, как только он разглядел бы, что это за воины, он тут же взмыл бы к самым небесам и поспешил бы убраться от осажденного города как можно дальше…
Булочнику Зазе оторвало руку. Он лежал на спине и стеклянными глазами смотрел в небо.
– Ремень давай! – прокричал Скабби Гаю. – Надо жилы перетянуть, а то совсем кровью истечет!
– Как же тесто месить буду?! – бормотал булочник. – Одной же рукой…
Гай схватился за пояс, начал было его развязывать, но вспомнил о бумагах и остановился.
– Ну, чего мешкаешь?
Гай не стал отвечать, все равно Скабби его бы не понял. Вместо этого он огляделся и сразу увидел нужное: в трех шагах справа, придавленный камнями, лежал мертвец из команды Зазы. При жизни его, кажется, звали Хлатом.
– Сейчас! – крикнул Гай и, присев, сдернул с покойника кожаный ремень.
Пушки грохотали не так часто, как прежде. Ворота были разбиты в щепу, городская стена местами походила на какие-нибудь древние развалины. Тралланские корабли подошли к самому берегу, с них в воду спрыгивали косматые, вооруженные топорами варвары.
Защитники Гарды готовились к рукопашному бою. Уже мало кто верил, что нападающих можно будет остановить на подступах к крепости. Основные силы обороняюшихся стягивались к разбитым воротам и к провалам, куда, как было ясно, и ринутся свирепые тралланы.
– Не так уж их и много, – приговаривал Скабби, затягивая ремнем кровоточащую культю Зазы. – Сдюжим. Вон сколько наших собралось. Силища! Траллан-то куда меньше. Точно сдюжим. Ты как думаешь?
– Сдюжим, – соглашался Гай, хотя совсем не был в том уверен. Он помнил, сколь страшны и неудержимы идущие в бой тралланы…
– Как же… месить…
– Подмастерьев поставишь, а сам следить станешь, чтобы рецепты соблюли! – увещевал Скабби, но несчастный булочник его, кажется, не слышал…
Булочник Заза скончался, когда Скабби пытался напоить его из маленькой тыквенной фляжки.
– Помер, – просто сказал Скабби и поднялся на ноги. – Хороший был человек.
Гай тыльной стороной ладони вытер набежавшие слезы. В последние дни он то и дело терял людей, которые делали ему добро, которые ему нравились, которым он верил…
Совсем близко в стену ударило массивное ядро. Каменный зубец, за которым прятались два незнакомых Гаю ополченца, разлетелся, словно стеклянный. Люди исчезли.
– Страшно, – поковыряв пальцем в оглохшем ухе, сказал Скабби и снова присел.
– Что мы тут делаем? – сердито спросил у него Гай.
– Как что? Защищаем Гарду.
– Где же мы ее защищаем? Сидим и нос боимся высунуть.
– А ты погоди немного. Вот канониры закончат свой разговор, а там и до нас дело дойдет. Сейчас главное – сдуру голову под ядро не подставить, вот это обидная была бы смерть.
– Любая смерть обидная, – возразил Гай.
– Не скажи. Одно дело – глупо помереть, совсем другое – так, чтобы не стыдно было, скажем, тебе вспомнить, если, к примеру, меня убьют. Скажешь потом: «Вот был у меня друг Скабби Стрекотун, погиб героем».
Гай дернул плечом, признался:
– Как-то неспокойно мне.
– Ничего удивительного, – криво и невесело усмехнувшись, согласился Скабби. Он, вытянув шею, присматривался к происходящему на берегу. – Тут сейчас всем неспокойно.
– Я про другое. Тошно мне. Знаешь, как в жару бывает перед самой грозой?
– Знаю.
– Будто буря идет, а мы ее пока не видим.
– Как же не видим? – Скабби показал рукой на затянутый дымом порт, где среди пожаров за стенами, деревянными щитами и фашинами прятались тралланы. – Вот она, твоя буря.
