Книга Красные карлики - Александр Белаш

– Починка обойдётся вам в кругленькую сумму. Разумнее будет продать флаер. Мы готовы посодействовать этому за каких-то пятнадцать процентов комиссионных.

– Не затем я его купил, чтобы так запросто продать.

– Другого способа вернуть хотя бы часть денег у вас нет. Наш вариант – самый выигрышный.

– Я вывезу «Центурион» гравиплатформой.

– Не усложняйте, Кермак. Примите как данное, что ваш личный бизнес не удался. В жизни случаются такие перемены, когда ничего нельзя вернуть. А мы даём вам уверенный, надёжный выход из тупика. О получении страховки за движки и простой вы даже не обмолвились… чёрный техосмотр без квитанции, не так ли?.. Вот видите – вам прямая дорога к сотрудничеству с нами.

Вальяжный и гладкий брюнет по ту сторону удобного офисного стола говорил, глядя сквозь Форта, словно проговаривал хорошо заученные реплики из пьесы. Можно было подумать, что и ответы он знает заранее, настолько ровно у него всё получалось. Ухмыляющийся Леон со своими колкими шуточками больше походил на живого человека – он не был настолько предсказуем.

– В переходе на госслужбу есть масса преимуществ.

– Но я даже не знаю, как называется ваше предприятие.

– Объект G-120. Добыча полезных ископаемых.

– Ну об этом-то я догадался ещё с воздуха.

– Итак, вы согласны обдумать наше предложение?

– Нет. Я намерен и дальше заниматься своим бизнесом.

– Правила горнопромышленного департамента ГенКома УППМ не позволяют мне предоставить вам все права и льготы госслужащего. То есть вы не сможете пользоваться радиосвязью, пока не поступите на службу.

– Господин Мийо, ваши действия кажутся мне незаконными.

– Всё в рамках правил, Кермак. – Морис даже не улыбнулся, до того ему было безразлично. Он исполнял какую-то привычную, докучную обязанность и ждал, когда Форт устанет возражать. – Вы не больны, в срочной медицинской помощи не нуждаетесь. Вам дали комнату с хорошим воздухом, питание, санитарные удобства. Чего вам не хватает?

– А свобода связи?

– Если вы настаиваете – составьте телеграмму, наш связист передаст её.

– И как я получу ответ?

– У связиста. Впрочем, телеграфный кабель старый, его часто перекусывают ящеры. Чтобы восстановить его – нужна неделя, а когда и две.

– А спутниковая связь?

– Мы вне зоны покрытия, спутник над нами не проходит; вообще спутников над планетой недостаточно для полного охвата.

– От вас идёт железная дорога или ходят автопоезда с рудой. Там, я уверен, есть места для пассажиров.

– Их мало, и обычно они заняты сотрудниками объекта.

Форт встал, поняв, что бьётся головой о стену. Мийо хочет получить нового проходчика в свою шахту – но не проще ли завербовать его в Купер-Порте? зачем все эти чиновничьи уловки?.. Правда, уловками и не пахло. Морис просто наблюдал за тем, как он запутывается в запретах и отказах, отступая к единственному выходу – подписать контракт с G-120.

Оказалось, Джифаренге толковал с Леоном о том же самом, только заработок ему обещали поменьше.

– Чтобы я за четыреста в неделю изображал им землеройку?! Это не комфортабельно. Капитан, что они с нами мудрят?

– Я ещё не разобрался. – В раздумье Форт сел на койку. Камера, которую им выделили власти G-120, напоминала короб, кое-как приспособленный под жильё. Коридор-зигзаг вёл мимо общественной уборной, где Джифаренге узнал о себе немало нового.

– И повторять не стану. – Он замолк, с полминуты посидел в гордом безмолвии, а затем возмущённо разорался: – Я – четвероногий!.. никогда на четвереньках не хожу, пока трезвый, кого хочешь спросите! Пусть ещё раз скажут, почему я без ошейника – и не стерплю. Засорю кем-нибудь сливную дырку.

– Не вздумай. Лучше осматривайся и приглядывайся.

– Это вам удобней, капитан. При мне все замолкают и шипят.

– Меня интересует та часть здания, где мы не были.

– А пропуск?

Дни Планеты Монстров велики. С начала заселения ГенКом УППМ внедрил двухтактный дневной график, чтобы природный маятник Homo Sapiens не сбился, отмеряя сутки размахом почти в сорок семь старо-земных часов. Час ПМ укоротили до туанского, волей-неволей отвесив лишний поклон империи, хотя психологи возражали – день из шестидесяти часов воспринимается как утомительно долгий. Но хронометраж устанавливали чиновники, а не врачи. Разлиновали сутки так, что работа начиналась задолго до восхода, а в самый пыл светлого дня – сиеста, шагом марш спать! Солнце к закату – вновь за работу, и в ночь до 51.00. Зато ночью, в кромешном мраке близ полуночи – разгар увеселений и гульба, как во всех мирах.

График ГенКома соблюдался во всех государственных учреждениях, поэтому Форт выбрал для разведки время сиесты. Он покинул камеру в 31.20, когда, кроме дежурных и слежения, все должны покоиться в объятиях Морфея. Налево – тупик, направо – Т-образная развилка. Головка с потолка запросила его код, он ответил радаром, повторив отзыв маркёра – глаз системы моргнул зелёным, пропуская его как своего. Сработало; запишем как успех.

Ещё поворот. Слух на максимум; если сейчас можно что-то поймать, так это разговоры за стенами. Вряд ли повезёт услышать нечто важное, нужней изучить план здания. Скорее всего, служебная часть пуста – здесь тихо. Дверь с кодовым замком. Он для пробы послал на пластинку замка код охранника. ОТКРЫТО. Хм, а далеко ли можно зайти, применяя радар?..

Чем объяснить свои блуждания, налетев на охрану? Я запутался в коридорах, проводите меня.

Оп! звуки, голоса. Подойдём ближе. АМБУЛАТОРНАЯ ЧАСТЬ ДЛЯ ИНЖЕНЕРНОГО СОСТАВА.

Он замер, фильтруя помехи и вслушиваясь.

Нет, такие сцены для третьих лиц не предназначены. Только для тех, кто вдвоём.

Форт тронулся, чтоб миновать место тайного свидания, но задержал шаг, уловив слова, далёкие от нежности.

– Ты дашь бумагу, чтоб меня отправили лечиться?

– Дорогуша, зачем тебе?

– А… ты же говорил.

– Но ты здорова. Прикажешь на подлог из-за тебя идти? Мийо пронюхает – сожрёт.

– Я больше не хочу в шахту.

– Ты руду не рубишь; а клеть по стволу гонять – самая бабская работа.

– Я боюсь заболеть. Ты хочешь, чтоб я болела?..

– О нет!.. Ты мне нужна чистая и игривая.

– Тогда напиши мне документ.

– Глупышка, сама не знаешь, чего просишь. Если я оформлю освобождение по болезни, тебя увезут. И как я буду без тебя? А в госпитале сразу поймут, что заключение врача фальшивое. Мне тогда несдобровать.

– Вы вообще в больничку одних полудохлых калек отпускаете! – Голос подружки медика стал злым. – И с концами, никого не вылечили!