Книга Сироты Земли - Шон Уильямс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ответьте на мой вопрос, — потребовал Эландер. — Она вмешивалась в мое устройство, совала туда свой нос?
— Вы уже знаете ответ на свой вопрос, — спокойно изрек Практик. — Если мне это известно, то вам уж тем более.
«Нет, — хотел воскликнуть Питер. — Вы изучали мою голову снаружи, наблюдали, как действует мой разум, будто по частям разбирали двигатель с помощью гаечного ключа!»
Но он понимал, что Практик имел в виду совсем не это. Ведь с тех пор, как Морские Звезды прилетели в их систему, Эландер чувствовал себя намного лучше. Он предполагал, что подобная стабильность обоснована не только необходимостью постоянно принимать конструктивные решения, но и всецело зависела от прибытия Кэрил Хацис, посланной самой Сол, которая однажды завладела его разумом и вселила в него свои мысли, чтобы окончательно сбить с толку.
Однажды Эландер предупредил Кэрил: если она снова попытается проделать с ним то же самое — вторгнется в его мозг и опорочит самомнение, — то он убьет ее.
Питер чувствовал, как его охватывает гневное возмущение, сокрушающее умиротворение и спокойствие, внушенные странным инопланетным существом. Если Практик прав, он должен разозлиться на своего так называемого союзника. Однако если чужак заблуждается или просто лжет для того, чтобы Питер обозлился на своих приятелей, с его стороны было бы величайшей ошибкой уйти преждевременно, не подготовившись как следует к предстоящим событиям.
— Питер? — Голос Эксфорда снова ворвался в темноту. — Питер?.. Ты еще слышишь меня?
— Да здесь я, — неохотно отозвался Эландер, чувствуя, как пропадает нахлынувшая злоба.
— Что происходит?
— Я беседую с Практиком, — пояснил Питер, разглядывая громадное существо. — Мне кажется, кто-то здесь разыгрывает настоящий спектакль.
— Не разыгрывает, а руководит, — вмешавшись в их переговоры, поправил чужак твердым, но прежним дружелюбным тоном. — Не разыгрывает спектакль, Питер. Вся разница именно в этом.
— А, это Практик? — через какое-то мгновение воскликнул Фрэнк. — Действительно, голос совсем не похож на Юлов, с которыми мы беседовали до сих пор.
— Это потому что он не принадлежит к расе Юлов/Гоэлов, — объяснил Эландер. — На самом деле он — существо совершенно иного вида.
— Ты меня разыгрываешь, — пробормотал Эксфорд. — Еще одна инопланетная цивилизация?
— Да, неизвестная раса чужаков, — подтвердил Питер.
— Ну и что же, он приготовился к встрече с нами? — гневно осведомился генерал.
Такая информация была похожа на неизвестную часть уравнения, на что Фрэнсис никак не рассчитывал.
— Об этом сейчас слишком рано говорить, — произнес Эландер. — Но я думаю…
— Я могу сделать вам предложение? — снова вмешался Практик.
Эландер и Эксфорд несколько секунд молчали. Затем бывший генерал сказал:
— Давайте.
— Это сооружение — совсем неподходящее место для проведения любых стратегических переговоров. Было бы намного удобнее выбрать другое место, чтобы нормально пообщаться.
— Какое, например? — поинтересовался Фрэнк.
— Планета, которую вы называете Рана в системе Беквар.
— Но чтобы туда долететь, требуется ровно половина дня, — возразил Эксфорд. — Вы уверены, что раньше времени не избавитесь от меня — прежде чем придумаете еще какую-нибудь подлость?
— Я же давал вам слово, что Вегу не тронут.
— Нет, каково?! Вы слышали это? — воскликнул с неодобрением Фрэнк, подозревая, что Эландер уже выложил чужакам все секреты. — Ну что же, если вы хотите лететь к Ране в систему Беквар, — прекрасно, но по пути я сверну к Веге — кстати, вместе со своим гостем. Боюсь, во всем виновата моя природная недоверчивость. Думаю, вы меня понимаете.
— Конечно.
Голос Практика был само понимание и стремление к сотрудничеству.
Питер лишний раз убедился, что происхождение чужака было явно искусственным, и создал его вовсе не человек.
— Мы встретимся с вами в условленном месте точно по вашим часам, — подытожил Эландер.
— Постойте, — вдруг перебил его генерал. — Что такое, в самом деле? Я имею в виду, зачем вообще нужно куда-то улетать отсюда?
— Во всем виновата моя природная недоверчивость, — передразнил его чужак. — Думаю, вы меня понимаете.
Эксфорд рассмеялся и произнес уже серьезно:
— Увидимся через десять часов.
Эландер скорее почувствовал, нежели услышал, как Фрэнсис отключил радиосвязь.
Чуть позже, даже не заметив неудобства длительного отсутствия связи с бывшим генералом, Питер обнаружил, что лицо чужака внезапно исчезло. Затем он ощутил, как его мозг, подобно спичке, попавшей в стремительный водоворот, с огромной силой всасывается куда-то.
Несколько секунд Эландер не мог даже пошевелиться.
Перед ним так близко возник образ матери, что он чуть не задохнулся. Странно, ведь он не вспоминал о ней уже много лет. Она носила под сердцем его сестру и погибла в автомобильной катастрофе, когда Питер был еще ребенком.
К счастью, подлинник Эландера избавил свою копию от любых воспоминаний об автокатастрофе и последующих мучительных ночных кошмаров, но в какое-то мгновение здесь, в самом центре космического корабля Юлов, Питеру показалось, что перед ним промелькнуло среди крови и грязи личико сестры. Веки полуопущены, ротик полуоткрыт, как будто малютка собиралась сделать свой первый вдох, которому никогда не суждено сбыться.
Эландер открыл глаза и понял, что лежит в каком-то Г-образном углублении, наполовину погруженный в теплую, прозрачную, слегка липкую жидкость.
Он задрожал от охватившего его отвращения и быстро поднялся, пытаясь стереть с кожи омерзительную слизь. Полностью обнаженный, Питер с удивлением обнаружил, что вещество легко проскальзывает между пальцев.
Стряхивая последние капли странной субстанции со своего тела, Эландер вылез из емкости, в которой до сих пор лежал. Вокруг царила темнота, но он каким-то образом смог все-таки достаточно ясно различить очертания предметов. А среда, в которой Питер очутился, была, мягко говоря, не из лучших. Все вокруг — стены, пол, потолок — имело красно-розовый цвет: все очень напоминало внутренности инопланетного монстра. Мягкие, влажные, с просвечивающими синими венами, они ритмично вздымались и опадали, будто бока какого-то громадного кита.
Ну а запах…
Из мясистой колыбели, в которой Эландер лежал до сих пор, выходили две трубки, напоминавшие кишки, одна — справа от Питера, а другая — слева от него. Какое-то мгновение он стоял между этими кишками, почесывая затылок, будто над чем-то раздумывая. Испещренные венами волнообразные стенки — желудка? пасти? — вокруг него слабо пульсировали. Казалось, отсюда нет никакого выхода.
